Откровенно говоря, Джеро не был здесь завсегдатаем. Предпочтения его разнились с представлениями, коими располагала корпорация. Однако, имея в своем владении такую роскошь, грех ей не воспользоваться. Мужчина не имел никаких конкретных пожеланий на сегодняшний день, поэтому лишь присматривался. Скучал, в ожидании блюда. Ему понравилась идея, которая была предложена в качестве одного из развлекательных мероприятий. Оказавшемуся вдали от родных мест вампиру, она была, как просмотр старого фотоальбома. Хотя, пожалуй, больше давала, чем мог дать фотоальбом. Охота на секача, в которой кроме темнокожего вампира участвовало еще несколько клиентов корпорации. Самодовольный вампир англичанин, который считал себя лучшим охотником, хотя бы по праву происхождения и родства. Несколько оборотней, которые были уверены в своих навыках, как могут быть уверены только волки, что их еда оленье мясо, а не цветущий вереск. В какой-то момент, стало ясно, что охота лишь фарс. Кабанчиков много, нелюдей тоже, каждому свой куш, сомнений в том, что хищники найдут свою добычу у организаторов не было. В эту игру играли клиенты. Словно это было соревнованием. Потерять интерес к своему кабану, Джеро не мог, просто потому, что отношение к охоте было не по понятиям современного мира серьезное, не менее серьезное к добыче. Каждому охотнику, обещались приготовить добычу по выбранному сценарию: место, время действия, рецепт. Расположившись в баре-ресторане, Чимола подумал, что разделка кабана не совсем вписывается в интерьер и атмосферу, бра здесь было больше. Столики в большинстве своем заняты не едой, посетители в большинстве своем не разговорами. Рыжий, огненно, неестественный оборотень заигрывал с безликим господином в черном, безликим, просто потому, что вампир не видел его лица, а среди фигур в черном, он был как на шахматной доске обычен и по ходам свои предсказуем. Вампиру нравились веснушки, у зрелого и похотливого оборотня, у тигрицы курносый нос, и складка на переносице, когда она смеялась, казалось, с искорками из глаз выпрыснут в уголках губ вибриссы усиков. И, наконец, утонченный и нервный, как сосулька во время оттепели эльф. Перетянутая гудящая струна. Джеро, казалось, что он уже довольно долго наблюдает за эльфом, и довольно давно тот казался напряженным, тонкие пальцы, жилки на шее. Нет, привлекал его не сам эльф своей совершенной, как японская кукла красотой, привлекали его эмоции, привлекал контраст белого с черным, пушистого с колючим, светлого с темным. Вампир ожидал от него каких-то действий. При так хорошо визуализируемом мышечном напряжении, которое предполагало и эмоциональное, не проявить. Работа местных Мастеров, заслуга ошейника, или покорность, как черта характера? Когда, эльфа отослали, Джеро был разочарован, что так и не увидел. Чего он ожидал? Иглы в сонную артерию? Дротика через соломку, взрыва? Чего угодно! Его ожидание не было напрасным, последняя сцена, чтобы сказать, хочу увидеть большего? Вампир был бы не против, если бы эльф переломил хребет оборотню. Вот это неожиданность! Контраст хрупкости с силой?
Взгляд вампира был замечен, Джеро усмехнулся, щеря заостренные до одного зубы, контрастно белые. Взгляд говорил за себя, раб был умен, значит, лишних движений делать было не нужно. Мужчина ждал.
Признаться, вампир не любил воспитывать: сначала есть некий азарт приручителя, потом шлифовка, потом упоение своей властью, совершенством раба, а потом? Чимола был охотником, а значит, добыча интересна, пока убегает, бодается, брыкается, издает угрожающие, жалобные стоны, когда она становится трапезой- есть наслаждение от трапезы, когда остаются кости, получить с них уже нечего, если только их не оживить.  В воспитании раба должно быть удовольствие, но парадокс беспрекословного послушания в том, что раб становиться товаром, прячет поглубже личность, индивидуальность. Остается выбрать этикетку, содержимое на вкус оказывается одинаково пресным с начинками по каталогу.
- Садись, рассказывай,- потребовал Джеро, когда эльф потрудился подойти.
Не сделал бы сам, помогли бы другие, но он осознавал ведь свое положение. С одинаковым интересом, вампир послушал бы и звуки плети, полосующей снежную кожу эльфа.

Мужчина подпер рукой подбородок, наблюдая. Время порой лишает возможности удивляться. Эльф, назвать его парнем язык не поворачивался, хотя, наверное, по сравнению с вампиром «белый» был еще мальчишкой. Но, Джеро, предполагал некую зрелость, однако не смог не улыбнуться тому поведению, которое демонстрировал раб. Он напоминал ныне покойного сына, красное знамя, но всегда напоказ, эта революция, которую не скрывают, однако, в случае опасности его быстро свернут и спрячут, уйдут в подполья.  Раб опустился на колени, хотя мужчина его об этом не просил, но сделал это без должного почтения, не пряча взгляда, напротив, словно это был его выбор и какое-то подростковое- «потому что я так захотел». Замечательно.  Предполагалось, что зрелое, разумное создание, пропустит эту театральную сцену и найдет в чем показать свое нежелание служить таким образом, что клиент не захочет сам, чтобы этот раб ему служил. Эльф же вызывал желание воспитывать и прогибать, ломать, в зависимости от его дальнейших действий, последующего выбора. На продолжение сцены, где актер показывал свое умение острить, пытался задеть как-то чувство собственной важности вампира, чернокожий реагировал едва ли.  Едва ли сдерживая зевоту. Во-первых, снова это чувство: «за шестьсот лет это я уже где-то видел», ну, а во-вторых, Чимола задеть как-либо было довольно сложно. Взгляд, интонация- это не константы, это переменные, с которыми можно поработать, было бы желание.
Занят?- вампир допускал, что «белого» плохо обучили, и прежде, чем подойти  к другому клиенту он спросил разрешения у господина, который «забронировал» эльфа на ближайшее время. Однако, тот, с которым раб проводил время, не заинтересовался им, даже когда он встал на колени перед другим господином, не потрудился узнать, в чем дело сам, и не прислал никого другого. Вообще не проявлял интереса в эту сторону, увлекшись разговором по мобильному.  Возможно, это был другой господин, не попавший в поле наблюдения. Тогда о нем должны были эльфа предупредить, как минимум. И это, Чимола смог бы наблюдать. Заранее оговоренную встречу, Джеро исключал, хотя бы потому, что «белый» не мог знать, когда его освободит этот, очень занятой, господин.  Поверить в его «свободолюбивую» протестующую душу, и не поверить в то, что раб воспользуется свободным временем для свободы?  Если только «снежный» не был сам по себе похотлив, как течная сука, но демонстрировать предпочитал обратное. Возможно, ему нравилось, когда его «покоряют». Но тогда его отказ можно было объяснить тем, что Чимола ему не нравился совсем. Не беда, Джеро не считал себя алмазом, который должен нравиться всем. Только он предполагал, что эльф  все-таки умнее. Чем престижнее заведение, тем более оно обеспокоенно собственной безопасностью. Проста мудрость соломонова. Камер еще никто не отменял, а камеры не любили лишь вампиров, хотя Джеро слышал, что в последнее время, для отслеживания «их брата» используют другие технологии. Сейчас это было не важно. Важно было то, что стычку зафиксировали, и бравые служители местного порядка замаячили на горизонте. Темнокожий перевел взгляд с эльфа на этих  оборотней, внушающих габаритами, как минимум, неблагоприятный прогноз на будущее, если только ты не здесь не на отдыхе.
-Занимательную историю, если хочешь, начну я. Среди родни ходит слух, что я не плохой рассказчик,- Чимола кивнул в сторону приближающихся.  Действительно, рассказчик он был если не хороший, то с фантазией. Про во-о-от такую рыбу мог рассказать, мог рассказать сущую сказку про доброго молодца и белую "девицу", спасенную из башни огненного дракона, а мог поведать и что-то отягощающее вину нарушителя спокойствия, и был уверен, что потерпевший будет только рад и не поскупиться подтвердить все с красочными подробностями. Это не входило в планы вампира, но, пожалуй, он сможет отложить или даже отменить трапезу, чтобы узнать, как тут наказывают, а может и принять участие. Полагая, что платиновая карта все-таки полезная вещь, а он, Джеро, еще так и не определился со своими желаниями,- у тебя еще есть время рассказать, например, почему другой господин мне уступил. Занимательно?

Отредактировано Джеро Чимола (28.05.2013 17:13:04)

Что-то резко изменилось, как магнитная аномалия: раз и стрелка компаса задергалась, меняя направление, а то и вовсе кружась волчком. Именно так, было похоже, что эльф, не обнаружив ожидаемой, стереотипной в его личной системе координат реакции, прощупывал почву. Казалось, что и мир его был до сих пор стереотипен, стрелка всегда указывала верное направление: глупые мальчики всегда были неуклюжи и неразумны, как принцы из диснеевских сказок, ведомые на гормональный шлейф какой-нибудь Белоснежки, клиенты отличались от глупых мальчиков размером кошелька и внешней непривлекательностью. Главное в этом мире всегда все было понятно: солнце всходит на востоке, а заходит на западе, за преступлением следует наказание, наказание неприятно, уходи лесом и заячьими тропами, чтобы его избежать. Этот раб, словно выложил всю артиллерию разом, прогибался и отводил хвост, как львица перед спариванием, скалясь для проформы, а может иногда по привычке, или потому что 31 день непрерывной ебли утомителен. Потирая мочку уха, улыбаясь, неужели ему интересно, что думают о его способностях в семье, о проблемах со здоровьем, неизвестного господина, то же кстати стереотипно предпочитающего дела и мобильный, ночи с эльфом? А может и не стоило оно того, и господин с телефоном был осведомлен об этом лучше Джеро? Еще меньше интересовало негра, что не поделили эльф с оборотнем, а  версия от «снежного», походила на оправдание больше, чем на занимательную историю, но как и прочие слова из его уст выполняла функцию щупа. Вроде, надо ответить что-то на вопрос-издевку. Не встречал, откровенно говоря, Чимола неуклюжих оборотней, даже среди медведей, но это ведь исключительно индивидуальная особенность и абсолютно малополезная эльфу. Чего он ждал, что вампир возмутиться, или что подыграет? Чтобы подсчитать свои шансы, достаточно было наблюдать за мимикой «старшего льва». Самоуверенность бога в своем мире, и как к месту на этом холенном кукольном лице контрастно черное павлинье перо.
Вампир усмехнулся, наблюдая за тем, как «снежный» соблазняет. Забавно, не правда ли смешно? Для мужчины, который видел красоту длинношеих женщин, женщин с оттянутыми мошками  ушей, в отверстия которых те вставляли золотые диски, опасных женщин, кормящих с блюдца, вставленного в нижнюю губу своих мужей ядом в первую брачную ночь, такая красота была экзотикой, но пресно-сладкой, как плоды хлебного дерева. А образ предложенного выбора: «заинтересуй, или наслаждайся справедливостью. Ведь она есть в мире, не так ли?» в виде «занимательной истории» не был услышан. Слишком самодоволен был этот раб, чтобы думать. А стоило подумать, что последние слова действительно произведут впечатление. До какой степени надо было раздуть чувство собственной важности, чтобы не чувствовать опасности, когда ходишь по канату без страховки. Превратить требование «будь со мной сейчас» в  предложение услуг скучающей королевы « сейчас я не занята, могу составить вам компанию».
- Что ж, - наконец Джеро сможет ответить эльфу хотя бы на один из его вопросов, - думаю, мы сможем узнать, насколько слова моих родственников преувеличены. Назови мне хоть одну достойную причину, чтобы,- мужчина подцепил грубыми крупными руками утонченную головку эльфа за подбородок, обводя пальцами детали его пера спускающегося с нижней челюсти на шею,- не привлекать их в качестве благодарных слушателей?
Джеро сделал останавливающий жест, и охрана послушно замерла в нескольких шагах от столика.

Сколько эмоций за раз могло показать это существо? Перебрав все, что имелось у него в арсенале, эльф, кажется, показал гнев? Его глаза, как стальной клинок, проводили смертельную черту на горле. Слова выражали отчаянье,  можно было считать, что бой проигран, но каков был спектакль? Попытка побега с запутыванием следов, поиск подходящего оружия, и даже не белый флаг, а маршевое шествие безумца под пули.  Признаться, Джеро, достаточно поверил, чтобы сказать: «не верю!». Прижаться к ладони, может детеныш животного, ищущий защиты. Существо разумное, способное к жалости, проникнется, не сможет выстрелить в того, кто ластится к нему, смотря в дуло ружья. Для хищника это легкая добыча. Улыбка негру была не понятна, как и взгляд, что за вызов, вздумал бросить этот эльф.  Глупый, надо сказать. Чимола мог себе позволить не пугать, но предлагать альтернативу, четкую, как в диком мире. Жизнь или смерть?  Убивать он любил, и смерть жертвы приносила удовольствие, иначе смысла в пути, на котором сердце не ликует, нет.  Хуже всего, эта отрешенность, отчаянье сдавшегося - это приговор. Если ты не воин, то жертва, водяная крыса в силках охотника, только и та до последнего вздоха будет сражаться, царапаться и кусаться, пока ее не покинут силы, пока ей не размозжат камнем голову. Джеро улыбнулся в ответ, только тому бестолково проведенному времени, что тратил на то, чтобы торговаться со «снежным», будто его жизнь и его раны, что-то значили для вампира.
Мужчина не знал, что подразумевало это перо, символом чего оно была, но будучи не избалованным цивилизацией, мог говорить лишь за то, что знал. Повадки павлинов далеки от приписываемой им красоты, сколько бы не говорили о них эстеты Рима и Греции, однако, привезенных в качестве трофеев птиц, начали разводить, лишь для того, чтобы ощипать и пустить на мясо, которое в те времена и правда ценилось. Хотя в те времена, чего только не пробовали, как и сейчас, пиаря экзотику: жесткое мясо лебедей, еще более жесткие языки соловья. На родине этих птиц почитали за то, что те поедали молодых змей, и «мяукали», предвещая дожди. Но охотник всегда изучает повадки добычи. Те же павлины, никогда не взлетают сразу, сначала спасаясь бегом, гнезда устраивают на земле, прикрыв травой или того хуже- в гнездах хищников, часто ставя свой будущий выводок пред лицом опасности, вернее сказать смерти. А их «минх-ао» не раскрывает «хляби небесные», а является природной чертой, токуют они в сезон дождей, от того и «мяукают» чаще. Что до пера, с символичным, мистическим глазом, то стоокий букет призван природой завораживать лишь самок, а после самец, показывает самке неприглядный тыл, чтобы та вновь и вновь заходила с фронта. А миссионерство вообще штука забавная и практичная.  Если змей убивают, а змей - символ греха и Диавола, то почему бы курице не быть символом Христа и спасения?  А змея символ семьи Имаму. Забавное совпадение? Мужчина рассмеялся тихо, скрипуче неприятно, обводя пальцами пресловутое перо, ловя хрящ острого уха, потирая, наблюдая, как он краснеет от прилива крови.
-Действительно, нет никаких причин.
Что сделает тебе охрана, за то, что не в том месте показал щенок оскал? Выбьет зубы, выпорет тебя? Переживешь, как и все пережил, потому что инстинкты сильнее. Как ты стал рабом. Не по своей воле, слишком горд, сам по себе, без генов. Ты и сейчас не можешь признать свое поражение, предлагая мне его выиграть и оформить красиво? Скольких близких и родных тебе убили, в тот день? Пережил их смерти, пережил собственное рабство, пережил не одно наказание, и это переживешь.  Сразись до смерти? Смерть конечная точка, не так ли? Значит, уже проиграл, и не тебе разрешать мне выбирать твою судьбу, выиграешь  ты - некому загадывать желание. Условно, тоже своего рода проигрыш, если не считать жизнь - выигрышем. Но сама «игра», ее условия умаляют твою собственную жизнь. Что у тебя, в сущности, есть? Достоинство? Честь? Только жизнь. Хочешь поставить ее на кон? Значит, уже проиграл! - Чимола был, как показывал опыт, плохим отцом и воспитательные беседы не проводил.
Вампир впервые по-настоящему приласкал, прижавшегося эльфа, и у косули просят прощения, собираясь съесть. Негру было не сложно согласиться, он нисколько не преувеличивал своих сил, однако какова была вероятность, что эльф, не избежавший плена, сможет победить древнего головореза? По какой причине он должен был соглашаться на этот бой? Чтобы доказать, что не слаб и не испугался? Простите, он не был гербалентным подростком, для которого важно это, доказывать кому? Рабу? Безусловно, некоторым рабам нужно доказывать силу, чтобы они уважали, а не боялись. Умные, как правило, видят сами, слабые, как правило, рабами не становятся. Джеро не очень верил в правила, но любил удовольствия, в которых себе не собирался отказывать. Если это будет смерть, то почему бы и нет? Только, в этом заведении нет подходящих комнат.  Негр достал из кармана пробирку, вытряхнул из нее  горсть тропических личинок и закинул в рот, раздавливая на языке сочные мягкие жирные тела, хрустя головками, уже покрытыми хитиновой чешуйкой. Эти личинки любят полакомиться плотью, редко, кто лакомиться ими, например, муравьи, которые умертвили их до того, как Чимола смог полакомиться личинками, а после и их убийцами. Кислыми, жгучими.
- Мне нравится этот рисунок…,- вампир потер бородку, представляя, какой можно сделать еще рисунок и где. На спине, рисинки шрамов, выеденной личинками плоти складываются в рисунок, но шрамирования достойны воины, а не рабы. Хотя иногда, шаманы, видя потенциал мальчика, добавляли к имеющимся качествам новые: смелость, злость, хитрость.
Возможно, Джеро не хотел признавать, что проиграл, заинтересовавшись эльфом, возможно, предвкушал подарок матери, к ее парадному платью:  белая с черным кожа подойдет. Мужчина встал из-за стола, обходя все еще стоящего  на коленях эльфа, распорядился виновника не калечить и доставить в подходящее помещение, а секача организаторам охоты, в подарок.

Отредактировано Джеро Чимола (12.06.2013 16:30:52)

«Играешь, и без меня?!»- было знакомо Джеро, чтобы не игнорировать брата, когда дело доходило до развлечений. Впрочем, и не хотелось: Мейтата умел развлекаться лучше своего старшего брата, и его юмор, его развлечения, куда больше были понятны окружающему миру, чем Джеро. Расставшись с эльфом, мужчина изучал предложения свободных комнат, мало-мальски подходящих для игры, но все больше походило на комнаты для экзекуций, что в некотором смысле было неплохо, но не совсем удовлетворяло вкусам негра. Остановившись на аттракционе, который был свободен на ближайшие дни, Чимола не раздумывал. Сидя на балке, вампир наблюдал через окна в полу комнаты за происходящим внизу. Когда «снежного» втолкнули в операционную, его непонимание происходящего, ужас, паника, отчаянье были почти осязаемы. Мужчина, кажется, чувствовал привкус чужих эмоций, несомненно, он ему нравился. Почувствовав приближение брата, который не старался быть незамеченным и так, Джеро хмыкнул.

- Как дела дома? – сходу, по привычке контролируя, занимался ли близнец чем-то полезным, пока его старший брат решал дела престарелых дальних родственников. Почти наверняка, зная, что Джитуку скорее вспомнит притчу про старого крокодила, чем прямо ответит на поставленный вопрос, пардон, как хочет услышать Чимола, вампир встал. Идя ровно по балкам, чувствуя животный запах, он остановился над белой комнатой. Вероятно, последними в роли охотников тут выступали оборотни. Под ногами были следы чьих-то когтей и волоски шерсти, - Мне показалось, что он борец. Показалось!
Мужчина нахмурился, смотря, как эльф забился в углу, обнимая колени, дрожа, он кожей чувствовал усмешку брата.
- У него будет возможность доказать обратное. Хочешь поохотиться? Должен предупредить, у жертвы будет возможность показать зубы, а «лес» будет опасен,- впервые негр посмотрел на младшего, собираясь впитать и насладиться теперь уже его эмоциями, чувствуя, что эта игра должна прийтись ему по душе.
Мужчина нажал кнопку на своем пульте, наблюдая сквозь окна, где откроются двери.
- Не будем облегчать себе задачу, тренировки полезны, - Джеро усмехнулся, добавляя,- в нашем возрасте. Выбери программируемый режим.
На экране появился запрос на подтверждение, после чего два коротких почти одновременных сигнала, впрочем, Джитуку и при рождении слегка запаздывал. Вкратце объяснив, что принцип охоты остается прежним: выследить, загнать, убить.
Когда открылись окна, брат придержал младшего, отсылая в другой сегмент, сам спрыгнул к эльфу. «Крышка» захлопнулась.
- Как тебя зовут?- Джеро поднял рывком эльфа, притягивая к себе, практически вплотную, слегка заламывая руку за спину, выкручивая запястье, чтобы избежать преждевременного старта,- ты хотел борьбы? Ты будешь сражаться за свою жизнь, если она тебе нужна. Сейчас откроются две двери, выберешь понравившуюся, беги, спасайся и защищайся. На пути у тебя будут препятствия и оружие. Не знаю уж, какое тебе привычней, но это меч из мифрила, лук со стрелами, ножи. А теперь..
Негр нажал кнопку пульта и открылась его дверь. В красную комнату. Одновременно, на сей раз Мейтата не опоздал, открылась дверь в холодную комнату,- у тебя будет фора в одну комнату,- вампир отпустил эльфа, отталкивая в сторону.
Хорошо если бы он смотрел на потолок, а не жалел себя, он смог бы увидеть, с чем ему предстоит иметь дело. Только «снежный» не был готов к войне, наверняка, как и тогда, когда его взяли в плен. Интересно, какое оружие прихватил брат, или по-старинке, отрывать голову голыми руками, - ты ведь изучил комнаты, куда ты прыгнул, что ты приготовил?- мысленно спросил мужчина, нажимая кнопку пульта, открывая вторую пару дверей.