Еще одно утро еще одного дня, что принесет с собой множество забот, бесед, распоряжений, проверок. Очередной сбор, совещание с Управляющим советом состоится позднее. А сейчас Трандуил позволил себе снова зарыться в бумаги, пересматривая предоставленный ему накануне план строительства королевства, чудом воссозданный по рассказам о прежнем государстве, что находилось еще в землях Эйре. Необычный, диковинный в сравнении с простыми и привычными общинами, более похожими на средневековые деревушки, он поражал воображение своей сложностью и величием - совсем как этот вот дворец, забытый на много веков и в войну послуживший убежищем - для него, возможно, не найдется мастеров среди ныне живущих детей Дану. Поэтому, Трандуил был хоть и впечатлен чертежами, в которых понимал мало, ориентируясь все более на картинку, все же оставил для себя время подумать. И думал. Вчера и вот сегодня, бесконечное количество раз перекладывая все из стороны в сторону, вздыхая, запивая свои думы вином и не желая возвращаться к более важным и насущным делам, усталость от которых уже сроднилась с ним на столько, что Король не ощущал ее.
Допивая последний глоток вина из кубка, Трандуил только сейчас обратил внимание, что хрустальный кувшин с напитком опустел. Вздох удрученный и эльф, оставив пустую тару на краю стола, подался вперед, сначала роняя лицо в ладони, а потом и вовсе, пользуясь моментом пока он в одиночестве, укладываясь на столе. Правда, совсем ненадолго, ибо в это же мгновение раздался стук в дверь.
Все четко и по времени - завтрак.
- Да, разумеется, входи, - отозвался он достаточно громко, чтоб его услышали за дверью, и тут же поднялся, располагаясь в кресле иначе, более собранно и прилично. Пусть это всего лишь горничная, которой уже наверняка привычно заставать Короля по утрам в простой светлой рубахе, почти не причесанного, но уже слегка поддатого, однако сидеть он должен красиво и по-царски, встречая ее взглядом холодным и строгим.
Вот только, в этот раз взгляд холодный и строгий изобразить не получилось, ибо в кабинет вошла девушка совсем не та, что обычно хлопотала с его завтраком и знала, что помимо всего, стоит обновить еще и вино в кувшине. И Трандуил оказался этим недоволен. Разумеется, сначала удивлен, а потом недоволен, отчего даже позволил себе негромко фыркнуть. Впрочем, взгляда любопытствующего с девы не сводил, следя за ее передвижениями по помещению, и припоминая, что ранее уже видел эту эллет. Вроде бы она занималась каким-то рукоделием, в котором недурно преуспела, раз на нее внимание обратила прославленная среди эльдрим ткачиха, чье имя Трандуил все никак не мог запомнить в виду дел более важных. Однако, Король твердо помнил, с кем и когда встречал эту новенькую с его завтраком. Сначала с ткачихой на днях, когда юная эллет показалась ему совсем уж нереальной, чтоб иметь отношение к этому миру. Словно бы видение, призрачное, легкое, эфемерное на столько, что потревожь ты его звуком своего голоса, оно исчезнет, не оставив за собой и следа. А потом - кажется, это было вчера - когда Трандуил направляясь по своим делам по коридорам дворца, снова наткнулся взглядом, на этот солнечный блик, случайно оказавшийся в каменных стенах Менегрота. Эльф даже хотел переспросить у своего первого секретаря, сопровождавшего его, настоящая ли она, однако удержался от этой глупости несусветной, столь не позволительной его персоне. И теперь, эта маленькая эллет сама пришла к нему. Трандуил даже снова вздохнул, тягостно совсем уж, хмурясь и подпирая подбородок рукой, по-прежнему, не сводя взгляда с девушки.
- А что случилось с той, другой? - эльф все же голосом своим нарушил тишину комнаты, в которой до этого звучал лишь шорох ее платья, и чуть было не поинтересовался про напряжение, которого, возможно, не выдержала другая горничная. Однако вовремя умолк, снова потянувшись к пустому кубку и разочарованно, по-прежнему пустой, отставляя его чуть дальше от себя - другая девушка знала, что у короля не должно заканчиваться вино.

Отредактировано Трандуил (05.04.2016 10:07:07)

Простить? Трандуил лишь удивленно вскинул брови, пока оставляя слова девы без ответа. Снова вздохнул и поменял руку, которой подпирал подбородок, все еще не сводя пытливого взгляда с эллет. Он ждал какого-то короткого рассказа о нелегкой судьбинушке другой горничной, что свалилась с хворью не выдержав ритма, в котором последние дни жил весь дворец, или чего другого, на чем бы не заострил своего внимания. В конце концов, это всего лишь горничная, что вот сменилсь, и которую наверняка застрощала его драгоценная племянница, но отчего-то Трандуил был рад смене персонала. Необъяснимо, несколько странно, но рад. Быть может, дело все было в том, как прикепел его взгляд к движениям хрупкой девы, как только та вошла, или в едва уловимом холодке мяты, что при дыхании, когда она скользила мимо, собирая бумаги, оседал вкусом свежести ушедшего лета на губах. Но, ему было любопытно, а еще - небывало удивительно, вдруг, услышать ее голос, что звуком своим был подобен не песне, а тихому шелесту ветра, теряющемуся в кронах вековых деревьев эльфийских лесов, несмелому и робкому.
Едва ли слышно хмыкнув своим мыслям и на мгновение отпустив из своего пристального внимания деву, Трандуил все же улыбнулся, оглядывая стол, на котором уже стоял и завтрак, и чай вот. И только сейчас он заметил, что эльфийка собрала бумаги, но не так, как разумеется надо или удобно было бы самому Королю, а абсолютно в произвольном порядке, уместив сложенные листы на краю стола. Улыбка в мновение стерлась с лица его, когда эльф издав шумный обреченный вздох, откинулся на спинку своего кресла, пальцами зачесывая волосы назад, стараясь таким образом снять и напряжение. Только, этого оказалось мало, и Трандуил остался хмур и мрачен. Уже почти привычно для последнего времени.
Сна последние дни ему катастрофически не хватало, в вечных делах и суете, в которой не могли обойтись без него, было крайне сложно сохранять благодушие и веселость. Впрочем, Король старался, пользуясь любым мгновением одиночества, чтоб отдохнуть, и даже Регинлейв старался обходить вниманием, опасаясь случайно обидеть. Ибо счастье ночи Самайна, сейчас, спустя несколько дней, виделось не более чем просто иллюзией, или непозволительной роскошью, на которую в итоге совершенно нет времени.
- А имя у вас есть? - вновь поднимая взгляд на деву, замеревшую в нескольких шагах от стола, поинтересовался мужчина. И не было во взоре его раздражения, что минутой ранее захватило эмоции эльфа, подобно тому, как ветер осенний, порывами подхватывает с земли палую листву. Любопытство оказалось сильнее. - Надеюсь, с Лиадан всё в порядке, - локти упираются в быльца кресла и Трандуил чуть подается вперед, - Пожалуйста, чай. И, коль уж сегодня вы пришли, то и себе налейте, - взгляд падает на пустые чашки, и Король делает приглашающий жест рукой, указывая на противоположное кресло, у которого стоит эллет. Другая девушка, горничная, когда Трандуил подобным же образом предложил ей разделить с ним трапезу, во время которой поведал, что стоит трогать на этом столе, а что нет, ничего против не имела, и почти за неделю Король привык к ее компании. Что же решит это хрупкое создание?

- Эирвен, - вторит он ее словам, растягивая гласные в имени, будто бы пробуя имя на вкус, смакуя его, параллельно размышляя над тем, как точно эльфы умеют выбирать имена своим детям. Она и правда похожа на снег, на льдистые причудливые рисунки инея на стекле, которым не хватает красок, и которые так легко испортить одним лишь прикосновением. Слишком маленькая, слишком легкая для этого мира и этого дворца, со стенами которого ее хрупкая, почти прозрачная фигурка, так ярко контрастирует. Вдруг, Трандуилу даже показалось, что таких девушек средь эльфиек он еще не видывал. Все они были красивы, безусловно, каждая по-своему обращала на себя внимание, но ни единожды в душе его еще не просыпалось опасения за то, что прикоснувшись, он может быть слишком неосторожен и случайно стереть, сломать, что-то испортить. - Чай - это не еда, - еще чуть подаваясь вперед, с улыбкой уточнил мужчина в ответ на ее вежливый отказ, который хоть и был несколько неожидан, но все же не огорчил. Пойманный взгляд светлых глаз, на мгновение заставляет вспомнить о Регинлейв и том, что надо бы пожелать невесте доброго утра, но мысль эта тает в сознании, не успев сформироваться, чтоб сдвинуть эльфа с места и отвлечься от созерцания нового лица. Впрочем, встать, вернее сначала со звоном отпустить  из рук чашку, в которую дева наливала чай, а потом и вовсе подпрыгнуть из кресла и выпрямиться в полный рост, Трандуилу пришлось. С тихим досадливым шипением Король наблюдал за тем, как горячий напиток заливает стол и пропитывает собой бумаги. Резкое движение в сторону, чтоб попытаться спасти планы строительства нового города - хоть это удалось. Край все же был замочен, но в целом чертежи не пострадали, что заставило Трандуила даже облегченно выдохнуть, а уж потом, стряхнув влагу с бумаги, обратить внимание на то, что теперь и сам он весьма приятно благоухает не то мятой, не то липой, а на столе творится полнейшая катастрофа, виной которой стала новая горничная. Разбитая посуда и океаны чая, в котором было буквально все, одна маленькая салфетка не исправит, поэтому бережно расположив бумаги на секретере, Король молча, гордым шагом в набрякшей влагой рубахе, удалился, чтоб через мгновение появиться из-за ширмы с расшитым какими-то цветочками полотенцем, о которое сначала эльф вытер руки, а потом уж кинул на стол. И эта пауза в несколько шагов была ему необходима. Чтоб не сорваться на явно волнующуюся девушку, которая сжалась одним напряженным комком. Чтоб не выпихнуть ее прямо сейчас за дверь.
- Спасибо, что не кипяток, - силясь подавить новую волну гнева, мрачно произносит мужчина, делая шаг к Эирвен, но тут же замирая на месте и внимательно, настороженно глядя на деву. От чего-то именно сейчас вспомнились слова и вопросы Зеленолиста, что племянник задавал старшему эльфу в плену у работорговцев. О том, как живут вампиры, о том, станет ли Трандуил пить чью-либо кровь, подобно своим покровителям.
Интересно, причиной волнения этой эллет были не те же глупости?
- Я не кусаюсь, - тихо и несколько обиженно даже произносит эльф, делая еще один шаг ближе к девушке, - Не пью кровь, как вампиры, не горю на солнце, - он на мгновение умолк, абсолютно некультурно закатывая глаза и шумно вздыхая, - О Богиня, да сколько еще этих глупостей будут рассказывать?! - вопросительный взгляд в глаза Эирвен, и мужчина потянулся рукой к своей щеке, которая резко засаднила, смахивая с нее каплю выступившей на порезе крови, и снова же тяжело и недовольно вздыхая. Ловкость и грациозность эльдрим, по мнению Трандуила, всегда слишком преувеличивались и приукрашивались, но каким именно образом его поранил осколок фарфорового чайника - для эльфа было загадкой.

Отредактировано Трандуил (14.04.2016 10:34:36)

Тихий, но весьма решительный шаг, звук которого теряется в шорохе юбок, движение руки и странное прикосновение, что заставляет эльфа на мгновение растеряться и остаться на месте, непонимающе глядя в глаза девы. Вопрос ее не сразу касается сознания, оставаясь не то эхом, не то отзвуком чего-то отдаленного, но когда все же приходит понимание произошедшего, осознание этой вольности, Трандуил в мгновение перехватывает ее руку за запястье, внимательно рассматривая каплю собственной крови, смазанную ее пальцами. Ну, что за вздор! Разумеется, ему не больно. Ведь это всего лишь крошечный порез, от которого через пару часов, благодаря ускоренной регенерации, не останется и следа. В отличии от этих странных действий эллет, на которые Король не знает даже, сердиться или рассмеяться. Последнего, кстати, хотелось более всего. Удивительная легкость, вдруг, поселилась в душе, в считанные секунды прогнав всю ярость на нелепость ситуации и испорченные документы, и эта же легкость обернулась памятью об ушедшем, о том, что давно уж было забыто Трандуилом, но сейчас вспомнилось, расписав его эмоции яркими неосторожными мазками весенних красок. Он помнил то теплое слепящее солнце, что пробивалось через первые, еще редкие, листья на деревьях, когда он лежал на земле, судорожно благодаря Богиню, что при падении с дерева не сломал себя всего. А ведь было больно, и также, как и сейчас, легко одновременно. Когда Иримэ строго хмуря светлые брови вопрошала, не больно ли ему, на что Трандуил лишь рассмеялся, не в силах удержаться, и как получил за это очень болезненный удар кулачком по ушибленному плечу. Тогда мир казался совсем иным, более простым, приветливым и светлым. Тогда у него была она и незамутненное проблемами с собратьями счастье. Счастье, что развеялось уже к вечеру следующего дня, когда родители объявили о том, что женитьба Фрэвардина на Иримэ дело решенное, а Трандуилу в следующем году обязательно найдут невесту тоже. Пожалуй, именно с этими новостями, обернувшимися для него ударом предательства, будущий эльфийский Король и изменился, став таким, как сейчас, окончательно спрятав свои истинные эмоции под непроницаемой маской безразличия и холода.
Он все же отпустил ее руку, коротко хмыкнув и по-прежнему внимательно, будто выискивая что-то в спокойной лазури ее глаз, глядя в лицо эллет.
- Мне больно, - голос низким шепотом касается слуха, но сам эльф остается неподвижен, - В жизни ничего больнее этого я не испытывал, - абсолютно серьезно заявил мужчина, все же делая короткий шаг в сторону, к креслу, в которое ранее предлагал присесть эльфийке, - В глазах темнеет, сознание ускользает, - тяжелейший, явно наигранный вздох (ведь, пусть лгать он и умел, но актером все же был весьма посредственным), и Король опускается в кресло, привычно плавно, неспешно, откидываясь на спинку и прикрывая глаза, - И гибну, принц - вернее, король - в родном краю, клинком... Хотя, на самом деле - осколком чайника отравленным заколот, - он все же открыл глаза, внимательно глядя на деву, и, уже более не в силах сдерживаться, рассмеялся.

Отредактировано Трандуил (22.04.2016 02:50:57)

Сколько возмущения и негодования на, казалось бы, безобидную шутку - ведь с самого начала было ясно, что Трандуил всего лишь дурачится. Впрочем, неизвестно, как на подобное отреагировала бы резкая и непредсказуемая в своей внезапной глупости Регинлейв. Поэтому, эльф прямо сейчас не стал как либо комментировать слова девушки, продолжая только наблюдать за ее порывистыми движениями, в которых по-прежнему было неизбывное количество, приковывающей к себе внимание, грации. Легкость во всем - в звуке возмущенного голоса, в шелесте движения длинной юбки, в звоне фарфора небрежно опускающегося на поднос, во всяком слове, что наверняка, как казалось эльфийке, произнесено с гневом - она же, эта легкость, как забытый давно уж сон, снова просыпалась в душе у Трандуила. Он с каждой секундой все сильнее и ярче чувствовал, как отступает сначала сама ярость, а следом и даже тень ее исчезает, оставляя за собой лишь едва уловимый мятный холодок, что от передвижений девы по комнате, окружает его свежестью, касаясь эмоций новыми ощущениями. Привычная злость стиралась от всякого нового взгляда в ее сторону, а слова, что явно должны были бы звучать упреком в сторону черствости Короля, не вызывали ничего, кроме снисходительной улыбки. И это было, как минимум, странно. Ибо в памяти Трандуила было место лишь для одной женщины, перед которой отступал всякий гнев.
- Маленький сердитый цветочек, - едва ли слышно хмыкнув, мужчина все же удостоил комментарием все сказанное ранее Эирвен, чуть подаваясь вперед и взглядом цепляясь за осколки кувшина на полу. В мыслях все еще звучали слова эллет, что все же, не смотря на веселье, тронули его сердце. Они не были чем-то необходимым. Уже. Ибо нужны они были слишком давно, в самом начале жизненного пути этого эльфа. Но, не смотря на это, они звучали как пророчество - неизбежное, темное, холодное, убивающее всякую надежду. Ни единой души не повернется к вам - сказала она, и спустя почти полминуты, когда поравнялась с креслом, в котором сидел Трандуил, мужчине вдруг захотелось заставить ее забрать обратно эти жестокие и слишком правдивые слова, что сбывались на протяжении жизни, а он сейчас почти буквально ощущал свое падение во мрак одиночества, где единственным спутником теперь оказывались власть и корона. Взгляд снизу вверх в глаза Эирвен, но ему не видно было ни ее лица, ни чистой лазури очей, только смутный, отдаляющийся образ - сначала белоснежные пряди волос, потом светлая ткань платья и наконец носки туфель, в которых эллет стояла на краю его пропасти, в которую падал Трандуил. Но, вот движение в сторону, не такое плавное, как всякое до него, и эльф промаргиваясь смотрит вниз, памятуя, что совсем недавно привлекло его внимание - осколки кувшина, на которые этой эльфийке непременно нужно было наступить. Тихо, но ярко-досадливо, шикнув, Король одним резким движением поднялся из кресла, перехватывая у Эирвен поднос и спешно оставляя его на столе, а далее - аккуратно взяв деву за руку, чтобы она могла опереться о него, подводя к креслу и помогая присесть.
-  А вам, больно? - криво ухмыльнувшись, Трандуил опустился на одно колено подле девушки, - Значит, по-вашему, все дело в том, что я мужчина? Нет, - еще один вопрос и следующий за ним же ответ, после чего, он касается ее ноги, чтобы посмотреть в чем дело. И точно же, эта дурёха не заметила, как наступила на осколки, один из которых порезал не только ее туфельку, но и ступню, - Я еще лгун, обманщик. Возможно. А вы со своими нотациями опоздали почти на две сотни лет. Теперь это не имеет какого либо значения, - эльф снова улыбнулся, аккуратно, стараясь причинять как можно меньше боли, снимая с ее ножки обувь. Порез на самом деле оказался не столь ужасным и основной ущерб был причинен, слава Дану, не коже. Впрочем, Трандуил догадывался, что приятного дева испытывает мало, но помочь прямо сейчас мог он лишь тем, что, достав из рукава платок, перевязал ногу так, чтоб хотя бы минимально остановить кровь. - Жить-то вы, наверно, будете, но в лазарет сходить и обработать рану как следует непременно нужно. Не хватало еще, чтоб по моей вине вы ноги лишились, - голос серьезен и шалая улыбка в мгновение растаяла, как только эльф поднял взгляд в лицо девы, - Мне жаль, что вы поранились, - секундная пауза, в которую умещается вдох, после чего мужчина встал, - По моей вине.

Оффтоп: если совсем уж засмущал, то, так уж и быть, готов поправить концовку поста. :3

Она была другой. Светлее, чище душой, добрее, словно выросла в ином мире, слишком отличном от мира Трандуила. И это отличие, что расписывало образ Эирвен светом звезд, глядящих с ночного неба сквозь морозные рисунки на стекле, причиняло Королю нестерпимую боль, за которой таилась невозможность прикоснуться к существу на столько совершенному. Невесомый блик света, застывший на хрустале холодного ручья, вот кем она была. И мужчина, вновь разглядывая деву, понимал, что этот образ останется в памяти его навечно, равно, как запомнятся и ее слова. Невозможно так легко и искренне говорить. Столь обескураживающе, серебром расцвечивая все вокруг и снова же трогая сердце своей простотой и непосредственностью, пылью оборачивая все стены и преграды, что Трандуил выстраивал столько времени против таких вот, как она. Против всех эльдрим, с которыми когда-либо пересекался. Но, теперь, все иначе. Очередная стрела надежды была выпущена, что ранила больнее ненависти и презрения, таких привычных за многие годы.
Снова же шорох платья, что звуком похож на убегающую горную реку, когда дева встала с кресла. Упрямая и тоже старается выглядеть сильнее, чем есть на самом деле.
- Не имеет значения, - повторил он, хмурясь и не двигаясь с места, - Время не в вашей власти. И не в моей. Зато, я могу приказать вам не глупить и сесть на место, - Трандуил проговорил это мягко, делая шаг навстречу - неспешно, плавно и осторожно. Отчего-то в это мгновение мужчине стало любопытно узнать, как улыбается и она. "Испуганная, серьезная и сосредоточенная на своих обязанностях, сердитая, а улыбка какова?" Взгляд снова загорелся интересом, оживая и прикипая к чудесной лазури ее глаз, в которой Трандуилу слишком явственно виделся не солнечный день, а сияние звезд - немеркнущее, волей Богини, рассыпанное по ночному небу - холодное и далекое, но волнующее при всяком новом взгляде.
Эирвен стояла рядом, слишком близко, что стоило лишь протянуть руку, чтоб коснуться ее серебристых волос, что при свете луны, должно быть, выглядели совершенно волшебно, и Трандуил почти это сделал, но вовремя одернув себя тем, что подобное непозволительно, взял из ее рук туфельку, пряча за спиной и отходя на несколько шагов в сторону, а потом и вовсе удаляясь в сторону выхода.
- Не пойдете же вы босиком, - не вопрос, скорее утверждение, ибо Трандуил был уверен в своих словах, - Я все же позову кого-нибудь, - на ходу, бросил он через плечо, подходя к двери, распахивая ее, и только лишь в этот миг понимая, что охрана все это время находилась у дверей, как и полагается, но на звук разбившейся посуды, что наверняка был услышан стражами, никто не явился. Недовольно фыркнув, но не комментируя как либо вслух свои мысли, эльф прошел вперед - неспешно, но, вместе с тем, без привычной плавной тягучести движений. А ведь, мужчина совсем забыл, что на нем набрякшая влагой пролитого чая рубаха, что впрочем уже начинала подсыхать и неприятно липнуть к телу. "Король, называется," короткая усмешка, расчертила серьезное лицо, - "...растрепанный и мокрый, с женской туфелькой в руках." - живя в общине и не имея такого высокого статуса, он и то опрятнее выглядел. Хотя, какое, в сущности, дело страже дело до того как он выглядит. Да, и внешний вид - это последнее, что волновало Трандуила. В отличии от того, что в это время дворец уже вовсю жил суетой нового дня и любопытных глаз хватало повсюду. Через извилистые мосты, каменные лестницы, утопающие в звуках повседневных забот его обитателей, через многочисленные ответвления, где было слишком много любопытных, лежала дорога до лазарета, в восточное крыло дворца. Но, был еще один путь, мимо комнат для приближенных, через спуск в оранжерею и мимо бурлящего потока реки, где совсем мало кто в это время бывает. Именно этот путь для себя и выбрал эльф, возвращаясь обратно в свои покои, чтоб оповестить деву, что...
- Прямо сейчас мы все же навестим лекаря, - он произнес это бодро, помахивая в руке выше обозначенной туфлей, и сияя самой доброжелательной улыбкой. В конце концов, Трандуилу самому очень хотелось это сделать, поэтому более не намериваясь слушать отказы, эльф, отдав туфельку обратно деве, подхватил ту на руки, решительно, но очень осторожно, направляясь из комнаты. В лазарет, лечить раненую.

Отредактировано Трандуил (01.05.2016 08:13:55)

Несколько шагов не дойдя до выхода из спальни, Трандуил остановился и нахмурился. Он хотел помочь. Действуя совсем по-мальчишески порывисто и совсем бездумно, словно бы снова оказываясь в том самом дне, когда светило солнце, улыбалась Иримэ и он был другим. Но. Дева права в своих опасениях слухов, что неизбежно начнут змеиться по дворцу, как только он выйдет из комнаты и явится кому-либо на глаза держа на руках хрупкую эльфийку. А далее, не пройдет и получаса, как даже самая ленивая сплетница будет в курсе событий, надумывая и приукрашивая услышанное далее. И уже к обеду всякому будет известно о том, что Король не устоял перед чарами юной вышивальщицы, из-за которой оставил свою невесту.
"Кошмар..." - эльф мотнул головой, отгоняя навязчивые мысли о перспективах и все же аккуратно опуская на ноги девушку.
Прося не глупить ее, он сам сделал глупость, не подумав о том, что подобными действиями может причинить неудобства Эирвен. Этого мужчине хотелось меньше всего. К тому же, Трандуил давно уж не мальчишка, чтоб действовать так безрассудно и легкомысленно. Но вопросом открытым для самого эльфа оставался момент, с чего это ему захотелось поступить так, а не иначе. И зачем он обратил внимание на эту деву, живущую наверняка всего лишь пятый или шестой десяток лет и оказавшуюся в его покоях случайно. Она всего-то, что принесла чай и завтрак, но несколько мгновений, что эльф держал ее на руках будто изменили что-то внутри. Близость с этой маленькой, светлой и почти прозрачной, эллет меняла его, успокаивала, усыпляла тьму в его душе, что всякий раз, как происходило что-то привлекающее внимание, подобно живому существу ворочалась, поднимала голову, взирая на мир гневными от внезапного пробуждения глазами. И, чтоб удостовериться, чтоб проверить свои ощущения, мужчина сделал короткий шаг ближе к Эирвен, но получив желаемый результат, не почувствовав внутри ничего, кроме удивительной тишины, он тут же отступил на шаг назад.
Еще чуть-чуть и это могли бы быть объятья. Еще чуть-чуть и он ощутил бы тепло ее тела, почувствовал биение жизни в ней и утонул бы в ее запахе, за которым потерялся его собственный, навязчивый и сладкий аромат липового чая, которым была пропитана рубашка. Но, это все ведь глупости. Непозволительные порывы. Поэтому чуть-чуть ширится еще на один шаг, после которого Король и вовсе отворачивается от девы.
- Сплетни ни к чему. Прошу прощения, - ровно произнес он, неслышным шагом удаляясь в глубь комнаты, и забывая о произошедших минуты назад странностях. Делая вид, что позабыл, снова облачаясь в привычные холод и высокомерие, но в памяти своей надолго сохраняя эту страницу жизни, к которой он возможно еще не единожды вернется вспоминая и этот день. Когда она выйдет за дверь и растворится в серости подземного дворца, когда на ее место придет прежняя горничная, когда он снова окунется в бесконечную череду дел, и все возмущенные переливы ее голоса стихнут в мыслях, а образ останется не более чем тонким рисунком, ожившим по воле какой-то волшбы.
- Можете идти, - эльф обернулся к девушке, нейтрально, почти бесцветно, улыбаясь, - И пожалуйста, попросите кого-нибудь зайти и убрать беспорядок. - взгляд его был направлен в лицо эллет, а мысли находились где-то в прошлом, когда Иримэ настойчиво убеждала Трандуила в том, что он слишком ветреный, чтоб любить кого-то одного. Впрочем, сам Король задумался об этом вот только сейчас, глядя на эту нежную и красивую эльфийку, и вспоминая о своих чувствах, вызванных Регинлейв. Быть может, Иримэ и права. Или нет, и просто все то, что происходит сейчас, всего лишь увлечение. Время покажет.