Тут как всегда, все уже стало привычным, обыденным, и временами не интересным. Как всегда его на пороге встретила улыбчивая и любезная до тошноты обслуга. Как всегда он пришел сюда, чтобы спустить пар, развлечься и возможно, если очень повезет, подчерпнуть немного вдохновения. Хотя повезет вряд ли и он это знал, но надежда сволочь что умирает последней. Как всегда он поднялся в свои личные апартаменты и как всегда ждал очередную, скорей всего не способную вызвать у него особого интереса, выдрессированную или забитую страхом игрушку, с тусклыми и не интересными эмоциями.  Это уже начинало вгонять его в скучающее состояние, едва он переступил порог этого заведения. Он не выбирал себе постоянных рабов потому как все те, кого перепробовал, не смогли даже в малой степени, привлечь его внимание настолько, чтобы Ковенант попросил привести кого либо, к себе во второй раз. Он как обычно сказал свое: «Попробуйте меня удивить», когда у него спросили, кого он бы желал, предоставляя выбор художнику, и скрылся за дверью персонального люкса. Его вкусы тут уже знали, поэтому сомнений на счет внешней привлекательности будущей игрушки не возникало. Единственное что уточнил Маэстро, это пол раба, сегодня ему хотелось юношу. Войдя в спальню Аарон привычно надел на лицо венецианскую маску, скрывая свою внешность. Баута - самая известная и таинственная маска. По сути, это маска смерти, сошедшая со средневековых миниатюр, традиционно раскрашивается в черно-белых тонах. И нет другой такой маски, которая могла бы полностью скрыть личность человека, убить все опознавательные признаки. Она появилась в 17 столетии и служила эффективным прикрытием для представителей любого сословия и пола.  Баута считалась идеальной маской и для высокопоставленных особ, которые любили анонимно ходить «в народ». Нижняя часть маски-бауты, скрывающая рот, выдвинута вперед, и голос, ударившись изнутри о глиняную или кожаную преграду, становился поистине неузнаваемым, кроме того, устройство маски позволяет человеку есть и пить, не обнажая лица. Баута не имеет ни пола, ни возраста, ни веры, ни сословия. Надеть бауту – это отречься от назойливой  индивидуальности, отказаться от собственного лица, освободиться от норм морали.  Ковенант приобрел ее много лет тому назад, а почему надевал сейчас? Все было очень просто, художник из всего делал красивый спектакль, это было стремление к прекрасному и в тоже время банальная привычка. Однако шелковые перчатки он натянул по совершенно иным причинам. Аарон панически боялся различной  вирусной заразы, а это место пусть и было элитным, но все же борделем, и не известно какая зараза могла очутиться в теле и на коже приведенной к нему игрушки. По этим же причинам он лишь развлекался с рабами, но ни когда не спал с ними, ровно как и ни когда не пил их. Слишком уже брезгливым для данного был Маэстро. Собрав волосы в тугой высокий хвост Ковенант присел на край кровати и закинув ногу на ногу воззрился на дверь, ожидая увидеть на пороге того, кому сегодня «посчастливилось» стать его марионеткой на ночь.

Отредактировано Аарон Ковенант (28.07.2013 17:17:53)

Время это слишком дорогая валюта чтобы ею разбрасываться, однако когда тебе уже переваливает за пятьсот, ты волей-неволей начинаешь становиться мене бережливым к ней и более терпеливым к пустой ее трате. Только по этой причине Ковенант не особенно обращал внимание на то, сколько времени он провел в ожидании своего заказа. В его запасе было еще не одно столетие, так что минутой больше - минутой меньше, данное не представляло для него особой важности. Аарон мельком взглянул на наручные часы, как раз в тот момент, когда в дверь раздался дробный стук чужих костяшек пальцев. 
«Сегодня, даже быстрей обычного»
-Можно.- Сухо дал разрешение художник, и голос, отбившись от поверхности маски, сильно исказившись, утонул в ее углублении.
Он оторвал взгляд от стрелок часов и, серо-голубая сталь его глаз, пристальным взором, впилась в лицо приведенного к нему юноши. Нервный, пусть и тихий вздох, был пойман чутким слухом вампира, и сказал тому что непривычно нового сейчас не произойдет, и конечно что юнец - а в том что эльф юн у Ковенанта не было сомнений, как и в том, что острые уши причисляют парнишку к эльфийскому роду, а не являются косметическим украшение - нервничает. К тому же тот прикусил нижнюю губку, что так же выдало нервозность, и конечно же тоже не ускользнуло от внимательного взгляда живописца. Возникшую на лице Маэстро ухмылку скрыла надетая маска. Он не отрывая взгляда от лица парнишки проследил за тем как тот опустил глаза в пол и начал к нему приближается. Походка не очень то уверенная, уж не девственника ли ему решили преподнести в качестве бонуса за постоянное посещение данного заведения? Хотя вряд ли, откуда тут настолько ценный товар. Аарон переплел пальцы рук и накинул их на одно колено, продолжая сохранять гнетущее молчание и просто наблюдая за своей сегодняшней игрушкой. Парнишка явно потерял контроль над дыханием, грудная клетка начала вздыматься чаще, да и сердечко затрепыхалось за клеткой ребер. На эмпата хлынули чужие эмоции. Тревога и волнение – привычные набор. Ничего яркого и нового. Аарон проводил опущение юнца на колени спокойным, даже безразличным, взглядом. Пальцы затянутые в дорогой шелк мягко прикоснулись к щеке юноши и, соскользнув к подбородку, крепко, но не грубо сжались на нем.
- Как твое имя?- В голосе не звучало ровным счетом ни чего, хладнокровный скупой на интонации тон, был откровенно бесцветным. Ковенант приподнял миловидную мордашку чуть вверх и внимательно загляну вглубь зрачков юнца. Взгляд его был глубоким и изучающим, он пытался понять, что твориться сейчас в этой светлокудрой головке, и не только привычным для всех способом, но и напрягая до предела свои экстрасенсорные способности. Ему это было нужно. Ведь если игрушка не сможет ему дать ярких эмоций, то время будет потрачено откровенно впустую.- Тебя предупредили о том, что здесь будет происходить?- Новый сухой вопрос и Аарон приласкал чужие губы, мягким скольжением шелка перчаток по ним.- Как ты относишься к боли?- Он выдержал паузу, внимательно вслушиваясь в ответы и делая свои личные выводы, а потом убрал руку от лица парня и просто спокойно сказал:- Раздевайся.
На данном этапе диалог между кукловодом и его одноразовой марионеткой был окончен. Маэстро поднялся с кровати и отошел к одному из резных шкафов, служащих пристанищем для его игрушек. Распахнув дверцы мужчина замер, разглядывая впечатляющую размерами коллекцию, и размышляя что ему сегодня хочется применить, именно к этому эльфу.

Отредактировано Аарон Ковенант (28.07.2013 20:47:28)

Он обратился к Ковенанту правильно, не «Хозяин» или «Господин», от которых художника мутило до рвотных позывов, подкатывающего к горлу омерзения. Он обратился к нему, так как надо было, назвав живописца – «Маэстро». Аарон поставил юнцу мысленную галочку или мысленные плюс, отметив, что малец не страдает дурной памятью, раз с первого раза запомнил напутствия данные ему до прихода к клиенту.
-Тебе не стоит опасаться за свою жизнь.- Тихо обронил Аарон, ощутив очередной прилив тревоги в эмоциях эльфа и бросив на того беглый взгляд.- Я не намерял ломать тебе конечности, лупить головой о быльце кровати или насиловать. Мы просто немного поиграем, и ты спокойно сможешь уйти отсюда, на своих двух прелестных ножках.- Он снова перевел взгляд на содержимое шкафа.
«Что же мне применить к тебе, эльфятинка?»
Игрушки. Их так много - железные, пластиковые, покрытие силиконом или латексом, кожаные, вибрирующие, бьющие разрядами тока, однако набор не полный, ни его любимых скальпелей для резьбы, ни игл для пирсинга, ни горелки и копья для выжигания. Маэстро даже вздохнул удручённо. И так что же выбрать? Пальцы пробежались по ряду вибраторов, педантично разложенных на одной из полок. Фаллические отпали сразу, ими нужно было стимулировать, прилагая собственные усилия, а Аарону было лень. Ковенант подцепил пальцами стоящий неподалеку столик на колесиках и подтащил ближе к себе. Ах, вот и выход, почти сразу нашёлся, едва пальцы легли на вибрирующую насадку на крюк, предназначенную для одной конкретной цели – стимуляции простаты. Насадку обволакивал черный и мягкий гелевый материал. Рядом с ней на столик, сперва лег пульт управления режимами, а после и сам крупный, а точнее длинноватый крюк, с отверстием для крепления с одной стороны и резьбой для накручивания насадок с другой, в дополнение к набору радом звякнув, опустилась цепочка с двумя карабинами. Глаза художника теперь изучающе ходили по кляпам. Крупный или маленький, продолговатый или круглый, жесткий или мягкий? Аарон думал секунд тридцать не меньше. После определившись, положил на столик продолговатый кляп с металлическим стержнем, но обтянутый мягкий безвредным силиконом. Дальше он выбирал предметы скоро. Распорки для ног и рук, металлические поручи и поножи, цепи для крепления. Сегодня Маэстро явно отдавал предпочтение металлу. Зажимы для сосков, ограничивающее колечко для фаллоса, расширитель для ввода в уретру предназначенный для воздействия током, пульт к нему и, конечно же, заряженная батарея с проводками для подключения. Но вот когда выбор пал на плети, Ковенант опять задумался, выбирая между длинным кнутом, плетью для погонки коней и змеехвосткой. Пальцы пробежались по ним, и он вытащил наугад. Это оказался длинный кнут. Что же тяжело в обращение, но свою прелесть имеет. Закончив с подбором «инструментов» Аарон развернулся и направился обратно к эльфу, таща за собой загруженный столик.
«Ах, чуть не забыл»
На секунду он вернулся к шкафу и забрал оттуда, колокольчик с ручкой и песочные часы, рассчитанные на час.
- И так, пожалуй, начнем, Анри. - Его имя Маэстро произнес мягко, даже нежно, словно обращался к возлюбленному.- Стань, пожалуйста, коленями на кровать и лицом к ее спинке, то есть спиной ко мне.- Ковенант вежливо говорил даже с рабами, он не был сторонником словестных унижений и даже его приказы всегда оттенялись легкой вежливостью просьбы, хотя голос звучал, так что выражать особые протесты было бы верхом неблагоразумия.
Аарон подождал, пока юноша выполнит его мягкий приказ и, когда тельце водрузилось на кровать, изучающе провел пальцами вдоль цепочки позвонков.
«Хорошо слажен, этого не отнять»- Перевернув песочные часы, подумал мужчина.
Живописец приступил к подготовке, а точней к надеванию на юношу, сперва, поножей и поручей. В его действиях не было не сдержанности или грубости, в них ощущалась не показная забота, что была привычкой. Так же можно было заметить, как ловко проделываются все манипуляции с железными кандалами. Что более чем красочно говорило о том, что данное не является новым для художника, это не минутная блажь в желании причинить кому-то боль или унизить, банально поигравшись в доминирование и подчинение, это можно было назвать потребностью Маэстро. Потребностью чего конкретно трудно было описать, но то, что было своего рода необходимостью, оставалось неоспоримым фактом. Вслед за металлическими браслетами на запястьях и чуть выше колен, быль установлены распорки между ног и рук эльфа. В конце к кандалам на карабины были пристегнуты тяжелые цепи с крупными звеньями. Их свободные концы, идущие от рук, крюками с защёлками прикрепились к верхним углам балок кровати, а те, что крепились к ногам - чуть выше матраца кровати. Аарон слегка натянул цепи, проверяя, сколько свободы есть у парнишки, не много, но достаточно, чтобы в случае если парнишка  начнет дергаться, не переломал себе конечности.
-Открой рот.- Спокойно произнес Ковенант, перекидывая кляп через голову эльфа, и терпеливо держа его возле губ раба, ожидая пока тот выполнит приказ. Как только юнец открыл рот, Маэстро мягко водрузил кляп между зубов эльфа и плотно застегнул ремешки.- Я дам тебе колокольчик.- Отходя к столу, проговорил вампир, и взял вышеупомянутый предмет пальцами.- Если тебе станет неприятно от моих действий, слишком больно, или банально надоест, ты сможешь позвонить, и я остановлюсь.- Он вернулся к Анри и вложил в его левую руку колокольчик.
Почему Аарон давал выбор рабу, почему позволял ему выбирать оставаться или уйти? Все было просто, ему нужны были не страх и ужас, в эмоциях эльфа. Сегодня, сейчас, он хотел ощутить чужое удовольствие, пусть даже и не надеялся, что оно будет красочным, но хоть немного живым, не сыгранными, в угоду клиенту. Поэтому и давал выбор, если Анри будет противно и неприятно, он сможет прекратить все сам, Ковенанта это не огорчит, он просто закажет себе новую марионетку, а если нет, и происходящее будет приносить юнцу удовольствие, то колокольчик не прозвенит в ближайший час, а Аарон получит желаемый поток чужих эмоций. Которыми сможет насладиться, поглотив.

Отредактировано Аарон Ковенант (29.07.2013 03:41:57)

Это рухнуло на него, словно удар по голове горшка с цветами, летящего с энного этажа. Перед глазами вспыхнуло яркое пятно от чужих эмоций – отчаянье  – оно расползлось кляксой, сменило цвет, полыхнуло еще раз, вновь меняясь, и потухло. Ковенант слишком напряг свои экстрасенсорные способности, а поэтому возникшая у эльфа яркая эмоция, до художника долетела уже усиленная самим живописцем. Аарон неопределённо моргнул, словно пытаясь скинуть с глаза незримую пелену. И новые эмоции этого парнишки окутали его уже приятной паутиной. Возбуждение, не столь яркое как возникшее совсем недавно отчаянье, но отчётливое. Юнец не играл, опять-таки незримый плюс Маэстро ему поставил. Пусть Ковенант сам был лжец еще тех мастей, однако фальшь других ему претила до злобы, ложь он воспринимал как личное оскорбление. Поэтому осознав что последующий стон не является продуманным ходом, для того чтобы впасть в милость клиента, он поощрительно погладил эльфа по упругим полусферам ягодиц ладонью, любуясь его позой и такой упоительной беззащитностью.
- Ты очень красивый со спины. Плавные линии, изящные изгибы, идеальная модель для скульптора.- Это был не комплимент, Аарон просто озвучил факт, высказал свое личное впечатление, ничего больше, лишь мысль вслух.- Когда ты говорил мне про свое отношение к боли, ты был от части прав…- Отходя обратно к столу, спокойно начал Маэстро.- Я надеюсь что то, что я собираю сделать с тобой, та боль, которую буду причинять, станет той, что принесет тебе удовольствия. Скажу тебе вот что, я не хочу, чтобы ты терпел, просто потому что так написано в здешних правилах, сегодня я этого не хочу.- Он сделал акцент на последних словах, пытаясь интонацией выделить для эльфа необходимую информацию, ту которую парнишка должен запомнить. Терпеть он совершенно не обязан, живописцу это не было нужным.
Забрав несколько предметов со столика, Ковенан возник в поле зрения Анри, присев на край кровати. Голубые глаза с интересом оглядели юнца теперь уже спереди. Маэстро отметил, что не только тылами эльф хорош, с этой стороны тоже было чем полюбоваться. Например, розовые бутоны сосков, - которые вампир сперва, очертил пальцами, после чуть сдавил, вынуждая плоть рефлекторно набухнуть в ответ на прикосновения - тоже были весьма привлекательны. Аарон достаточно бережно заключил упругие горошинки в плен железных зажимов, больше похожих на миниатюрные тиски. Его пальцы прошлись по животу юноши, что так и манил прикоснуться к нему губами, припасть в жадном поцелуе, ощутить тепло  и вкус тела, и оставить алое клеймо кровоподтека на память. Ковенант на миг вылетел из реальности, любуясь чуть подрагивающим животом парнишки и блуждая по нему пальцами. Однако спустя минуту подобного действа, он снова вернулся в мир реальный и теперь занимался подготовлением члена юнца. Аарон защелкнул у основания фаллоса эльфа ограничивающее колечко. Пальцы художника, длинные и ловкие, изворотливыми змеями оплелись вокруг плоти парнишки. В прикосновениях ощутимость власти, в движениях – опыта, но руки хранят нежность, далеко не мужчинам свойственную. Действо продлилось не долго, ровно то того момента пока он не добился желаемого результата. Плоть налилась кровь и стянулась кольцом, а на розовой головке выступили первые прозрачные капельки смазки. Довольную улыбку вампира скрыла маска. Он взял свободной рукой металлический стержень-расширитель и его конусным концом раздвинул устье уретры, медленно, давая Анри возможность прочувствовать каждый миллиметр предмета, вводя его внутрь юношеского тела. Когда металлический карандаш оказался в положенном месте и на положенной глубине, Аарон подсоединил к нему проводок, идущий от батарей. Он нажал на кнопку пульта управления, включая пока что самый щадящий из режимов, легкая пульсация тока прошлась внутри члена эльфа, Маэстро понял это по реакциям чужого тела. Он поднял взгляд на лицо раба, в глазах живописца на миг разлилась безграничная нежность, словно он смотрел на одно из своих творений. Хотя почему «словно», сейчас, здесь, в этой комнате, ведомый его желаниями, юный эльф по имени Анри, становился на короткий срок его творением, он украшал его тело, будто писал полотно, создавал живой шедевр. И он уже почти любил свое творение, однако это была не та любовь, к которой привыкли все живые существа, это была любовь мастера к своей работе.
Аарон встал с кровати и вернулся к столу, на это раз он собирал конструкцию из крюка, вибрирующей насадки и цепочки с карабинами.
«Совсем забыл. Стар становлюсь»
Он только сейчас, ощутив размер насадки пальцами и ладонью, вспомнил, что запихать ее в анус парнишки будет проблематично, без подготовки он ему его порвет, даже если тот отнюдь не девственник, а данное испортит весь вечер и всю забаву. Отложив пока собранный крюк, Маэстро вернулся к шкафу. Пришлось сменить шелковые перчатки на силиконовые. Он взял с полки тюбик с разогревающим и стимулирующим к расслаблению мышц лубрикантом, и приблизился к эльфу. Нанеся прилично количество вязкой субстанции на пальцы, бросил тюбик на кровать. Одна рука легла Анри между лопаток и чуть надавила вперед, жестом показывая, что нужно прогнуться максимально, сильно с учетом натяжение цепей. Другая же легко проскользнула между ягодицы парнишки, обильно увлажняя скрытое между ними местечко. Ковенант не спешил, просто не хотел, а поскольку свои личные желания ценил превыше всего, охотно потакая всем своим прихотям, данное не воспринимал за заботу об игрушке, хотя со стороны это и выглядело именно как забота о рабе.
-Постарайся расслабиться.- Мягко проговорил Аарон, приблизившись лицом к острому ушку парнишки. Он со знанием дела массирующими движениями растирал лубрикант по окружности ануса, пока кончиками пальцев затянутыми в тонкую силиконовую материю, не ощутили что данная мышца расслабилась. Дальше же было дело времени и терпения, а что первого, что второго у вампира имелось с лихвой. Он не спеша растягивал мальчишку, подготавливая хоть более-мене его тело. То, что больно слегка все равно будет, Ковенант понимал, но он желал причинить эльфу пока что легкую боль и понаблюдать за реакцией. Поэтому когда дело дошло до третьего пальца, Маэстро позволил себе резкость в движении. Он рывком ввел пальцы в тело юнца и на миг остановил движения, вслушивался в то, как отзовется на все это Анри, вслушивался в его ощущения, и ждал, быть может, парнишка заслужит еще одного мысленного плюса от Маэстро.

Отредактировано Аарон Ковенант (30.07.2013 18:49:32)

Святая блудница, как же было хорошо! Обычным людям не понять, каково это,  чувствовать такие яркие насыщенные эмоции, впервые за долгое время, впервые за несколько десятков лет  ощущать такую пеструю волну желания, когда до этого не чувствовал ничего кроме полного спокойствия. Пусть даже это не твои собственные эмоции, пусть ты их лишь перетянул на себя, скопировал, но пропитавшись ими насквозь, уже невольно забываешь про это, поглотив их, считаешь их частью себя, они становятся уже твоими личными.  Когда вошел этот тихий, на первый взгляд даже забитый, мальчишка Аарон даже не надеялся, помыслить не мог, что за кроткой личиной покорной белой овечки, скрывает огненный змей порочности, что сможет своими пламенными кольцами похоти оплести художника, распаляя давно хладный нрав Маэстро. Вынудит сбиться всегда ровное дыхание, сделает его слышимым, перешедшим из мирного, в пусть тихое, но доступное слуху сопение. Когда хищные ноздри трепещут чаще, жадно втягивая в себя ставший чуть горячим воздух.  Аромат желания он витал по комнате, духмяный, не поддающийся описанию, он оседал вкусом дивной пряности на языке. Запах чужого разгоряченного вожделением тела, он дурманил рассудок, заставляя кукловода жаждать свою марионетку с каждым вдохом все сильнее. Вскрики и стоны, несдержанные, настоящие, не фальшивые, они ласкали слух пуще трелей соловья.
« Заливайся для меня моя дивная птаха…»
Он слушал бы их ночь напролет, истязал бы это точное тело самыми изощренными ласками и пытками, только бы не прекращались эти звуки так услаждающие его слух. Он довел бы мальчишку до слез, и не слез боли, а слез от наслаждения тонкой гранью между болью и удовольствием. Как бы было прекрасно увидеть в этих ясных глазах слезы. Собрать соленую влагу губами, прошептав какую-нибудь убаюкивающую нелепицу, совершенно ничего не значащую, и снова начать выматывать юнца, пока тот не потерял бы сознание, не упал бы в его объятья, счастливо улыбаясь или продолжая рыдать от захлестнувших эмоций.
Это лучший дар для тонкого в своих действиях садиста, видеть, как его игрушка измотана, ее тело истерзано, но она счастлива. Садист доволен своей работой, доволен ее результатом, насладился процессом, удовлетворил свои желание, но и в награду одарил конечной разрядкой чужое тело, позволив выплеснуться эмоциям, а через оргазм успокоится. Не всем дано это понять. Нелепо унижать, тривиально избивать  и банально трахать могут все, кто склонен к жестокости. Это даже не садизм, это даже не отголосок того что завещал потомкам Донасье́н Альфо́нс Франсу́а де Са́д. Нет, это всего на всего желание за счет слабого возвысится, чтобы успокоить свою мелку полную скрытых страхов душонку. Подумав об этом Ковенант еле слышно вздохнул, в мире мало тех, кто разделял его отношение к садизму, больше мир полнится всякой мразью, но очередной стон юнца вырвал его из мысленных рассуждений на данную тему. Он снова сосредоточил свое внимание на эльфе.
Как бы было восхитительно сейчас проникнуть в тело Анри не пальцами, совершенно не пальцами. Пользовать пылко и жестко, властным движением рук меняя позы. Впиваться в бархат кожи ногтями, пуская кровь, слизывать алые капли или размазывать их по белому полотну его тела.  Прокалывать стилетами клыков его шею, позволяя утоляющей голод жидкости стекать в гортань, не глотать сразу, распробовать все оттенки вкуса, разложить его на палитру. Врываться в нутро резкими и рваными толчками, возможно даже себе, причиняя слабую боль. И в награду шептать ему, какой он прекрасный, восхитительный мальчик, как художник доволен им. Целовать жадно и требовательно, заставляя его губы опухать от страстных поцелуев. Как жаль, что Анри принадлежал этому месту, это делало для Маэстро недоступным даже прикосновение к его телу не через материал перчаток.
На миг художник замер, его движения остановил  звон колокольчика. Ковенант бросил вопросительный взгляд на юнца. Да, это определенно случайность, мальчишка не желал прекращения забавы. Все его эмоции, дрожь тела, дыхание, взбунтовавшееся сердечко, говорили об этом. Он хотел продолжения игры, такой интересной по ощущениям игры.
Маэстро утопал в фонтанирующей из юнца похоти, жадно глотал ее, наслаждался ее вкусом. Никому не понять в этом художника, даже другому эмпату не понять. Аарон был живым олицетворение энергетического вампира, ему было это нужно. Не имея своей, он пожирал чужую эмоцию, и только такая яркая могла вызвать в нем оголодалость волка, что вгрызается в плоть чувств клыками, вырывая огромные куски ощущений, давится ими, но упрямо продолжает заглатывать. Это было упоительно, он так давно не встречал ни в ком столько вожделения, какой удивительный мальчик, сладкий как сам грех.
Кровь в венах живописца начинала нагреваться, вынуждая тело испытывать жар. Его пальцы, прежде хранящие уверенность, пробила легкая дрожь, когда он извлекал из нутра эльфа. Маэстро вернулся к столу, на миг, замирая там, облокотившись о край ладонью и расстегивая верхние несколько пуговиц. Душно, ему становилось душно и жарко. Короткий вздох и он вытолкнул воздух из легких с довольно слышимым звуком. Ковенант подсоединил проводок к вибрирующей насадке крюка, взял конструкцию и вернулся к кровати. Единожды нащупав в теле мальчишки узелок простаты пальцами, он прекрасно запомнил ее расположение, и введя игрушку, упер ее кончик аккурат в нужное место. Подцепив пальцами свободной руки ремешок кляпа, он с силой потянул голову эльфа назад, выгибая шею в необходимое положение, свободный карабин цепочки крепящейся к  крюку был пристегнут к небольшому металлическому колечку на кожаном ремешке кляпа. Весьма специфическая поза для раба, измени мальчишка положение хоть на несколько сантиметров вниз, расцепи зубы на кляпе, порвет себе уголки рта, а потянись он вверх, накажет себя болью в заднице, возможно даже сам себя травмирует. Однако данное положение не было банальной прихотью художника, как и все действия сегодня, оно было обдуманно, выбрано нарочно, чтобы видеть глаза парнишки, когда дело дойдет до кнута. Маэстро ласково погладил эльфа по щеке, не испачканной любрикантом ладонью, в который раз, с нежностью взглянув  на его лицо. Аарон чуть наклонился и подсоединил проводок к батарее, в которой уже был один провод от токового стимулятора. Данная вещица расположилась как раз между ног Анри, чтобы импульсу пультов ни что не препятствовало менять режимы воздействия игрушек.
- У нас осталось меньше двадцати минут, Анри.- Обронил  Ковенант, бросив взгляд на песочные часы и возвращаясь к столику с оставшейся там плетью. Он снова выдохнул его имя, словно говорил с возлюбленным, интонация излучила нежность, почти любовь.
Аарон так увлекся ощущениями юнца в тот момент когда растягивал его анус, что совсем забил про время. Скоро за эльфом придут, а значит нужно заканчивать поскорей… Или продлить время? О данном Маэстро предпочел подумать позже, а пока нажатием парочки кнопок на обоих пультах увеличил вибрации насадки крюка и пульсации тока. Пальцы художника ласково погладили ручку кнута. С ним нужно уметь обращаться, слишком длинный он тяжело поддается полному контролю, нужно рассчитывать силу взмаха, во время возвращать его обратно, в нужный момент, одергивая на себя, но в нем есть своя прелесть, работа с ним приятный труд, приносящий легкую и приятную усталость рукам. Аарон чуть улыбнулся, довольно прижмурив глаза и, взяв предмет, что в прошлые века использовался для публичных наказаний, развернулся к эльфу лицом. Он отстегнул небольшой зажим, что держал кнут в свернутом состоянии, тело хлыста с тихим шлепком, развернувшись, упало на пол. Ковенант легко взмахнул, и кончик кнута сбил, отсекая, верхушку розы стоящей в вазе неподалеку, при этом стеклянный сосуд едва шелохнулся. Это не было бравадой, лишь проверкой для себя же, чтобы понять, не потерял ли он сноровку. Резко одернув руку назад, он вернул хлыст к себе, на лету ловя его часть пальцами. Теперь настала очередь Анри, Маэстро перевел взгляд на его упругие ягодицы.
-Ce sera très bien.- Почти прошептал мужчина и перехватил кнут удобней, чтобы лучше его контролировать.

На минуту, всего на одну минуту, но он ощутил нечто странное, необычное, чего не чувствовал в людях давно, и уж тем более по отношению к нему. Это была особенная эмоция, она трудно поддавалась описанию, она словно проникала под кожу и щекотала гордыню, пуще льстивых речей заставляла гордость расправлять грудь и напыщенно вздергивать свой нос, мурчаще выдыхая: «хорррошо, пррриятно, вот так малыш, пррродолжай». Перед ним раскрылись, ему доверяли, его желали, все искренне, все неподдельно и так насыщенно, но слишком коротко. Хотелось еще, еще больше  и глубже, проникнуть в эту светлую головушку и поселиться там раковой опухолью, что растет с каждым мигом все больше, отравляя сознание эльфа, и заполняет его полностью. Чтобы он думал лишь о художнике, который так старательно «любит» его сегодня руками, и больше ни о ком другом. И делать это не прибегая к своим способностям, а просто, чтобы лишний раз продемонстрировать себе, что он способен приручить к себе любого в самые краткие сроки. Эгоистично, верно? Он совершенно не думал о том, что будет после, существуя только в этом отрезке времени размером час. Его не волновало, сломается ли  его сегодняшняя марионетка потом, когда он закончит играть и вернет юнца в прежнюю жизнь, где крайне редко с ним будут обращаться с такой нежностью. Маэстро не волновало, что своими действиями он может вогнать мальчишку в безумие и душевные метания. Его заботило лишь личное удовольствие от ощущения таких искренних и для него желанных чувств. Но вот вся эйфория разом стухла, едва эмоциональный калейдоскоп  Анри, совершив очередной переворот, запестрил обидой. Аарон озадачился, пытаясь понять причины, он впал в раздумья. В основном его волновало, где он осекся, в чем ошибся? Быть может это кнут? Может парнишка считает порку исключительно наказанием, а не частью игры. Возможно, понимая, что нигде, не совершив ничего дурного, он думает, что порка незаслуженная и это его обидело.
Новый поворот калейдоскопа чужих эмоций принес эмпату совершенно сумбурно смешанную палитру ощущений. Теперь Аарон абсолютно не понимал мальчишку, слишком хаотично он перескакивал с желания на желание и с эмоции на эмоцию. И пусть тело кричало от удовольствия, но в душе воцарил хаос, что сбил с художника весь первичный настрой. Маэстро свернул кнут и, защелкнув его ремешок-держатель, положил предмет на стол.
Временами Аарон жалел, что не может читать чужие мысли. Почему не звонит колокольчик, если мальчишке не нравится что-то? Ведь Аарон разрешил ему прервать игру, если что-то пойдет против его желаний.
Ковенант думал над причинами, и пока он размышлял, тело эльфа выгнулось в просто невероятную позу.
«Какой гибкий» - Промелькнуло в голове художника, и он невольно залюбовался игрой мышц под кожей юнца.
В коридоре послышалась возня, шум и крики. Кажется, чья-то игра вышла из-под контроля, и раб пытался сбежать. Голоса охраны, крик гостя и истеричные возгласы раба, окончательно отвлекли Маэстро от эльфа. Он лишь максимально увеличил работу игрушек, но отвернувшись от Анри, заинтересованно смотрел уже только  на дверь. Интересно, не привяжи он цацоньку, попытался бы парнишка сбежать?
Песок в часах медленно осыпался, отсчитывая время. Осталось совсем мало песчинок. Художник бросил на юнца взгляд через плечо. Слезы, ах, как Маэстро был падок на слезы. Прекрасные алмазинки скатывающиеся по коже лица, прочерчивающие солоноватую дорожку, такие красивые. Они делают лица погремуль такими трогательными, что поневоле возникает желание приласкать. Порой он специально доводил своих куколок до слез в те моменты, когда понимал что нужно проявить нежность больше той, на которую художник обычно был способен. И это действовало безотказно. Едва он видел слезы в душе, словно оттепель начиналась, он становился нежней. Вот даже эта маленькая слезинка, скатившаяся из уголка глаза мальчишки, вытянула из Маэстро теплую улыбку.
Он подошел к Анри и костяшкой согнутого пальца убрал маленькую капельку с виска. Сперва, щелкнул карабин крюка, он перестегнул его на ошейник эльфа, а после зашуршал замочек кляпа. Ковенан бережно извлек предмет изо рта парнишки, прекрасно понимая, что резкие движения причинят, мягко говоря, дискомфорт, совершенно сейчас не нужный.
-Маэстро! - Стук в дверь и голос охранника, ему пришли напомнить, что время почти истекло.
Ковенант сам просил охрану забирать рабов ровно через час, потому что в большинстве случаев за это время настолько пресыщался фальшью, ложью и плохой игрой, что хотелось удавить местных надрессированных кукол. Однако сегодня впервые за долгое время, он решил не ограничиваться одним часом.
-Я продляю!- Повысив голос, почти выкрикнул мужчина в сторону входной двери, и услышал как охранник, обронив нечто, зашуршал ботинками в другую от его люкса сторону.
Его внимание теперь полостью сосредоточилось на эльфе. Он посмотрел на член парнишки  через его плечо, и чуть не щелкнул себя по лбу, он совсем забыл снять ограничивающее кольцо  в нужное время. Не удивительно, что в глазах цацоньки появились слезы. Тут любой бы рефлекторно прослезился. Кольцо сдавило орган так, что тот уже не просто покраснел, а отдавал бардовым.
-Потерпи немного.- Тихо, почти прошептал художник в плечо Анри, и воздух его дыхания, вырвавшись из-под маски, обдал теплом  кожу эльфа.
Аарон, бережно прикасаясь, расстегнул защелку кольца, то с глухим звуком упало на кровать. Пальцы художника не стимулирующими, а скорей массирующими движениями огладили член парнишки, возвращая нормальный кровоток эрегированному органу. Даже через материал перчаток он прекрасно ощущал каждую вздувшуюся на плоти венку, пульсацию самой мышцы стимулируемой ударами тока и даже стук сердца, что подгонял к члену кровь.
«Пожалуй, хватит на сегодня»
Подумав это, Маэстро медленно извлек из плоти эльфа металлический карандаш и отправил его в полет на кровать. Дальше же движения его рук были направленны на одну конкретную цель, расслабить настрадавшееся тельце, подогнав к оргазму. Пальцы одной руки плотно обвили член Анри, движения сперва, били плавными и темп ускорялся неспешно.  Свободная же рука художника заблуждала по игрушкам, что остались на теле парнишки. Сперва, он отстегнул распорку на ногах, позволяя ей просто упасть на покрывало кровати, затем снял с юнца поножи, далее убрал распорку с руки  и расстегнул поручи. Обхватив парнишку свободной от его плоти рукой за грудь, он прижал дрожащее тельце к себе, пальцами ловко снимая зажимы с сосков. Последним он отстегнул карабин крюка от ошейника, и плавно извлек крюк с вибрирующей насадкой из ануса эльфа. Причем проворачивая данные манипуляции, он ни на миг не прервал требовательной ласки, продолжая довольно скоро двигать рукой по члену Анри, и даже кажется пару раз не заметив того умудрился его похвалить и сказать какую-то ласковую чепуху.

Отредактировано Аарон Ковенант (06.08.2013 16:40:15)

Мальчик в его руках такой  горячий, словно палящее солнце в летний зной. Его кожа пылает от бурлящей внутри крови, которую распаляет жар возбуждения. Аарон ощущает это тепло даже через ткань одежды, это приятно. Тело эльфа,  омываемое волнами сладострастия,  льнет к художнику так доверчиво, совершенно без опаски расслабляясь в объятиях мужчины, это даже льстит. Мальчик в его руках дрожит, мелкой дрожью полнится все его точеное тельце. Маэстро пальцами ощущает, как сокращаются мышцы под гладкой кожей юнца, это почти волнительно. Громкие стоны наполняют спальню, наверно такие громкие они слышны и в коридоре, но это не важно. Важно то, что парнишке сейчас хорошо, его душевный шторм улегся, под натиском ветров наслаждения, и сейчас его море волновали другие бури.  Маэстро впивал чужое наслаждение, медленными глотками гурмана дегустирующего дорогое вино, каплю за каплей, потихоньку не спеша, смакуя ощущение чужого оргазма, растягивая это необычное удовольствие. Он так увлекся погружением в чужое блаженством, что вздрогнул, когда губы юнца коснулись его пальцев. Неосознанно, скорей всего неосознанно, мальчишка затронул одно из весьма чувствительных мест на теле художника.
-И тебе спасибо, малыш.- У Ковенанта возникло желание узнать, какие на ощупь эти губы, довольно острое желание. В желаниях Аарон отказывал себе редко, однако дабы удовлетворить это, ему надобно было успокоить свою извечную паранойю по поводу возможной заразности цацоньки. Решение пришло само собой, быстрое, скорое, и он над ним совершенно не размышлял, просто как всегда, в таких вопросах, пошел на поводу у своего «хочу».
Маэстро перехватил тельце в руках, разворачивая к себе юнца полу-боком, с минуту, не меньше, он впивался глазами в губы мальчишки, разглядывал, изучал, затем просто подхватил его на руки и перенес на другой участок кровати, укладывая головой на подушку. Оставив парнишку всего на минуту, он отошел к столу, на котором был графин с водой. Налив прохладной влаги в стакан художник вернулся к эльфу  и вложил ему в руки сосуд. Он ощутил его желание утолить жажду, а подал воды исключительно в награду за хорошее поведение, как поощрение за подаренные им яркие эмоции. Мимолетно погладив Анри по волосам, словно родитель за нечто хвалящий ребенка, Аарон оставил его в покое. Теперь его внимание поглотила уборка номера после игры, а точнее чистка и раскладывание по местам игрушек. В некоторых вещах художник был педантичным до странностей. Он собрал все прежде взятые предметы на все тот же столик, и вместе с ним вернулся к шкафу, в котором они прежде находились. Достав дезинфицирующий гель и пачку салфеток, Ковенант начал протирать буквально чуть ли не каждое звено цепей со всех сторон. Это была привычка, банальная привычка ухаживать за своими девайсами и держать их в надлежащем виде. Уложив предметы на свои места, и даже откорректировав их расположение, чтобы лежали точно, так как лежали изначально, живописец, наконец, снял перчатки, и отправил их вместе с использованными салфетками в урну.
«Да, пожалуй, я могу себе позволить подобную блажь, в ущерб мне она не будет»
Подумал Маэстро, набирая на стилизованном под девятнадцатый век телефоне, номер администрации.
- Я хочу, чтобы мальчишки, которого вы сегодня привели ко мне, ни кто больше не касался, и проведите его по врачам.- Скупо и сухо, приказным тоном проговорил Ковенант, едва в трубке прозвучало «ало».
- Сэр, Анри Кэлвин буквально вчера сдал все анализы. Он полностью здоров, иначе бы мы не выпустили его работать с вами. Вы его первый клиент, так что гарантировано, он здоров. Если необходимо, можем принести все документы, подтверждающие его здоровье, а также, если вы решили присвоить рабу вип-статус, то для этого также следует подписать необходимые документы и внести некую сумму на счёт клуба. Мне прислать к вам с документами администратора?-Послышалось с другого конца провода.
-Да.-На этом разговор был окончен, Аарон повесил трубку и развернулся лицом к юнцу. Теперь разглядывая Анри и пытаясь понять его реакцию на принятое художником решение.

Отредактировано Аарон Ковенант (08.08.2013 15:19:05)

-Уж постарайся, de neige*, не разочаровать меня.- По тому, как прозвучал голос художника, по интонациям, можно было смело сказать, что губы скрытые маской сейчас растянула ироничная ухмылка.
Чтобы Ковенант не пожалел о принятом решении - какая нелепица. Какая заботливость со стороны мальчишки, только вот о ком, о своей личной тушке или все же тушке художника? В сущности это не имело значения для Маэстро. Он привык к разочарованиям в живых существах настолько, что это перестало его не то что огорчать, а даже волновать в малой степени. Аарон ни когда, ни от кого, ничего сверх не ожидал. Люди, эльфы, оборотни, даже такие же, как он вампиры, все по-своему ущербны и не идеальны. Природа сотворила разумных существ с кучей огрехов в них. Если яблоко прекрасно снаружи внутри всегда притаились либо червь, грызущий его, либо гниль разрушающая плод. Нет идеальных, а значит, и ожидать от них чего-либо большего, лучшего, уникального, заранее не стоит. Просто чтобы после не грызть свои локти за слепую веру в возможность найти совершенный драгоценны камень среди кучки блестяшек, возможно ты и найдешь парочку чистых рубинов, но где-то в одной из линий огранки всегда будет маленький с первого раза не заметный изъян.  Сам Ковенант считал себя живым примером убогости созданий природы, ведь та дав ему талант забрала эмоции, он был неполноценным как живое существо, но совершенным как творец. Две стороны – одна медаль. Смотря трезвым взглядом на себя, он и на прочих смотрел без розовой мишуры надежд. Мальчишка не сможет его разочаровать, разозлить, если очень постарается, сможет, но разочаровать это точно вряд ли. Да и не жалел Маэстро о тех решениях что принимал, ни когда не жалел, даже если те были откровенной блажью и последствия оказывались негативными для живописца, черт возьми мы живем всего один раз чтобы зацикливаться на проблемах. Аарон был из тех людей, которые отвечают спокойной фразой: «Ну и что?», даже когда мир вокруг них дрожит, грозя вот-вот рухнуть в Тартар. Такие не сетуют на жизнь, решают проблемы, и забывают он них как о дурном сне, живут дальше. Если мальчишка его перестанет привлекать как сейчас, он просто забудет о его существовании, все просто, ни каких проблема. Но пока Анри интересен ему…
Голубые глаза изучающе скользили по лицу юнца. Как мало порой существам нужно для ощущения счастья. Вот мальчик напротив сидит и радостно улыбается из-за того что художник купил его. Купил как вещь, как скот для двора, как новую пару туфель, и его это радует, он доволен, почти счастлив этим унизительным фактом полного принадлежания другому человеку. Как мало эльфу понадобилось для того чтобы радостно заулыбаться и его личико засияло, на краткое время, но все же, Анри словно засветился. Было ли это знаком что Маэстро уже приручил к себе маленького эльфа и тот радуется, не только факту того что теперь будет находиться в подчинении у одного мужчины, а тому что теперь принадлежит именно художнику? Возможно. Сейчас Аарон не особо размышлял над этим вопросом, он просто ждал, когда ему принесут документы. Парнишка впал в задумчивость, слегка занервничал, что не смогло скрыться от внимательного взгляда вампира. На прозвучавший вопрос Маэстро  кивнул, сказав скупое: «Можно», а после, выслушав весь вопрошающий лепет юнца, коротко, но искренне хохотнул. Права слова как мило, мальчишка сам рвется к близости.
- Ты его уже доставил, chrysalide**.-Спокойно ответил Маэстро и наконец-таки расстегнул и снял маску, водрузив ее на прежнее место, возле зеркала. Спектакль был окончен, в образе больше не было нужды, да и маска откровенно уже начала мешать.
В дверь постучали, тихо, но слышно, Аарон спокойным шагом пошел открывать. У порога как ожидалось, был представитель администрации. Несколько минут мужчины о чем-то тихо беседовали, после Ковенант вернулся обратно, держа в руках папку с документами.
-Почему тебя сюда сдали бывшие владельцы?- Перелистнув очередную страницу и быстро пробежавшись по строчкам глазами, спросил художник и присел на кресло стоящее неподалеку от кровати.
«Что же, чистый, не заразный, теперь можно и дотронуться, не опасаясь подцепить холеру»
-Подойди… - Привычный командный тон смягчило последующее: - Пожалуйста.

*Снежок
** Куколка

Отредактировано Аарон Ковенант (10.08.2013 21:29:16)

Маэстро глазами следил за тем как парнишка, казалось, превозмогая нечто не физическое, но душевное, сполз с постели. Как не особо-то и шустро подошел к нему, опустился, совсем  близко, на колени, становясь совсем рядом. Он почти ощутил его подбородок коленом, даже сквозь ткань брюк, почти слышал, как дыхание эльфа, проливается по ткани, вылетая из аккуратных ноздрей. Он спокойно улыбнулся, когда парнишка поднял на него свои светлые глазки, в которых читалось достаточно многое. Опустив взгляд, проследил, как светлая головушка парнишки опустилась вниз, и пальцы тот сцепил на своих коленках. Он слышал, как переменилось дыхание Анри, став тяжелым и шумным. Что означало только одно, события, что сейчас приходилось невольно вспоминать эльфу, чтобы ответить на вопрос художника, были тому неприятными, возможно гневили или  являлись болезненными. Его вывод лишь подтвердили дрогнувшие плечи, тяжкий вдох и смена интонации в голосе юнца. Маэстро уже было хотел остановить эту незримую пытку, прекратив душевные терзания эльфа, которому на вид становилось только хуже от того что приходилось вспоминать нежеланное. Однако Анри заговорил, и художник слушал его внимательно, не перебивая и даже вздохом не прерывая. Просто смотрел, как по бледным щекам, рисуя влажные дорожки, течет соленая влага слез, как подрагивая, шевелятся губы, как нервно дернулся кадык, как парнишка в желании будто укрыть себя от чего-то незримого обхватил свои плечи руками… Он просто смотрел и слушал, слушал и понимал каждое сказанное слово.
«Элизабет…какое совпадение…»
Подумал живописец и темные брови сошлись на переносице. На миг, всего на краткий миг, он представил, что кто-то осмелился причинить хоть малый вред его драгоценной Лизбет, его милой младшей сестрицы и от эмпата во все стороны хлынула шквальная волна не просто гнева звериной ярости. Прежде голубые как чистое небо глаза в секунду заволокла черная пелена, словно зрачок расширился настолько, что полностью поглотил всю радужку.   
Если бы кто-либо посмел отнять жизнь у его прекрасной Лизбет, Аарон бы свихнулся до состояния взбесившейся псины. Без разницы насколько сильней бы была та падаль что позволила себе притронуться к его сестре в смертельном касании, он нашел бы способ до этой скотины  добраться. Костьми бы лег, но заполучил бы эту мразь. Он не убил бы это существо сразу, нет, не рвал бы его зубами, слишком быстрая смерть слишком великий подарок, а Маэстро не так щедр. Он начал бы медленно. Привязал бы тело к столу, и аккуратно, даже бережно, снимал бы с него кожу лоскутами. Начал бы с ног, сначала с пальцев, и когда остались бы только кости, он удалил бы их, а ошмётками плоти кормил бы мучимую им тварь, чтобы не сдохла от голода раньше времени. Потом бы он добрался до рук, но туловище нет, туловище он бы оставил нетронутым, туловище и голову, опять-таки чтобы паскуда не померла не в свой срок. Он бы даже ради этого поддерживал необходимое состояние здоровья тела, чтобы то еще переживало муки. Заштопал бы осторожно обрубки, что остались бы на месте рук и ног, а потом принялся за тулуп, медленно вбивая в него огромные гвозди. Но так чтобы не задеть ни одного жизненно важного органа. Он раскалил бы гвозди докрасна, чтобы прижечь раны, а потом подсоединил бы к ним провода с током и бил бы им сволочь до корч. И если бы и это не убило гниду, а он бы постарался чтобы не убило, он поместил бы тело в стеклянный гроб и запустил бы туда амазонских мух которые откладывают свои личинки в живую плоть,  а те вылупляясь поедают существ изнутри. Последнее что мразь бы увидела, были бы голодные канализационные крысы, скормить это тело собакам была бы слишком большая честь, пусть крысы жрут его плоть, в их желудках ей место. Оставшиеся кости художник перемолол бы в пыль и высыпал ее в самое грязное отхожее место, что нашел бы. И даже это вряд ли бы успокоило Маэстро. Осатаневший и безумный, он бы добрался и до родни того кто отнял у него самое ценное, косил бы всех, даже самых дальних родственников, пока либо те не закончились, либо его самого бы не прибили.
-Никто бы не простил.- Хрипло, севшим голосом, шепнул художник и, посмотрев в глаза парнишки, слегка успокоился, все-таки его Элизабет была во здравии, в отличие от Элизабет юнца. Дурные мысли лучше гнать прочь.
Часто дыхание Анри выдало его гнев по отношению к бывшим владельцам.
«Логично, любой бы ненавидел»
Ковенант закрыл папку и отложил ее на тумбу рядом с креслом. Он наклонился ближе к эльфу и, аккуратно взяв его подбородок пальцами, приподнял заплаканное личико.
- Им повезло, что ты пытался убить себя, а не их. Другой бы втерся в доверие и перерезал бы спящим глотки.- Достав платок, художник бережно утер глаза и щеки Анри, от слез.
То ли то была схожесть имен сестер, то ли то, что парнишка был таким искренним, то ли еще что, но Аарон проникся к нему симпатией. Так бывает, редко, но все же. Бывает что видишь и знаешь человека краткое время, а уже начинаешь невольно, стараться опекать того что ли. Или это быть может, стало очередным порывом художника, который не поддавался объяснению, да и объяснять его он не желал. Зачем? Кому? Самому себе? Уже давно так не делал и не хотел. Другим? Да какое их дело? Парнишке? Зачем хозяину объяснять рабу причины своих поступков? Это лишнее.
Он погладил Анри, по волосам, убрав руку от подбородка, и посмотрел в его лицо, уже, как и всегда спокойными голубыми глазами.
-Мне пора уходить. - Аарон подался чуть вперед и мягко коснулся губ эльфа своими.
"Мягкие"- щелкнуло в сознание и он улыбнулся в поцелуй, который и поцелуем-то трудно было назвать, больше походило на целомудренное касание.
- Я оставлю тебе некую сумму наличных… - Отстранившись, художник полез в карман брюк за портмоне.- Не воспринимай их как плату. Скорей как подарок.- Достав приблизительно тысяч пять-семь евро, он толком не считал, сколько там было, Ковенант положил их сверху папки.- Я хочу, чтобы ты купил себе что ни будь, то, что сам захочешь. Это не попытка подкупа тебя, разбаловать я тоже не хочу, это поощрение за послушание и искренность.- Живописец медленно поднялся и, еще раз погладив парнишку по волосам, отошел к зеркалу.- Если хочешь, можешь остаться жить в этом номере. Будут проблемы с местным руководством, вот мой номер.- Достав из кармана визитку, он положил ее возле зеркала. Маэстро привел свой внешний вид в порядок, застегнув прежде расстёгнутые пуговицы рубашки и пригладив слегка растрепавшиеся волосы.- Если будешь пользоваться игрушками, не забывай их чистить. И еще, я запрещаю тебе пить, курить, употреблять всяческую наркотическую дрянь и касаться других людей. Советую запомнить. Дважды повторять я крайне люблю. Если будешь и дальше таким послушным и милым, мы поладим.- Он снова подошел к юнцу и поцеловал того в щеку, так как обычно целует супруг жену уходя на работу.- Рад нашему знакомству, маленький эльф, и до  встречи.-  После Ковенант улыбнулся и твердой походкой зашагал к выходу. - Думаю до скорой.- Дверь за ним закрылась с тихим хлопком.

Отредактировано Аарон Ковенант (23.08.2013 03:58:54)