КГБ [18+] |
С благодарностью за неоценимый вклад в развитие форума,
идейному вдохновителю и главному спонсору проекта.
Спасибо за поддержку! (:
Спасибо за ваши бесценные идеи, активное участие в жизни форума и помощь в развитии проекта!
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » КГБ [18+] » Осень 2066 года » [17.11.2066] Есть ли что-нибудь на свете, заслуживающее верности?
Время: 17 ноября 2066 года, вторая половина дня.
Место: АБ, КБ.
Действующие лица: Дэниел Гейт, Игорь Цепеш.
Описание ситуации: свадьба Цепеша и Морриган отменена, и конечно, по чистой "случайности" Комитет вновь обратил пристальное внимание на деятельность Воронов. Против некоторых из них возобновлены уголовные дела.
Дополнительно: (18+)
+10 ZEUR начислено всем участникам эпизода.
Отредактировано Игорь Цепеш (29.06.2016 12:16:52)
Уведомление о том, что сегодня, семнадцатого ноября, после обеда, Игорь Цепеш ждет гуля для отчета в своем кабинете в Комитете, не стало неожиданностью. Удивило бы обратное – если бы Волк забыл о попавшем в его западню полукровке, и отпустил на все четыре стороны.
«…ведь и кстати тебе будет мой донос… Еще как! - Гейт завязывал галстук, и снов покосился на сложенную газету, небрежно кинутую на тумбочку. – Стреляешь по своим. Друг другу глотки грызете. Живые. А Воронье пирует на костях. Отчего ты так, Цепеш? От безысходности? Кончился расстрельный список? Ни в жизнь не поверю!» Гуль одернул жилетку, потянувшись за пиджаком. Утепленным. Странный озноб, заставляющий его выбирать вещи потеплее, никуда не делся за последние две недели, хотя фактически тело не ощущало температуры. Гейт-мертвец старался поддерживать его в той комфортной точке чувствительности, когда любой физический дискомфорт ощущался не более, чем досадным неудобством, но при этом гуль мог контролировать себя и не ехал крышей от голода.
Надеть ботинки. Накинуть пальто и застегнуться на все пуговицы. Повесить сумку на плечо. Почти идеально. По-деловому. Представительно. Лучше, чем безразмерные растянутые свитера, пошорканые джинсы, стоптанные кроссовки и непонятные куртки, к которым питал слабость малыш-Дэнни.
С тех пор, как он стал немного лучше понимать то, что творится у него в голове, он начал лучше контролировать малыша-Дэнни. Заставить ублюдка забиться в угол сознания было просто – мертвец зубато и желчно ухмыльнулся своему отражению, проводя языком по зубам. Его мало заботил собственный внешний вид, но нормы есть нормы. Если он не хотел, что бы его подняла на вилы тугодумная толпа быдла, выражаясь аллегорически, разумеется, то ему нужно было делать вид, что он следует их чертовым правилам.
И чем дороже выглядел Гейт-мертвец, тем меньше было шансов, что кто-то из живых рискнет ткнуть в него пальцем.
«Меган…» - через две недели он сможет забрать ее с собой в Англию. И пусть Альбер хоть сколько орет о том, что его дочь сама выберет себе жениха по достижению совершеннолетия. Облапошить неискушенную малолетку, состроив из себя рыцаря печального образа, не составит труда. Возможно, возникнут проблемы с мамашей, но тогда та… просто исчезнет. Навсегда.
Это будет наилучшим вариант для всех.
«Или тебя больше устроит не пойми какой и откуда взявшийся женишок, который потянет руки к твоей транснациональной компании сразу после свадьбы, а, Альбер?!.» Гуль снова почувствовал азарт и затаенную злость. Малыш-Дэнни беззвучно разевал рот, но ему хватало мозгов молчать, не засоряя сознание своим присутствием – он знал, что это может закончиться для него плохо. Потому что теперь их общее тело целиком и полностью контролировал Гейт-мертвец.
Гейт знал, что придется подождать. Боже! Он ждал того, что Цепеш оставит его мариноваться в приемной на неопределенное время. Что бы подчеркнуть собственную значимость и зависимое положение своего подневольного информатора. Мысль вызвала глухое раздражение.
«…не послать ли мне его? Нет, пока нельзя. Нельзя. Нельзя…» - Гейт-мертвец чувствовал себя уверенно в любой обстановке. Но прошлые воспоминания о посещении Комитета заставляли морщиться – гуль повел бровью, убирая ненужные эмоци и отголоски паники малыша-Дэнни, и приветливо улыбнулся полукровке, остановившейся рядом с ним.
- Игорь Цепеш готов Вас принять.
Дверь кабинета. Гуль поймал себя на том, что пальцы задрожали, когда он потянулся ее открыть – резко встряхнул рукой, стискивая челюсти так, что на щеках заходили желваки – и зашел внутрь. Малыш-Дэнни боялся Игоря Цепеша до одури. У Гейта-мертвеца также были свои причины опасаться вампира.
Полукровка не оглядывал кабинет. Он помнил его слишком хорошо. Прошел напрямую к столу, занимая место напротив Волка. Щелкнул зажигалкой, прикуривая, вгляделся в глаза, знакомые по ночным кошмарам, и достал из сумки распечатку. Гуль привык к тому, что почти не испытывал чувств. Это было комфортное состояние. Но сейчас он считал собственный пульс и редкие удары сердца, понимая, что и то, и другое, непроизвольно ускоряет свой ритм.
Сидящий напротив него вампир был древним. Более того, недавно он буквально раздавил Гейта, оставив на память о себе много интересного. После такого малыш-Дэнни не мог быть настолько спокойным, он обязан был бояться, отводить взгляд, часто сглатывать и не знать, что говорить – а если и говорить, то с запинкой, сжимаясь от каждого сказанного слова.
Гейт-мертвец улыбнулся, пытаясь придать гримасе заискивающее выражение, и почти сразу отбросил идею сыграть страх и неуверенность.
Новенькая татуировка должна закрыть его разум от любого стороннего вмешательства достаточно, что бы Цепеш не смог заглянуть в него достаточно глубоко, увидеть только одну грань личности и распознать подвох. Да и поймет ли вампир разницу – вряд ли он внимательно присматривался к своему пленнику ранее и, тем более, что-то запоминал.
Ход мыслей был плавным и неспешным, как очередная затяжка.
- Это переписка. – Гейт кивнул на распечатку, - Я отметил наиболее интересные куски маркером. Сомневаюсь, что Комитет сможет использовать это как полноценное доказательство…
«…хотя черт знает, как работает этот ваш конвейр по штампованию новых дел…»
- Но вдруг пригодиться. Имена и фамилии выделены желтым. Вам будет к кому присмотреться.
«Разочарован? Получив с десяток листов спустя две недели?» - гуль едва не заухмылялся во всю ширь, наблюдая за вампиром. Самоуверенно. Нагло. Слишком открыто.
- М-м… И еще кое-что.
Он затягивал паузу и ждал агрессии – словно осторожно пробовал ступней лезвие ножа, чтобы станцевать на нем джигу – ждал жадно, хотя и плохо улавливал чужие эмоции, кроме самых очевидных. Малыш-Дэнни тихо скулил от ужаса на границе между сознательным и бессознательным. И это, пожалуй, было гораздо слаще, чем попытки гуля дразнить Волка – методично и вдумчиво давить часть себя ради окончательной победы мёртвого над живым.
Отредактировано Дэниел Гейт (17.06.2016 05:16:01)
Кайл, Кайл, Кайл... Уоррен. Не Цепеш. Игорь испытал до безобразия навязчивое желание вытереть руки, словно ощущал на коже чужую кровь. Липкую подсыхающую кровь. Хотя, конечно, его ладони были идеально чистыми. Ладони, манжеты, воротничок рубашки... Сегодня он выглядел так, словно тщательно заметал следы. Вампир никого не убивал. Но то, что Кайл погиб не от рук неизвестного убийцы, понимали многие. Многие из постоянного круга общения Игоря, разумеется. Широкая общественность по-прежнему сетовала на долги, погубившие молодого бизнесмена. Не-ет. Сопливого щенка погубило его непомерное честолюбие. Связавшись с Воронами, он подписал себе смертный приговор.
К слову о внешнем виде. Обычно Цепеш-младший не стремился производить впечатление, предпочитая что-то неброское. Поэтому необходимость общаться с прессой и выглядеть достойно занимаемому им высокому посту вызывала у Игоря обречённое недовольство. Костюм, чёрный в тонкую-тонкую золотистую полоску, идеально белая рубашка, галстук — всё это начисто лишало Волка привычной подвижности. Любой Цепеш — прежде всего боевая единица. Любой, и не имеет значения, вооружённый или нет. Это как раз тот случай, когда безоружный нечеловек представляет больше опасности, чем вооружённый до зубов профессионал человеческой породы.
Лениво перелистнув газету на следующую страницу, Игорь отодвинул её в сторону. Он знал, что случилось утром шестнадцатого ноября и как именно это произошло. Понимал истинные мотивы преступника, а не те, что подали на блюдечке прессе. Это Игорь Цепеш дал комментарии журналистам и это Наследник рода стоял за организацией убийства вампира, нарушившего порядки волчьей стаи. Послушание... Кайлу всегда его не хватало.
Сорванная свадьба неподдельно разозлила Игоря. Он так много сделал для того, чтобы она состоялась, что теперь, когда Беннет подписал отказ, Волк мечтал тихо удавить его собственными руками. Морриган не только отменил бракосочетание, но и похерил амбициозные планы Наследника по созданию лаборатории. Впрочем, на счёт последнего Игорь пока не принял окончательного решения. Ему был нужен™ этот проект, необходим.
Всё это не мешало Цепешу развернуть карательную кампанию под эгидой действующего законодательства Алмазного Берега. Против многих Джонсонов возобновилось уголовное преследование. Игорь вспомнил... да что там, не забывал о том, что Дэниел Гейт должен предоставить ему информацию, и к слову, полукровка заходил десятого числа, но закономерно не обнаружил Наследника на месте. О визите Гейта Цепеша уведомили позднее, и теперь Игорь сам вызывал его к себе. В Комитет. Всё в тот же минималистичный кабинет, стены которого повидали столь многое. Хорошо, что стены молчат.
— Камилла, пригласите Гейта.
Говорят, люди не меняются в одночасье. Видимо, нелюдей это высказывание не касается, потому что гость, перешагнувший порог его кабинета, сильно отличался от того Дэниела Гейта, который присутствовал здесь всего несколько дней назад. Причём отличался на всех уровня восприятия, от внешнего до... Игорь легонько прикоснулся телепатией к разуму полукровки, и мгновенно его охватило странное ощущение, заставившее немедленно разомкнуть едва оформленный контакт. Что-то Волку не понравилось, а что именно, Цепеш не успел сообразить.
Гейт не поздоровался, а Наследник тем более не стал размениваться на любезности. За сегодняшний день слова "добрый день, господин Цепеш" прозвучали раз так... сто, из-за чего день перестал быть добрым ещё на первой десятке.
Существовало кое-что, способное дать полную и целостную картину о происходящем и куда более верное, чем телепатия и подавление воли. Обоняние. Запахи всегда рассказывали о нелюдях больше, чем те подозревали. Но спустя буквально минуту не стало и этого: табак начисто забивает тонкие оттенки запахов. Уголок губ Игоря дрогнул в ироничной полуулыбке. Волк смеялся. Над собой.
Скользнув незаинтересованным взглядом по бумагам, Цепеш обронил:
— Что это?
— Это переписка.
Игорь сцепил руки в замок, облокотился на стол и спрятал за ними злое веселье. Вампир рассчитывал на то, что Дэниел не явится совсем, что послужит предлогом, чтобы привлечь его к ответственности. К слову, полукровка покидал Алмазный Берег, находясь под подпиской о невыезде. Правда, до поры до времени это не имело никакого значения: на свободе Гейт приносил пользу, и поэтому Наследник предоставил ему разрешение.
—... Вам будет к кому присмотреться.
— Хорошо, — просто и как-то очень спокойно оценил работу Дэниела Игорь.
Веселье собеседника, заметно окрашенное злорадством, Волка особенно не тронуло, во многом потому что за какие-то несколько дней он и так собрал достаточно материалов для того, чтобы головы Воронов посыпались, как спелые яблоки.
— М-м… И еще кое-что.
— Я слушаю.
Как всё-таки невовремя этого Гейта признали законным сыном Клода д'Эстена! На счёт Котов у Игоря имелись чёткие указания Патриарха, а слово Патриарха — нерушимый закон для Наследника.
— Как погодка в Техасе? — вдруг спросил Цепеш безо всякой агрессии в голосе.
Чёрт бы побрал Алмазный с его студёной липкой осенью, пробирающейся в дома и в головы! Игорь тихо мечтал об отдыхе где-нибудь в тёплых краях под жарким солнышком. Он никогда не мёрз, но погода откровенно не радовала, и всё сильнее хотелось добавить промозглому ноябрю красок. Багряных! Вороном больше, Вороном меньше, они сами напросились.
Отредактировано Игорь Цепеш (17.06.2016 14:09:35)
- Жара. Как там еще может быть, - пожал гуль плечами после недолгой, но ощутимой паузы. Он не стал гадать, к чему был задан вопрос про Техас. Повел бровью, впервые, почти за минуту, моргая. Зловещая долина. Лина была неправа, когда сказала, что Гейт-мертвец может ее пересечь. Он увязал в ней все глубже.
- Я бы предпочел север США, - неожиданно для себя добавил полукровка, - Климат лучше.
Затянулся табачным дымом, не чувствуя ни вкуса, ни расслабления после дозы никотина – следование механической привычке, не более. Гуль недовольно поджал губы, начиная злиться. Весь разговор казался бессмысленным, словно Цепеш вызвал его совсем не из-за этим чертовых десяти листов. Недоумение нарастало, а вместе с ним проявлялось напряжение в легком постукивании пальцами по подлокотнику.
- У них будет встреча. У тех, кто организовывал вывоз Воронов за пределы Алмазного Берега после того, как для их род были закрыты границы. Двадцатого. Ноября. Возможно, что в общежитие при ЦИЭМе. О месте я буду знать за день до встречи. А возможно, что за пару часов.
Во взгляде гуля мелькнуло что-то похожее на любопытство – заинтересует ли информация? - но Цепеш казался все таким же безучастным. «Господин Цепеш, мать твою,» - мысленно ругнулся мертвец, пряча кривой оскал за очередной затяжкой.
Тем не менее, гулю было и впрямь любопытно, полезут ли Волки в НИИ или не рискнут выводить лабиеновских ученых из общежития в наручниках. Еще любопытнее было бы посмотреть на лицо Беннета, когда он узнает эти чудные новости. Гуль иногда задавался вопросом, знает ли новоявленный патриарх, что творится у него под самым носом.
Гейт помедлил, но спрашивать обо всем этом не стал, задал другой вопрос:
- Скажите, мистер Цепеш, Комитету что, и впрямь настолько необходима моя помощь, что Вы готовы терпеть у себя в кабинете гуля?
Гейт-мертвец скорее откусил бы себе язык, чем еще хоть раз назвал Волка господином. Память об унижении была слишком свежей, пусть и не полной, и пока он был вынужден делить тело с малышом-Дэнни, у него не было возможности избавиться от нее. Что еще хуже, его сопливому альтер-эго часть этих воспоминаний была приятна, и это злило больше всего.
- У Комитета наверняка есть свои информаторы, получше меня. Все, что я принес сегодня – распечатки, информация о встрече – вы ведь знаете об этом, так? В том или ином виде.Тогда для чего. Я. Здесь.
«Нужно ли мне раздеться, Игорь Цепеш? - гуль улыбнулся, ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. – Будешь ли ты закрывать дверь на ключ, как в прошлый раз?..»
Гейт-мертвец упорно лез не туда, раз за разом. Ему не нравилось следовать правилам. Ему нравилось нарушать их. Он терял осторожность. Не только сейчас и в этом кабинете – весь последний месяц, с самого своего приезда на Алмазный Берег. Рано или поздно это выйдет ему боком, но он постарается выскользнуть из смертельного капкана раньше, чем тот захлопнется.
Сущность мертвеца была равнозначена сущности асоциальной твари, которой нет места в мире живых.
Отредактировано Дэниел Гейт (26.06.2016 09:11:31)
Значит, юг Соединённых Штатов. Несомненно, к решению вопроса приложил руку чернокожий, как теперь модно, толерантно говорить, афроамериканец Илая Уайт, ревнивый супруг Рамлы Имаму. Любопытная такая история.
— Лучше, чтобы за сутки, — обронил Игорь, подняв глаза на собеседника, и на дне этих звериных глаз явственно проглянуло волчье золото.
Джонсоны ответят за расстроенную свадьбу. За то, что выставили его посмешищем!
В этот момент Цепеш лениво взглянул на собеседника, мол, я вас слушаю, продолжайте. До поры до времени Дэниел не сообщал ему ничего, чего сам Игорь не знал бы, и полукровка, видимо, догадывался об этом. Пусть Цепеш и не мог проникнуть в разум собеседника и вытащить оттуда всё, что хотелось, вампир по-прежнему контролировал ситуацию или… так ему самому казалось. Пребывая на своей территории, поневоле пребываешь и в счастливом неведении относительно гостей на ней, хотя и не всегда. Так или иначе, это Гейт явился в Комитет, а не наоборот. Кстати, куда это, наоборот? Игорь не следил за полукровкой и не интересовался вопросом, где теперь его новый дом.
Что до "лабиеновских" учёных, Волки достанут кого угодно, хоть с того света. Тем более когда речь идёт о союзниках Лабиенах. Несколько веков подряд договаривались, а теперь что, не найдут общий язык? Это вряд ли. Другое дело, что перья Воронам Игорь выщипывал очень выборочно.
— Скажите, мистер Цепеш, Комитету что, и впрямь настолько необходима моя помощь, что Вы готовы терпеть у себя в кабинете гуля?
— Терпеть? — переспросил вампир, усмехнувшись одними губами. — Гули мне пока ничего плохого не сделали.
"В отличие от тех же оборотней, например, да и эльфов, по большей части", — мысленно дополнил фразу он.
— Личность первична, расовая принадлежность вторична.
Волк терпеливо ожидал, пока Гейт докурит. Пройдёт совсем немного времени, когда мощная система вентиляции вытянет из помещения посторонние запахи, и воздух заговорит со зверем.
Гортензия. Цветок, растущий на кладбищах. Цветок растущий. Шерсть дыбом стояла от этого запаха. Первое впечатление — самое верное.
— У Комитета наверняка есть свои информаторы, получше меня. Все, что я принес сегодня – распечатки, информация о встрече – вы ведь знаете об этом, так? В том или ином виде. Тогда для чего. Я. Здесь.
— Наверняка есть, — согласился Игорь. — Знаем об этом. У нас сделка, мистер Гейт, не так ли? Олфорды, плюс бонусом пара бесполезных пернатых, которых мы отпустили на все четыре стороны. Вы об этом прекрасно помните. В качестве платы за это вы принесли мне…
Игорь провёл рукой по листам на столе, разгладил:
— Принесли это. Я доволен результатом. Кроме того, мы с вами говорили ещё кое о чём. О вашей "амнистии", если помните. Вы помогали Джонсонам покинуть Алмазный, и Комитет знает об этом.
Жест, которым Дэниел ослабил галстук, не укрылся от внимания Цепеша, несмотря на то, что смотрел-то вампир в бумаги. Волк отодвинул их в сторону, после чего поднял глаза, по-прежнему непроницаемо холодные, колючие, равнодушные. Неожиданно улыбнулся — с прохладцей, но теплее обычного.
— Что с рассудком, господин д'Эстен? — спросил Игорь. — Восстановили в памяти события тридцатого октября и решили, что это обезопасит вас от подобных мне? Ну а подавление воли? Против него подействует? Не хочу проверять. До поры до времени.
Вампир поднялся на ноги, обошёл стол кругом. Подобрал листы, поднёс к уничтожителю бумаг.
— Для чего вы здесь, действительно, для чего? Хотите получить гарантии, что Комитет оставит вас в покое? По вопросу содействия беглым Джонсонам — оставит, слово Цепеша и Наследника. Почему вы здесь, мистер Гейт? Понравилось?
Могло и понравиться. Он не был груб тогда, — естественно, по собственным меркам, — при этом нетерпелив и эгоистичен, а чувственность — такая причудливая извращённая штука, что за шесть сотен лет повстречаешь всякое. Ха! Что Игорь хотел потребовать у Гейта в обмен на амнистию?
— Допрос? Сломанную ключицу? Этот кабинет? Что первым вспомнилось? Меня всегда интересовало, как именно восстанавливается нарушенная память... Клод в курсе? — Цепеш повернул руку запястьем к себе, поправил часы. — Для чего вы здесь? Мне нравится подобное безрассудство… или безмозглость, не знаю. Сам разденешься, мистер Гейт?
Отредактировано Игорь Цепеш (26.06.2016 19:31:40)
Рассудок, рассудок... Единственное, что у него было. Жизнь давно закончилась.
- Он в порядке.
Вот что общего было у них всех – неважно, живой ты или мертвый, не сердечный ритм и реакция зрачков на свет являлись определяющими. В конце концов даже среди живых случались слепые. И те, кто впали в летаргический сон. Последние выглядели более мертвыми, чем сам Гейт.
- Понравилось, - эхом повторил полукровка, туша сигарету. Снял пиджак, подчеркнуто аккуратно вешая его на стул – проследил глазами, как Цепеш скармливает принесенные им листы уничтожителю. «Значит, и впрямь, невелика была ценность», - мысленно усмехнулся гуль, дергая подбородком вверх и зацепляя узел галстука указательным пальцем. Потянул вниз, распуская.
- Разденусь сам, - широко ухмыльнулся мертвец.
Понравилось, блять! – зубы отчетливо скрипнули, а глаза разом потемнели.
Отчасти это действительно был правдой. Осмелевший малыш-Дэнни несмело выползал с задворков сознания, жалобно поглядывая в спину Волка. Чего-то ждал. Закрытый от взглядов посторонних телепатов татуировкой на ноге, которая до сих пор имела покрасневший вид. Подавление воли? «Конечно, продавишь, Цепеш, но для этого даже тебе придется постараться», - не пускала татуировка и дальше поверхностных мыслей. Нижние пласты сознания были закрыты ей надежно, как в бункере.
Гейт коротко улыбнулся, подумав о том, что Игорь Цепег выступает сейчас своеобразным бета-тестером пробного варианта татуировки, а сам мертвец рискует, если магическая печать не справится с напором шестьсот летнего вампира.
Разумеется, вслух ничего говорить не стал – он уже достаточно дразнил Волка в волчьем логове на сегодня. Тем более, что вопросы Цепеша казались исключительно риторическими, как будто он и не ждал на них точного ответа.
Он пообещал отпустить. С другой стороны, был ли выбор? У них обоих? Клод мог спустить на тормозах то, что его новоявленного сынка пытали в подвалах КБ. Он мог быть недоволен тем, что Гейт яшкается с наследником Волков. Но сегодня никто не пострадает – любопытство патриарха д’Эстенов и выгода американского рода было тому лучшей гарантией.
«…если только Клод не решит меня заменить…» - он мог. Полукровка дернул бровью, улыбнувшись шире.
Гейт-мертвец чувствовал себя почти что уверенно, хотя пальцы заметно подрагивали.
А малыш-Дэнни затих в предвкушении повторения событий тридцатого числа. Стокгольмский синдром, не иначе! – подумал гуль, криво усмехнувшись.
Очень много вопросов, на которые он не сразу смог найти ответ и теперь медленно перемалывал их, предложения с изогнутым знаком препинания в конце, выискивая те, на которые действительно стоил отвечать.
Наверняка времени у главы Комитета Безопасности было не так уж и много. «…но он нашел пару минуток для тебя, дружок!» - полукроовка расстегивал пуговицы на жилетке издевательски медленно.
- Глаза. Голос. И холод. Вот что я вспомнил первым, мистер Цепеш. Ну а дальше – было глупо предполагать, что явные следы пыток в виде посиневших ногтей это тоже часть банальной передозировки, ограбления и изнасилования.
«…лестница, об которую я едва не переломал хребет…»
- В конечном итоге, это уже неважно, - обрубил Гейт, игнорирую вопрос про Клода, - Я не помню всё. Но я помню достаточно.
Жилетка легла поверх пиджака. На несколько секунд Гейту стало смешно – вдруг Цепешу и вовсе не нужно это раздевание и этот вопрос тоже был сугубо риторическим?.. Останавливаться было поздно. Гейт-мертвец не привык останавливаться на полпути. Полукровка закурил, глухо кашлянув, чтобы скрыть смех, и уставился на ровно выстриженный затылок Цепеша.
- И как? Удобно будет забирать воронье из общежития ЦИЭМа? Тревожить союзников по пустякам... Может, проще? Спугнем пташек, что бы они приземлились в другом месте? Или, может, просто послушаем, о чем они будут говорить? – ему все еще хотелось хохотать. Он, мертвец-Гейт, снова был готов скалить заостренные зубы в неровном хохоте.
– Снять штаны, мистер Цепеш? – спросил Гейт, взявшись за пряжку и уверенно ее расстегивая, но не вытаскивая ремень из брюк, - Почему я здесь? Потому что отчасти это всё. Всё, что происходило здесь. Мне действительно понравилось. И потому что мне бы не хотелось, что бы пташек поймали раньше времени, если Комитет уже заметил их. И раз уж я почти разделся. Чем тебя так заинтересовал Техас, мистер Цепеш? Хочешь заехать на барбекю? Или устроим вечеринку прямо здесь?
Гуль огладил указательным пальцем пуговицу на рубашке, расстегивая после её и те, что были ниже. Смотрел полукровка только на вампира, стискивая зубами сигаретный фильтр так, что тот стал совершенно плоским. По коже мертвеца снова загулял ледяной холод, заставив зябко передернуть плечами, хотя под расстегнутой белоснежной рубашкой виднелась светлая борцовка, а температура в кабинете была не такой, как в той допросной, что снилась гулю в ночных кошмарах.
Отредактировано Дэниел Гейт (26.06.2016 21:54:06)
Сам так сам, без разницы, хотя удивительно было, что гуль так легко согласился, словно, и правда, понравилось. Нелепая мысль о том, что кому-то могло понравиться то, что вытворял Игорь с беззащитной жертвой собственного произвола, казалась абсурдной до крайности.
Цепеш выпрямился. С едва заметным удивлением проследил за тем, что делает Гейт. Волк ожидал другой реакции и на этот раз не планировал делать ничего лишнего. Всё-таки заигрывать с Клодом, допрашивая его сына, — сомнительное удовольствие, особенно после того, как в Канаде достигнуты настолько удачные договорённости.
Волк осмотрел полукровку со звериным любопытством в глазах: что предпримет дальше? Кончики пальцев гуля подрагивали, и Цепеш был бы не Цепеш, не глава внутренней безопасности Алмазного, если бы не заметил этого. Дэниел явно помнил многое из того, что здесь произошло. Помнил, но пришёл сюда. С отчётом. Похвальная самоубийственная смелость. Своим разрешением покинуть Алмазной Берег и вылететь в Техас Игорь дал полукровке шанс улизнуть и не маячить перед глазами. Цепеш отдавал себе отчёт в том, что не станет преследовать Дэниела, если тот свалит. Но гуль вернулся, сам.
Сколько Цепеш ни общался с Гейтом, никак не мог отделаться от ощущения, что каждый раз говорит с разными сущностями. Насчитал, как минимум, две. О максимуме Игорь не задумывался. С некоторых пор тема множественных личностей стала для вампира неприятно болезненной.
— Я не помню всё. Но я помню достаточно.
— Насколько достаточно? — Игорь опять заинтересованно коснулся разума полукровки, но преграда, встретившая его любопытство в первый раз, никуда не пропала, и это злило.
Вторая сигарета. Цепеш проследил, но сам так и не закурил, испытав только желание вытащить сигарету из пальцев собеседника, впечатать её в донышко пепельницы и открыть окно, чтобы проветрить кабинет. Невозможность различать тонкие оттенки запахов из-за дыма раздражала Волка куда сильнее, чем бессильная против Гейта телепатия. Теперь бессильная, а вот подавление воли, скорее всего, подействует. Вопрос — кому от него станет хуже.
— И как? Удобно будет забирать воронье из общежития ЦИЭМа? Тревожить союзников по пустякам...
"Ты слишком много знаешь, Дэниел Гейт, это плохо. Излишне осведомлённые долго не живут".
— Может, проще? Спугнем пташек, что бы они приземлились в другом месте? Или, может, просто послушаем, о чем они будут говорить?
— Зависит от того, где именно состоится встреча, — отозвался вампир, мазнув взглядом по шее собеседника.
Чем меньше одежды оставалось на Гейте, тем меньше Наследник думал о Джонсонах.
— Снять штаны, мистер Цепеш?
Игорь медлил с ответом, ожидая реакции на своё "почему?"
— Почему я здесь? Потому что отчасти это всё. Всё, что происходило здесь.
"Замкнуть круг? Вспомнить? Разве ты до сих пор не вспомнил всего, или некоторые фрагменты памяти оказались утрачены безвозвратно?"
— Мне действительно понравилось. И потому что мне бы не хотелось, что бы пташек поймали раньше времени, если Комитет уже заметил их.
Цепеш кивнул, вплотную приблизившись к Дэниелу.
— И раз уж я почти разделся. Чем тебя так заинтересовал Техас, мистер Цепеш? Хочешь заехать на барбекю? Или устроим вечеринку прямо здесь?
"Мистер Цепеш", "мистер Цепеш", а Игорь спокойно назвал полукровку господином д'Эстеном. Слова — это не то, что определяет (не)людей и явления.
— Для вечеринки у меня слишком мало времени, — звериным бархатом в голосе отозвался Игорь, положив ладони на бёдра Гейта; он будто узнавал его по-новому.
Ремень из брюк полукровки Волк вытянул сам. Зачем-то намотал на руку. Запустил ладонь под рубашку с животной жадностью, прикрыл глаза. Отнял у полукровки сигарету, сделал глубокую затяжку сам, недокуренную затушил в пепельнице.
— У Цепешей теперь своя территория в Новом Свете. Ньюфаундленд и Лабрадор, если помнишь, — обронил Волк с хрипотцой потаённого желания, — но о барбекю я подумаю. У тебя был шанс убраться с Алмазного, почему не воспользовался? Твоя симпатия к Воронью настолько очевидна, что ты больше Джонсон, чем д'Эстен. Холодно?
Волки никогда не мёрзнут, если здоровы. Так что Игорь слабо понимал, в чём проблема, исследуя тело гуля, словно отыскивая на нём следы прошлых развлечений. Вампир делал это несколько настороженно. Острое неприятие прикосновений никуда не делось, и чтобы обезопасить себя от тактильного контакта, хотелось достать из стола наручники и сковать Гейту руки. Вместо этого Цепеш провёл ладонями по плечам, стянул с Дэниела рубашку.
— Терпеть не могу магические штучки, препятствующие доступу к разуму. Это так… заводит, — смешливо прошептал он, прикидывая, уложить ли Гейта на стол или пристроить в кресло.
Мазнул пальцами по губам, сминая их. Стащил с полукровки борцовку. Подхватил со стола пульт, добавил пару градусов сплит системе, и теперь ему самому быстро стало жарко.
Отредактировано Игорь Цепеш (27.06.2016 00:52:14)
Отцветающая гематома и тонкий розовый шрам в месте перелома ключицы. Для того, что бы гуль мог обойтись без гипса, пришлось, буквально, вскрыть кожу и закрепить кость «биологическим цементом». Желтые следы на месте синяков были уже почти незаметны на боках. Ногти на нескольких пальцах слезли, не без помощи самого гуля, разумеется, и на последних фалангах красовался пластырь, маскируя временное уродство. Затягивающийся порез на щеке – Гейт отчетливо помнил лезвие ножа у самого лица.
И все-таки полукровка тихо выдохнул, млея от прикосновений Цепеша, которые едва ощущал на коже, и позволил малышу-Дэнни выглянуть из глубины черных зрачков, закрывающих собой радужку. Сопляк реагировал на каждое движение чужой ладони – послушно поддавался, пытаясь ощутить чужое тепло сквозь притупленное голодом восприятие.
Гейт-мертвец предпочел бы покурить где-то в стороне, пока сопляк получает удовольствие – он и без того был достаточно щедрым сегодня, делясь контроль над телом. Вернее, достал малыша-Дэнни, как достают старую и никому не нужную, но так кстати пришедшуюся к ситуации, вещь из кладовой.
- Больше Джонсон, чем д’Эстен? - засмеялся Дэниел, но спорить не стал. Вместо этого повел бровью, вкрадчиво добавляя. – Хочешь наказать меня за это? – и припечатал с агрессией, характерной для Гейта-мертвеца. – Выпорешь меня, м-м?..
Он не знал, куда девать руки. Что-то не давало ему прикоснуться к Волку, какой-то запрет, причину которого он не помнил. Полукровка наморщил лоб – призрачная нить тянулась в этот кабинет, но как не старался, вспомнить он ничего не мог. Как и заставить себя дотронуться до Цепеша. И из-за этого он начинал чувствовать себя до крайности глупо.
- Мне всегда холодно. Внешняя температура не важна. Я её не чувствую, чаще всего. Моя чувствительность в подвалах твоего Комитета – исключение, не правило.
Полукровка смущенно нахмурился от своего некстати проснувшегося занудства, поджимая губы - повернулся к Цепешу спиной, чиркнул ширинкой, забираясь ладонью разом под свои брюки и нижнее белье. Неуклюже потянул вниз, оголяя задницу и ноги, зная, что под рукой сейчас оказалась еще одна оставленная Волком метка, а ниже, на внутренней стороне бедра татуировка пробной магической печати.
Холод никуда не делся. По телу мертвеца прошла короткая дрожь.
Брюки и боксеры остались болтаться между колен, неуклонно сползя ниже.
«Блять. Он дверь не закрыл!» - «Плевать.» - «А если кто-то зайдет?» - «Плевать, я сказал! Работай, Дэнни…»
Короткий диалог с самим собой выкрасил лихорадочным жаром щеки и уши. Малыша-Дэнни было просто смутить, приятно трахать и несложно прогибать под себя. Прежде, чем отступить в сторону, Гейт-мертвец отметил про себя, что, возможно, именно из-за этих качеств есть смысл не уничтожать сопляка окончательно, а приберечь того на случаи, подобные этому.
Гуль считал секунды, прислушиваясь к происходящему за спиной. Обернулся через плечо, дернув губами - улыбка получилась напряженно-короткой – и снова уставился перед собой, разглядывая стол хозяина кабинета.
- Достаточно. – Дэниел облизал сухие губы. – Подвалы. Тебя. Этот кабинет. То, что было… после. Мне снились твои глаза, желтые, звериные, почти каждую ночь.
Гейт-мертвец мысленно чертыхнулся.
- Я не уеду с Алмазного только потому, что кому-то этого очень захотелось. Я не могу уехать. И все кинуть. И если уж ты спросил про Техас – как погода в Сибири? Или ты там еще не был? – Дэниел предвкушающе ухмыльнулся, не отрывая взгляда от какого-то договора. Подслеповато сщурился, но прочитать текст предсказуемо не смог.
Господи-боже! Что он вообще делает? Стоит со спущенными штанами, ожидая, когда Цепеш его трахнет, и болтает о какой-то малоинтересной херне.
Информатор, ха!
Проще сказать неозвученную Волком мысль о том, что вся ценность бывшего пленника подвалов КБ – в возможности раз в неделю, в рабочее время, легально снять стрессняк главе Комитета. Хотя обычно для этих целей заводили покладистых секретарш или вызывали проституток.
Подобные мысли заводили малыша-Дэнни, хотя либидо и было ощутимо снижено в связи с тем, что Гейт-мертвец держал их общее тело в полуголодном состоянии, что бы притупить чувствительность нервной системы и убрать большую часть физических раздражителей.
Гуль глумливо ухмыльнулся, окончательно скрываясь в темноте подсознания.
- Ты говорил - у тебя мало времени. Разве это не означало, что ты хочешь сделать все быстро?
— Выпорешь меня, м-м?..
— По-моему, ты напрашиваешься, — фыркнул вампир. — Мне есть, чем заняться в рабочее время и без этого, а нерабочее посвящено работе.
Хотя мысль о порке засела в голову так конкретно. Одно но: Игорь предпочитал развлекаться подобным образом в стенах "Глобальных бесчинств" и — вдумчиво, очень вдумчиво. Располагая богатым опытом взаимодействия с плетью и кнутом на собственной шкуре, он прекрасно знал эти "непередаваемые" ощущения. Ещё более удивителен тот факт, что кто-то испытывает от них глубокое пронизывающее удовольствие.
— Мне всегда холодно. Внешняя температура не важна. Я её не чувствую, чаще всего. Моя чувствительность в подвалах твоего Комитета – исключение, не правило.
— Вот как. Что случилось, что ты начал тогда хоть что-то ощущать? — спросил Игорь; с некоторой точки зрения вопросы взаимодействия мёртвой материи с живой чрезвычайно занимательны, и Джонсоны, скорее всего, разобрали бы гуля на кусочки, пытаясь сообразить, как он устроен.
Дождавшись, пока полукровка избавится от лишнего, Цепеш с жадностью уставился на тот самый порез на ягодице. Не удалась роспись, от слова совсем не удалась, но один её вид плеснул в кровь клокочущего яда. Возбуждение, оно самое. Приятно посмотреть на результаты своей работы, пусть и не слишком удачной. Игорь даже обвёл след пальцами, царапнув грубоватой кожей.
Следом в глаза бросилась татуировка. Свежая. Тогда, тридцатого Игорь хорошо рассмотрел свою жертву, пока вдавливал в столешницу и трахал вот прямо здесь, на этом самом месте.
— Знаешь, чем отличается "железная воля" от магической защиты? Тем, что железную волю у носителя никакими судьбами не выцарапаешь, а татуировка… если срезать лоскут кожи, восстановится ли на зажившей коже символ? В любом случае, он не будет действовать до тех пор, пока не нарастёт кожа, а у тебя она заживает медленно. Так себе защита, — усмехнулся Цепеш, огладив горячей ладонью внутреннюю сторону бедра. — Вдобавок ко всем неприятностям, меня дьявольски будоражит мысль о спущенной с тебя шкуре.
В сравнении с мощным волчьим телосложением контраст был разительным.
—… Мне снились твои глаза, желтые, звериные, почти каждую ночь.
— Значит, ты видел меня настоящего, — рассеянно отозвался Игорь, отыскивая следы на теле полукровки: синяки не успели толком сойти, про ногти и говорить не приходилось.
Поймав ладонь Дэниела в свою, вампир сгрёб пальцы, повернул кисть внешней стороной вверх. Изуродованные иглами ногти, пластыри. Смешно сказать: он мог убрать эти болезненные, но ничтожные с точки зрения биоэнергетики травмы всего за несколько минут.
— В Сибирь отправится представитель "Роберта Дугласа и партнёров", Джон Дуглас, — поделился планами Игорь. — Меньше знаешь — крепче спишь.
Ослабил галстук, снял его. Повесил пиджак на спинку кресла. Жарко, дьявол раздери этих мерзлявых… всех! Та допросная, она что, правда настолько холодная?
— Ты говорил - у тебя мало времени. Разве это не означало, что ты хочешь сделать все быстро?
— Это значило, что на барбекю не хватит.
После ответа Игорь заткнулся, усадил Гейта на стол, как в прошлый раз, и принялся раздевать, вознамерившись рассмотреть хорошенько. Есть в этом что-то возбуждающее: остаться одетым рядом с полностью раздетым партнёром. Раз причина "всегда холодно" крылась не в температуре окружающей среды, Цепеш не видел смысла отказывать себе в удовольствии. Раздел партнёра совсем, оставив полностью обнажённым, и наконец расстегнул ремень на себе, вжикнул молнией ширинки.
Ссадив Дэниела со стола, Волк прижал его спиной к своему горячему телу и ощутил прохладу кожи мертвеца сквозь тонкую ткань рубашки. Да, по меркам покойников гуль слишком живой, необыкновенно тёплый, а вот по меркам хищников — просто ледышка. Эти двойственные ощущения оставались новыми, до конца не распробованными. Цепеш искал повторения.
— На счёт выпороть — я подумаю, — смешливо прошептал Игорь на ухо полукровки. — Коленями в кресло.
Подтолкнув Дэниела в спину, Волк требовательно провёл по бедру ладонью, мол, ноги шире. Как и в прошлый раз, он не особенно церемонился, стиснув лапищи на заднице до синяков. Готовить к близости тем более не стал. Раскатал по напряжённому члену резинку, приставил головку к анусу и плавно насадил на себя, нисколько не считаясь с ощущениями партнёра. Замер, хватанув воздуха. Надавил на поясницу, заставив прогнуться, и сразу задвигался. Ему действительно не хватало времени на ласки. Похоть бесновалась в крови, и без того первобытно горячей.
Всё повторялось вновь: и толчки в податливое отзывчивое тело, и диковато-сладкое чувство обладания чем-то запретным, смертельно опасным, и бесцеремонность, с которой Игорь овладел полукровкой. Свёрнутый ремень пришёлся очень кстати: Цепеш накинул его на шею Дэниела как удавку и медленно потянул на себя.
Отредактировано Игорь Цепеш (27.06.2016 18:34:52)
- Я учту. Но это неважно. Татуировка, - запоздало отозвался Гейт на удивительно длинный, для Цепеша, монолог о магической печати. Закусил губу, покрываясь мурашками с головы до пяток. Все его мысли занимало только одно, обещание спустить шкуру, а не оправданная критика магических приблуд, нанесенных на кожу в виде рисунка.
Страх уходил, да его и не было толком – Гейт-мертвец опасался, держался настороженно, но не мог позволить себе бояться, а малыш-Гейт слишком быстро забывал то, что еще недавно пугало его до стука зубов и дрожи в коленях.
Кроме того, еще ни разу после смерти он не расслаблялся так, как до нее.
Ему откровенно нравилось, что вампир его разглядывает и как он его щупает – гуль почти перестал дышать, настороженно следя за его действиями. Плечи напряглись. Дэниел не знал, что именно стал бы делать, вздумай Волк поиграть так же, как в подвалах КБ.
Попытался бы закричать, убежать? Оцепенел, не в силах двинуться?
Четкие картинки недавнего прошлого мелькнули перед глазами слишком быстро, что бы Гейт мог разглядеть хоть одну из них.
Гуль не хотел отвечать на вопрос живого – что случилось, что он начал тогда ощущать!.. – молчал, оттягивая момент и надеясь, что Цепеш не станет переспрашивать. Шепот над ухом заставил негромко и мягко хохотнуть, скашивая взгляд на Волка.
- Хочешь, что бы я начал умолять тебя? – никогда до этого, в своем посмертии, Гейт не был настолько сильно похож на себя прежнего. Обычно суховатый, лишенный многих интонаций голос, снова зазвучал, как у живого.
«…нет смысла скрывать».
- У меня свой голод. Когда я сыт – я немногим отличаюсь от живых. Та распотрошенная в лесу рабынька. Вот что было причиной.
Гуль забрался на кресло, цепляясь пальцами за обивку, и на несколько секунд замер, закрывая глаза и прислушиваясь к внутренним ощущениям. Гейт-мертвец и впрямь ушел, в мыслях царили непривычная тишина и спокойствие. Исчезло и ощущение, что за ним, Дэниелом, кто-то наблюдает.
Как не парадоксально, но сейчас он чувствовал себя… свободным. Словно с официальным костюмом, которые предпочитал Гейт-мертвец, он снял с себя все тяготившие малыша-Дэнни заботы и обязательства.
Это было неприятно – вторжение в неподготовленную задницу, насухую.
Дэниел предпочел бы, что бы это было больно. Настолько, насколько и должно было быть в таких случаях. Неприкрыто, честно и по-настоящему, не приглушенное отключенной функцией его неживого тела. Гуль все-таки застонал, глухо, стискивая челюсти и закрывая глаза.
Ребра задвигались чаще и резче - ненадолго. Что-то сдавило шею, лишая возможности сделать полноценный вдох. Гейт захрипел, болезненно морщась. Он хотел ощутить всю гамму этих минут, а не жадно схватывать только часть ощущений, достраивая, додумывая остальные, замещая их памятью прошлого.
Мерные толчки. Чужое дыхание за спиной. Давление на шею и кадык. Гейт давно не был настолько же возбужден, как сейчас – захотелось потянуться рукой к члену и с силой сжать в ладони головку, яростно надрачивая, до тех пор, пока не получится кончить… Он знал, что не сможет. У него не встанет. Оргазма не будет. Не в его состоянии сейчас.
Крепче сцепив челюсти, полукровка застонал громче и сильнее прогнулся в пояснице.
То, что дарило малышу-Дэнни чистый восторг и эйфорию еще несколько секунд назад, теперь становилось похожим на пытку. И все-таки, он бы хотел, что бы это длилось вечно, а господин Цепеш не останавливался.
Отредактировано Дэниел Гейт (27.06.2016 23:58:44)
Информация о посмертном голоде оказалось ценной. По крайней мере, ничего подобного Игорь в жизни своей не слышал, а с зомби, которое потребляют сырые мозги, постольку-поскольку не контактировал, предпочитая держать на расстоянии и отстреливать, не жалея боеприпасов. Этот вирус, зомбянка... не имел ли он какое-нибудь отношение к появлению гулей в цивилизованном сообществе, а главное, сколько теперь по Алмазному бродит подобных тварей? Хороший вопрос, пусть и совсем невовремя. До поры до времени Цепеша больше занимало условно-живое тело, предоставленное ему в полное распоряжение.
Чёрт с ним, с гулем с его сниженным болевым порогом и порогом восприимчивости в целом, но себе Игорь в первый момент сделал не очень приятно. Сопротивление неподготовленных мышц болезненно аукнулось самому вампиру. Небольшого количества смазки, имеющейся на презервативе, не хватало. Не было и крови, которая обыкновенно облегчала контакт, но быстро подсыхала, зараза. Происходящее не являлось изнасилованием в привычном смысле слова, всё пошло не так, как бывало часто, и... от этого не становилось хуже. Волк развлекался по-своему, его возбуждала ситуация и даже то, что несмотря на грубость, партнёру это явно нравится.
— Гореть мне в аду... за то, что... связался с трупом, — смешливо выдохнул в спину Дэниела Игорь.
Удавка затруднила доступ воздуха. Цепеш контролировал натяжение и позволял вдохнуть, жестокая игра нравилась ему не меньше, чем тесная задница. Выгнутая, напряжённая спина сводила с ума. Волк остановился ненадолго, а после мягко толкнулся вперёд, наблюдая за тем, как собственный член проникает глубоко в тело гуля, и выпустил ремень. Перехватил Дэниэла под грудью, притянул в себе, прижимая спиной. Медленно вышел, рывком вошёл, грубо насадив на член, и это было здорово, что его не пытались лапать.
Переместив руку выше, Волк поймал шею партнёра в сгиб локтя, притиснул, чуть придушил и снова взял жадный безумный темп, почти насилуя полукровку. Он ждал этого момента — когда Гейт инстинктивно вцепится в предплечье, пытаясь глотнуть воздуха. Сам хотел и не хотел этого, но возбуждение уже стёрло все границы. Цепеш и так подпустил слишком близко к себе свою вчерашнюю жертву.
Коснувшись болезненно свежей татуировки на бедре, Игорь ощутил её теплоту. Едва поджившая, она воспринималась скорее досадной ранкой, чем надёжной защитой от фокусов телепатов. Волк мог прямо сейчас испортить результат кропотливых трудов незнакомого мага одним движением. Он кости мог ломать одним движением, что там какая-то татуировка! Вместо этого — похоть-патока и проникающие толчки. Собственническая хватка.
Растерзать хотелось. Заполнить собой.
Удовольствие выплеснулось в глухое звериное рычание. Мышцы пресса под пальцами чувствовались отчётливо. Игорь перевёл кисть ниже, собрал в ладонь мошонку, легонько сдавил, погладил. Поздно он обнаружил, что хорошо здесь лишь ему одному — за несколько секунд до собственной разрядки. С высшей точки, пронизанной дрожью и похотью — во всполох, короткий, но прекрасный... а ч-чёрт... это стоило дороже, чем грех.
Волк подышал в плечо Дэниела, неохотно расцепил хватку и под конец убрал руки. Стянул презерватив. Неловко застегнул брюки. Пока возился с молнией — кончики пальцев подрагивали, — из кармана вывалился мобильник и хлопнулся прямо на пол экраном вниз.
Игорь лениво фыркнул и плюхнулся в свободное кресло — отдыхать. Молча подвинул в сторону Гейта пачку сигарет.
"Чем я, блять, занимаюсь в рабочее время?" — Наследник покосился на дверь, вспомнил про расстроенную свадьбу и ухмыльнулся. Ада из Воронов его отвергла, и Игорь из Волков нашёл себе новую забаву. На минут так пять. Пиздец.
— Лучше бы ты свалил до того, как я запер тебя в допросной, — вкрадчиво посоветовал Цепеш, потянувшись. — Ты был прав на счёт Воронья, я передушу две трети до того, как птички разлетятся по всему Евросоюзу. По-моему, в их числе есть несколько, которых ты планировал переправить в Техас. Что теперь? Опять "договоришься"? Или я ошибаюсь на этот счёт?
Невероятным усилием воли удалось стереть с лица похабную ухмылку.
Стон, скулёж, сорванное и шумное дыхание. Между бровей гуля пролегла глубокая складка и он искусал себе губы до синяков, вцепившись в душившую его руку с отчаянной надеждой, как утопающий в соломенку.
Сколько никто так же цинично не пользовался им, малышом-Дэнни?
Сфорца звонил в лучшем случае раз в двое суток, да и то, исключительно по делу, если таковое находилось: полукровка скучал по нему, но Гейт-метвец считал, что эта связь себя давно изжила. Что любая связь – всего лишь пустая трата времени. Не больше. А им нужно работать, если они хотят хоть чего-то добиться в новой семье.
Вся цепочка мыслей промелькнула отстраненно, смазано, затертая горячими вздохами-стонами и едва слышным поскрипыванием кресла. Цепеш вбивался в него без стеснения, установил свой темп, не давая перехватить инициативу, а гуль только громче охал, сипло хватая ртом воздух, и разводил шире колени, прогибаясь в пояснице, чтобы дать бОльший доступ к своему телу.
Чертовы притупленные ощущения!
Гуль болезненно оскалился, стискивая зубы. Он помнил, как это должно быть, он продолжал подставлять воспоминания на пустые места монохромной мозаики, а по коже прокатывалась волна за волной, заставляя дрожать то от обжигающего холода, то от обледенелого жара. Цепеш не стеснялся. Трахал так, что не будь полукровка мертвецом, вряд ли смог бы пройти прямо, не в раскорячку, ближайшие сутки.
«Еще, пожалуйста, еще…» - Гейт едва вышептал это одними губами, слушая чужой оргазм, жадно схватывая его отголоски. Расширенные зрачки расфокусировано смотрели вперед из-под полуприкрытых век. Сбитое дыхание, обжигающее плечи – полукровка дрожал сильнее, заставляя себя не двигаться с места. Перед глазами двоился кабинет, двоилось происходящее, обретая багрово-алый оттенок чистого насилия.
Наручники. Боль. Отчаяние.
Сегодня было тепло.
Стальная волчья хватка могла не только больно ранить, вырывая истошные крики.
Гуль хотел бы сегодня кричать, так же громко, как до этого в подвалах. Но не мог. Неловко повернулся, глядя, как Цепеш располагается в другом кресле, одетый, чуть осоловелый. Словно не трахался сейчас остервенело, как зверь, а отдыхал после бизнес-ланча. Гейт шоркнул предплечьем по лбу, убирая прилипшие пряди, провел рукой по лицу, подбирая под себя одну ногу, и дотянулся до сигарет. Прикурил не с первой попытки, но прикурил, мазнув взглядом по двери.
Осмысленность едва пробивалась через мутную пелену отрешенного удовольствия в глазах.
- Что, никто не удивится? – спросил гуль, указывая сигаретой на дверь и снова затягиваясь. – Ты не закрывал дверь.
Одеваться полукровка не спешил. Курил и бросал жадные, как у оголодавшего пса, взгляды на Цепеша. Все мысли были сосредоточены на возможном продолжении, но нерешительный малыш-Дэнни отчаянно боролся то ли с собственной похотью, то ли с собственной стеснительностью: «…возьми меня за горло, давай продолжим…». К середине сигареты успокоилось дыхание, а гуль смотрел на мир уже более вменяемо.
Моргнул, услышав про допросную, и широко улыбнулся, негромко хохотнув.
Сейчас его не интересовали ни вороны, ни их вороньи дела, которые всегда были связаны с каким-то пиздецким головняком и геморроем не только для рода ученых мужей, но и для всех окружающих.
- Нет. Не хочу договариваться. Хоть под корень их вырежи. Возьму других, почище. Или где-то на границе с Мексикой случайно взорвется автобус с нелегальными иммигрантами, - гуль жадно затянулся никотином, медленно и с чувством выдыхая. Полностью одетый Цепеш выглядел почти что неприступно. – Хочешь минет? Глубокий? – внезапно для себя спросил гуль и, зажав сигарету между указательным и безымянным пальцем, с силой растер лицо ладонями.
- Морриганы и Хеты. Этот тандем всегда пел в унисон и рулил Вороньем.
Гейт дернул губами, снова улыбаясь.
- Но помолвку расторгал Беннет. В обход Совета. А вырезать ты хочешь остальных. Добраться до Беннета так сложно?..
Гуль ткнул пальцем в небо. Он сомневался, что расстроенная свадьба могла быть поводом к великой печали Наследника. Вряд ли там все было по большой любви. Но новый виток репрессий начался после того, как общественность был шокирована отменой многомилионной свадьбы.
— Что, никто не удивится?
— Никто не войдёт, — продемонстрировал странную уверенность Игорь, но объяснять её никак не стал; шанс того, что кто-то рано или поздно застукает его на рабочем месте за неприличным занятием даже немного возбуждал.
Просто с самого начала, когда выяснилось, кто почтил его визитом, Цепеш приказал мисс Тодд никого больше не впускать. Тогда Волк не предполагал, чем закончится встреча, но отказаться от соблазна не сумел. Так или иначе, в решении их вопроса, делового или личного, посторонние уши ни к чему. Особенно такие длинные, как у некоторых посетителей.
—… Возьму других, почище. Или где-то на границе с Мексикой случайно взорвется автобус с нелегальными иммигрантами.
— Это правильно, — ровно-ровно одобрил Игорь, не выказывая особой заинтересованности в беглых учёных.
Тех, кто остался на Алзмазном, в ЦИЭМ, в этой консервной банке, нашпигованной уже потонувшими крысами и вновь набежавшими, ему вполне хватит, чтобы сорвать свою злость. Цепеш тщательно держал себя в руках, но действовал с маниакальной целеустремлённостью больного на всю голову ублюдка. Теперь Вороны бесили его больше, чем Патриарха, а Доминик не жаловал Джонсонов от слова совсем.
Мазнув рассеянным взглядом по худым бокам Дэниела, Игорь дотянулся до ящика стола, достал антибактериальные салфетки и оттёр руки. Он не раздевался, однако после секса чувствовал на себе тонкий аромат кожи Гейта. Ту самую "гортензию", с которой запах Дэниела прочно ассоциировался. Странное чувство. Не неприятное, однако по-настоящему странное.
Скомканная влажная салфетка отправилась в мусорную корзину. Волк наконец закурил, встретившись взглядом с глазами полукровки. Тот исподволь его изучал и смотрел как-то голодно.
— Хочешь минет? Глубокий?
— Хочу. Я много чего хочу, да времени в обрез, — со вздохом отказался Игорь.
Глянул на губы полукровки. От мысли о том, как они сомкнутся вокруг члена, будут ласкать долго и старательно, голова шла кругом и сладкие мурашки разбегались под кожей. Вампир мог и хотел продолжать.
— В "Глобальные бесчинства" бы… — мечтательно обронил он.
В конце концов Игорь теперь свободный во всех смыслах вампир, и никто не упрекнёт его в неверности. Да и так бы не упрекнули, но бульварная пресса временами такое выдумывает, что диву даёшься и глаза по блюдцу. Даже о Наследнике.
— Морриганы и Хеты. Этот тандем всегда пел в унисон и рулил Вороньем.
— Это так.
— Но помолвку расторгал Беннет. В обход Совета. А вырезать ты хочешь остальных. Добраться до Беннета так сложно?..
Цепеш поднялся со своего места, обогнул кресло, в котором остался сидеть Дэниел, и замер у него за спиной. Чуть наклонившись вперёд, он протянул руку, мазнув пальцами по щеке гуля. Сложил пальцы латинской буквой "V" и сделал пару "шагов" по едва залеченной ключице полукровки.
— Несложно. Обдумываю, целесообразно ли это. Помолвка уже расторгнута. С этим браком у меня были связаны планы на пернатый род. Что касается Беннета... Старые счёты, пусть и оплаченные в полном объёме. Видишь ли, сейчас я выполняю свою работу, — Игорь двумя пальцами сжал ключицу, покрытую розоватой нежной кожей, — а без доказательств Комитет никого не задерживает. Так что Морриган здесь не причём.
Волк оставил в покое ключицу, положил кисть на горло собеседника и несильно сдавил.
— Очень скоро он поймёт, насколько махровую глупость совершил, а у меня будут отличные показатели работы, — с обманчивой лаской в голосе почти шепнул Игорь; прозвучало так, словно он говорил о чём-то сокровенно личном, пронизанном глубоким эротизмом.
Договорив, Цепеш чуть сильнее сжал руку, после чего выпустил горло. Глянул на часы.
"Пора".
— Сегодня вечером. После одиннадцати. Я в Клубе. Приходи и ты, продолжим, — усмехнулся Игорь, отправляя окурок в пепельницу.
Он всегда неоправданно быстро курил и в основном то, чем не принято наслаждаться. Дорогой и дешёвый табак воняют одинаково мерзко, уж хищник-то это хорошо знал.
Отредактировано Игорь Цепеш (29.06.2016 12:37:12)
Чувство опасности рядом с Цепешем не покидало ни на минуту, только затихало так, что почти переставало ощущаться, либо обострялось до предела. Гуль успел забыть об этом и теперь с трудом заставил себя не оборачиваться.
Гейт-мертвец насторожено зыркнул из глубины подсознания – мышцы на спине и плечах полукровки напряглись. Он ожидал подвоха или удара.
Малыш-Дэнни замлел и дернул головой, потянувшись за пальцами. Ему не было дела до того, что говорил Цепеш. Он считал «шаги» пальцев по заживающей ключице, тихо тянул воздух приоткрытым ртом от давления на нее же, чувствуя, как по венам начинает течь расплавленное возбуждение, страх и напряженное ожидание.
Рука, сжавшая горло, стала логичным продолжением. Забыв про сигарету, Дэниел замер, не в силах двинуться – не от страха, от чужой власти, утвержденной в этом простом и незамысловатом жесте. Мыслей не осталось никаких.
Гейт-мертвец слушал и ему нравилось то, что он слышал. Симпатии многих Воронов, кто с молчаливым одобрением поддержал действия Беннета, скоро сойдут на нет, когда Цепеш раскрутит свою адскую машину правосудия. Как там они говорили? Новый патриарх знает, что делает – он не даст сделаться роду Воронов придатком к роду Волков. Идиоты. Патриотично настроенные, причем, что было еще хуже.
«…ну-ну, посмотрим, как далеко и долго вы будете бежать. И сумеете ли убежать», - мертвец желчно ухмыльнулся.
- Я приду, - Дэниел поднял глаза на Цепеша и тоже затушил свою сигарету. Торопливо поднялся, охнув, и потянулся до хруста в шее и спине. Довольную ухмылку почти получилось спрятать от Волка, пока он быстро одевался. В полной тишине. Говорить было особо не о чем.
- Клуб большой. Куда именно мне подойти? – все-таки спросил, вешая на плечо сумку и поправляя расстегнутый воротник рубашки. Галстук пришлось сунуть в карман пиджака. Гуль сыто улыбался. В глазах застыло непривычно теплое и чуть осоловелое выражение. Нетерпеливые искры вспыхивали где-то в глубине черных зрачков.
Он давно уже не чувствовал настолько ярких и чистых эмоций. Как подросток, которому пообещали весь мир и пару коньков в придачу.
***
Смс от Цепеша пришла в аккурат, когда Гейт парковал свою желтую спортивку у Клуба. Гуль хмыкнул. Он ожидал, что Волк не придет. Забудет выкроить время, да и вообще о встрече, а полукровка будет ждать полночи, слушая стенания малыша-Дэнни.
«Надо же!» - Гейт откровенно удивился, убирая планшет в сумку. Цепеш перенес встречу. Постучав пальцами по рулю, полукровка выбрался из машины – раз уж он все-таки приехал в Клуб, можно было и отвиснуть в любимом Black&White.
Отредактировано Дэниел Гейт (29.06.2016 11:21:35)
Вы здесь » КГБ [18+] » Осень 2066 года » [17.11.2066] Есть ли что-нибудь на свете, заслуживающее верности?