Если когда Натали и выглядела особенно счастливой и ужасненько красивой, то это был тот самый момент. Ощущение глубокой удовлетворенности, настигающее обычно, когда ее Госпожа изволила угощать ее своей вкуснейшей кровью – так вот это было что-то очень очень похожее, не такое вкусное, но такое замечательное по ощущениям! Пальчики все еще нервно подрагивали и счастливо теплели, благодарные за каждое прикосновение к чужой драгоценной вещичке, тщательно запрятанной теперь совсем близко к Наташечке, но, конечно, не у нее и не на ней. Умненькая милая игрушка не собиралась делать фатальных ошибок, не планировала ни подставлять себя, ни тем более бросать хотя бы малейшую тень на свою драгоценную Леди, ни уж точно получать за то, что натворила только что. Она была твердо и самозабвенно уверена, что это все сойдет ей с рук, а если вдруг браслетик и отыщется, вдруг, случайненько, мало ли, то лично она не будет иметь к этому ни малейшего отношения. Ей не нужна была сама драгоценность, хотя конечно, при удачном раскладе, Мышь, конечно, конечно, собиралась прихватить с собой красивую вещичку и спрятать в особняке Лабиенов туда, куда прятала все свое добро и о чем знала исключительно ее Леди – прямо в лединой спальне, в красивой шкатулочке, подаренной ей Калисой однажды. Ни один глупый самоубийца не стал бы даже мысли допускать о том, чтобы украсть что-то из спальни Калисы Лабиен, проще и более милосерднее было даже попробовать воровать из кабинета ее мужа… Да и сам Максимилиан Лабиен меньше рассердился бы… Поэтому Мышка была уверена твердо и навсегда – если ей удастся протащить только что приобретенную игрушку через входную дверь, у нее все получится, и вечер будет считаться окончательно удавшимся!
Легкий, невесомый и неслышный никому, кроме ее розовых нежных ушек, голос ее Леди добрался до светлых волос, огладил, как всегда мягко и тепло, заставил заулыбаться и засветиться еще ярче, услышать каждое слово, буквально вползающее, проникающее во всю Натали. Скорее всего, Калисе было бы достаточно просто глянуть на нее, молча, со своей обычной слегка высокомерной, но так идущей ей улыбкой, и Натали принялась бы выкладывать все, что та желала услышать сейчас. Все, кроме… правды.
«Нет, нет, нельзя, конечно, чтобы Леди узнала, что я наделала, нельзя… Она рассердится, интересно, что за зверь это был, на которого я напала и ограбила? Нет, конечно, он не заметил, ни единого подозрения, а если вдруг? Господи, нет, Леди меня накажет, наверняка, судя по браслетику этому, это кто-то ужасненько важный. Мне никакой разницы, мне все равно же, но Леди огорчится, она запретила мне развлекаться так без ее ведома, а сейчас уже спрашивать поздно же! Ничего, никто ничего не докажет, все, я ничегошеньки не знаю и… и знать не буду.»
Натали никогда, ни единого раза не пробовала обмануть Калису Лабиен с того самого момента, как та забрала ее себе, напоив кровью, сделав слугой, мелкой розово-белой служаночкой, рабынькой без ошейника, который только портил ее шейку, мешая дышать, и был совершенно бесполезен. Ей даже в голову не могло прийти обмануть свою драгоценную ненаглядную Леди… И вот день пришел, час наступил, время настало, инстинкт самосохранения настоятельно требовал врать, врать напропалую, ни словечка правды, ни взгляда в ту сторону, с браслетиком, который находился совсем рядышком, руку протяни! Глубоко вдохнув и заулыбавшись привычно ласково, нежно, с откровенным обожанием, она и не умела улыбаться иначе рядом с Калисой, Мышка осторожно коснулась указательным пальчиком юбки Леди, улыбаясь еще шире, обожая видеть и чувствовать ее рядом.
- Там, представляете, такая куча мала сейчас образовалась, вы не представляете себе! Какая-то ужасная леди уронила сумочку, некрасивую, мерзкую, такую, какую вы вышвырнули в окошко, когда ее доставили в прошлом году вам, ну так вот, она ее уронила и устроила такой визг, как будто эта дешевка и подделка…
Явно скопировав своим колокольчиковым голоском слова самой Калисы.
- …как будто она была как минимум из бриллиантов, вся! Поднялся шум, официанты стали ползать и искать, я там была, рядышком, я постаралась наступить на нее… случайно!
Спохватилась, прилежно кивнула, ну естественно, ее вычурная туфелька, стоящая столько сколько вся леди с сумочкой, совершенно случайно прогулялась не только по сумочке, но и по самой бабе противной!
- И все, и это мне так понравилось, вы не представляете. Кажется, ничегошеньки тут больше веселого и не будет, я могу подождать вас в машине, Госпожа?
Невинно закончила свой легкий, смешной, улыбчивый, абсолютно невинный рассказ, пояснив, что же так развеселило ее только что. Мельком глянув в сторону двери, где почему-то вместо двух сейчас стояло четыре охранника, где какой-то высокородный вампир повысил голос, пытаясь прояснить какие-то моменты входа-выхода…
«Неужели это из-за…»
Почувствовав, как нежная тоненькая спинка под умопомрачительным кукольным платьем покрылась волной холодных мурашек, снова заулыбалась, машинально прижавшись к своей Леди, пытаясь не показать ни единым жестом, что это все может ее как-то касаться. Выглянула из-за Госпожи, оценив близость окошка рядом, приоткрытого в честь множества гостей, невозможной жары, как обычно…
- Я могу, да, Леди?
Голосок едва заметно завибрировал новыми нотками, которых Калиса до сих пор не слышала в Мышке никогда, ни единого разика: нотки нервозности, беспокойства, напряженности… страха.
«Пора бежать! Пока… пока это еще возможно! А в машине Леди меня не тронет и не найдет никто, никто!»