«Здесь бывает холодно. Бы-ва-ет, когда-нибудь, не сейчас,» - мысленно отметил оборотень, думая о том, что мертвецов, тех, кого собираются выкинуть, как мусор, не предупреждают о том, что зимой лучше одеваться потеплее. Никогда толком не имевший своих денег, медведь с трудом мог себе представить возможное количество нолей на банковском счету чистокровного. В понимании Ингвара, количество денег в бумажнике Тейлора обозначалось емким словом «много»; те средства, которыми располагал патриарх, наверняка входили в категорию «очень, очень дохрена». Может быть для Лабиена ничего и не значит то, что он заплатит за одежду для рабов, но предложить оборотням выбрать себе вещи, чтобы потом убить – так могла бы поступить неуверенная и непостоянная в своих желаниях женщина, не Патриарх.
«А может, просто не хочет пугать другого раба? Которого купили для той чистокровной из Мексики?..» - Ингвар медленно кивнул, обозначая таким образом, что понял все сказанное Максимилианом, и глянул на Джерико.
В зале было мягко говоря немноголюдно и остатки неуверенности от собственной наготы полностью исчезли. Встряхнувшись, оборотень проводил взглядом чистокровного и снова, уже более внимательно, посмотрел на волка:
- Я думал, тебя убьют за предательство.
Не самое хорошее начало для разговора, прерванного бесцеремонным приказом Патриарха «выметаться» там, в машине, но все лучше, чем снова молчать. Ингвар огляделся, пытаясь сориентироваться; сщурился, шевеля губами, едва читая написанное на указателях под потолком. Тоскливо покосившись на волка, оборотень вздохнул и тяжело двинул тележку вдоль рядов, предполагая, что старый знакомый покатит свою рядом.
- Рад… что тебе… удалось выжить. После этого ты стал рабом?
Тридцать лет в рабстве могут изменить кого угодно – оборотень придирчиво разглядывал сородича, но не находил критичных отличий между стоящим перед собой и тем, кто остался там, в прошлом, лежать на бетонном полу, оглушенный ударом в висок.
Сложно выбирать одежду, когда толком не знаешь размер. С недоумением глянув на примерочные кабинки, Ингвар их попросту проигнорировал, прикидывая вещи здесь же, в зале, прямо на себя – одеваясь и заполняя тележку запасным комплектом по ходу движения между рядами.
- Может хоть сейчас скажешь – на что ты рассчитывал тогда? Чего хотел от меня? – медведь откровенно растерянно пялился на полку перед собой. Покосился на Джерико, подмечая, что он выберет из предметов личной гигиены. Взял тоже самое, кроме зубной пасты. Рука замерла на несколько секунд и сама потянулась к едва ли не единственной знакомой упаковке из всего многообразия.
Взгляд зацепился за камеру под потолком. «Всегда смотри, где находятся камеры. Потеряешь бдительность, запишут на них, как делаешь что-то не так, потом не отопрешься, что, мол, не делал, да и вообще не я…» - слова прозвучали отчетливо, погружая в воспоминания. Кто это сказал? Йоанна? Седой охранник? Скалящийся щеголь, катающий пахучую сигару в зубах? Неважно – теперь правила поменялись. И хозяин теперь будет другим, пусть пока оборотень и не знал, кому его решил отдать Патриарх.
Куртка едва налезла на габаритного оборотня.
Ощутимо жала в плечах, а явно короткие рукава - на предплечьях, хотя указанный размер на ярлыке был таким же, как на остальной одежде. Ругнувшись, медведь раздосадовано встряхнулся и услышал, как затрещала ткань. Воровато глянул по сторонам, по-привычке выискивая коварные камеры, и, сняв испорченную вещь, вернул ее обратно в ровный ряд, неловко пристроив на пластиковые «плечики».
«Только надо смотреть. Внимательно,» - следующая оказалась даже больше, чем было необходимо, мешковато висела, но хотя бы не собиралась расходиться по швам при неосторожном движении. Стянув с себя обновку, Ингвар повесил ее на край тележки и двинулся к вперед; в конце ряда остановился – Патриарх появился неожиданно, как будто вырос из-под земли.
«Шопинг… шопинг…» - слово было смутно знакомым. Ингвар покосился на волка, словно ожидая поддержки, после чего осторожно ответил:
- Идет, - оперся было о тележку ладонью, но вовремя почувствовал, как поручень опасно пошел вниз, и выпрямился. Невозмутимо взял с правого ряда блок сигарет, к коему прилагалась подарочная зажигалка, кинул к остальным покупкам, еще пара шагов до чистокровного – и туда же отправились две упаковки апельсиновых леденцов с боковой стойки.
