Иногда Макс откровенно удивлялся своим желаниям. Нет, разумеется, ничего противозаконного в том, чтобы приехать домой на обед, не было. Только вот, вампир укатил аж на самую дачку, которая расположена от работы далековато. И даже проигнорировал ресторанчик по пути, где имел нехилую скидку… и мимо любимейшей кофейни «Бегемот»  проехал! Конечно, к семье же. Разумеется, семья тут была, мягко говоря, не при чём. Патриарх ехал просто на природу, просто отдохнуть, с похмелья. Аккурат вчера был ну крайне тяжёлый день, да и вечер не легче. Древний весь вымотался, устал и напился. А ведь с утра-то работа!
И после всего этого ужаса оказаться на безлюдной дачке – это просто удовольствие. Тишина, никого на ближайший километр нет, оборотнями не воняет, вампиры не лезут, дампиров только в охранке и увидишь, но та быстро смывается, стоит лишь глянуть на них как-нибудь позлее.
И, главное – тут нет жинки. Любовь любовью, а вот отдыхать Максимилиан предпочитал в компании стакана коньяка и свежего воздуха.
Припарковавшись абы как (жены нет, ругаться никто не будет, поэтому можно по струнке тачку не выставлять), вампир, грозно кряхтя, выполз из машинки и неровными шагами зашагал к дому. Втянул полной грудью воздух свободы и…
- Блядь, какая гнида вторглась на мою территорию именно сегодня?!
Вампир был крайне не рад чужеродным запахам. Тем более – какого-то там оборотня. Крупного такого оборотня… и прям в доме!
- Порешу, мразь!
Рявкнул древний и ввалился в дом. Оборотнем несло отчётливо, только вот к этому запаху прибавился ещё один – родной, знакомый слишком уж давно, чтобы посметь перепутать.
«Калиса».
Максимилиан дальше даже не думал. Быстро прошёл по коридорам, пока не достиг комнаты, в которой отчётливо и без перерыва ощущались оба запаха. Патриарх без колебаний распахнул дверь, быстро оценил обстановку, небрежно осмотрев оборотня и останавливаясь взглядом на ошейнике, и встал в дверном проёме, лениво облокачиваясь о косяк.
- Ну привет, милая.
Вампир нехорошо ухмыльнулся, ещё раз бегло взглянув на зверя, и направился к жене.
- А я думал, ты детьми занимаешься, покупками там всякими, по делам ездишь… а ты тут.
По-хозяйски обнял супругу, потянув её к себе  небрежно, будто обращался с какой-то не слишком уж дорогой вещью и подчёркнуто грубо поцеловал её в губы, хотя тут же отстранился, променяв общество супруги на мягкое кресло, которое находилось аккурат напротив оборотня, достаточно близко к нему.
- А это у нас кто?
Максимилиан был барином во всём, и даже малейшее поползновение к его собственности вело к весьма плачевным ситуациям. Хотя нынче вампир был крайне ленив и готов даже спустить всё на тормозах, лишь бы его с кресла не подымали, да и вообще не трогали. Часиков так 10-15…
- Что, Алиша внеочередную игрушку себе притащила, м? Или сынуля решил, что он на столько взрослый, дабы себе второго раба приобретать?
Макс не любил сюрпризов. Особенно тех, которые не он сам организовывал.
- У нас в доме достаточно рабов.
Властно произнёс он. Древний внимательно рассматривал стоявшего перед ним оборотня, так, как бы рассматривал новый полированный и дорогущий стол на предмет царапин.
- Поэтому передай детям, чтобы избавили мой дом от лишнего хлама. Иначе мне придётся избавляться от них.
Максимилиан тяжело вздохнул, усевшись в кресле удобнее, и отвёл наконец-таки взгляд от зверя. Несмотря на отсутствие хоть какого-то интереса к новому в доме, древний был на чеку, будто был уверен в том, что оборотень непременно выкинет что-то пакостливое и против него, или его жены. В любом случае – предотвратить нападение Макс бы смог, даже не смотря на повышенное недовольство и полное отсутствие желания хоть что-то делать. Вопрос заключался в другом – а что, собственно говоря, Калиса делала тут одна и с этим древним (судя по сему) созданием? Ведь она оборотней недолюбливала, даже волка, подарок мужа, кстати, потеряла где-то, нечаян, разумеется. Но потеряла.
- Так это твоё добро, мм, Калиса?
Макс обратил внимательный взгляд на супругу, ожидая непременно правдивого ответа. Ведь он не любит, когда врут… особенно тогда, когда сочинять сказки слишком уж поздно.

И нет ответа. Брайс ждал, терпение было на исходе, но Калиса играла, и доверие к ней таяло, как дым с каждой секундой. Ее улыбка на губах была понятна и ясна, девушка следила за реакцией зверя, давала ему надежду и отнимала, наблюдая, как рушится все, к чему он шел, о чем желал.
«Сука».
Солнечное утро для Брайса закончилось в этот самый момент осознания ее предательства (как он решил сам для себя), после чего не хотелось больше ни нежиться в кровати, ни разговаривать, но это еще что, по сравнению с тем, какая поднялась буря немного позже.
В комнату зашел какой-то хмырь. Его запах, манера поведения, взгляд – все это давало оборотню понять, что вампир, что предстал перед ним, был не малолетним клыкастым, которые обычно попадались на пути тигра, нет, этот экземпляр был для Брайса намного интереснее и в то же время опаснее. Это был один из древних, таких охотник встречал не часто, хотя прекрасно знал, чего от них можно ждать. Инстинктивно оборотень оскалился, готовый к молниеносной атаке, но тут же взял себя в руки и умерил свой пыл, несмотря на то, что становилось довольно-таки жарко и тело рвалось вперед, выбить пару клыков на сувенир с этой морды. Мужчина глубоко вдохнул. Выдохнул. Пытаясь привести сердечный ритм в норму. Что ж, внешне он снова стал выглядеть спокойным, не считая учащенного сердцебиения, которое вампиры могут почувствовать.
Слова мужика, который, сомнений не было, был хозяином этого дома и по совместительству мужем Калисы, тигра сильно задевали, но больше всего Брайса задели слава самой вампирши, которая всего лишь какими-то минутами ранее была так искренне рада встречи с другом детства, а теперь же по ее словам тигр был обычным хламом, очередной ненужной игрушкой для нее. Возможно, Калиса спасала его сейчас своими действиями, выгораживала от мужа, но «прямому» зверю было плевать на тайный смысл, что могли нести ее слова, он был зол и был недоволен. Девушка расположилась вместе со своим мужем в кресле, и теперь они оба смотрели на оборотня, который в ответ смотрел на них. Они беседовали о нем, как-будто Брайса тут и не было. Ну что ж поделать, у вампиров этого высокомерия и привычки смешивать с дерьмом тех, кто не имеет в кармане звонкой монеты – не отнять. Так же, как и не отнять хамовитости и прямолинейности у оборотней. Почесав когтями свою голую грудь, хищник уселся на кровать, как раз оказавшись напротив парочки в кресле.
- Вот ведь зажрались, - недобро, но и не злобно ухмыльнулся Брайс, - Или уже разума лишились на старости лет? Хочу – не хочу, надо – не надо, - тигр бросил взгляд на Калису, - Что ты вообще знаешь? Ты не та, которой была раньше, и я давно не тот.
Эмоции его просто переполняли, это было отчетливое разочарование, злость, обида и предательство. Присутствовала и доля разумного страха, который подгонял инстинкт самосохранения, отчего тело время от времени приходило  в напряжение, готовясь отразить нападение, хоть оборотень и понимал - если вампиры соберутся атаковать, то силой тут все равно не сладишь. 
Сейчас Брайс был бы уже рад, если бы его отвезли обратно в чертово КГБ и закрыли в одиночку. В данный момент, проанализируя все происходящее, там казалось лучше с конвоем в десять человек, чем здесь с этими двумя. Но не ему решать, и отпустят они его вряд ли так просто.

Макс лишь довольно ухмыльнулся, глянув на жену. Разумеется, Калиса выбрала и решила всё сама. Уже давно. Просто теперь наконец-то это озвучила вслух для всех, и для себя, в том числе.
- Верно. Не к чему избавляться от прошлого – разумнее строить будущее.
С вампиршей было всё ясно, хотя Макс в таком решении и не сомневался, поэтому можно было действовать дальше.
- Это и есть собственность. И собственность всегда имела права выбора.
Безразлично отозвался вампир.
- Только вот пользовалась таким правом отвратительно и лишь теряла свою жизнь. Видимо, потому что собственность? Или мозгов не хватило, чтобы решить как-то иначе? На столько ли ты глуп, оборотень, чтобы выбрать смерть – быструю, или долгую, это же не важно. Нападёшь на меня? Даже убьёшь? Возможно. Только сам в живых не останешься. И вновь пойдут отстрелы оборотней вампирами. И вновь будут погибать молодые и неопытные. Война – удел молодых. А я давно завязал с войной и не позволю никому встать на этот путь, покуда жив сам.
Корпорация была создана с целью объединения родов, дабы предотвратить постоянные воины и собрать всех воедино. И это, как ни странно, удалось. Шаткое равновесие, поддерживаемое на данной территории древними. Разумеется, когда-то и эта империя падёт. Но не сейчас же, когда Макс даже на пенсию-то ещё не вышел!
Максимилиан всегда рассуждал здраво и уже лет триста ни черта не ошибался. Можно было уничтожить оборотня, можно было сдать его опять в клуб, либо даже на органы. В «Слёзы…»? А почему бы и нет!? Но тигр был тем самым настоящим воином, которых перебили уже всех несколько сот лет назад. Их считали и продолжают считать опасными, для того, чтобы содержать в доме. Если только посадить на цепь, заковать в кандалы и пристроить охрану… но разве он тогда останется бойцом? Нет, он будет лишь рабом на привязи.
«Сначала медведь, теперь этот… откуда они, отчего КГБ берёт их к себе, зачем они тут?»
- Если ты дожил до сегодняшнего дня, то не мне лишать тебя жизни, воин.
«Верно, воин. Настоящий. Ну да, дерзкий, необученный и грубиян к тому же. Но уж куда лучше этих нынешних искусственно взращенных рабов, которые никогда не чувствовали жар настоящих сражений, не пробовали на вкус кровь своего поверженного врага…»
Древний всегда придирчиво относился к рабам и слугам. Не может существо, не повидавшее крови, воевать на равных с настоящими матёрыми хищниками. Следовательно, такое создание годно лишь для декорации, сродни этих карманных собачонок, что таскают дамы с собой повсюду.
Максимилиан ухмыльнулся.
- Что для тебя есть воля, оборотень?
Древний не спускал взгляда с тигра, изучая.

Оборотень пытался донести свою мысль, что Макс бы точно оценил, если бы эта мысль хоть с одной стороны была бы вампиру интересна. Максимилиан радостно скалился, слушая внимательно и не перебивая.
- Я уничтожал и своих, и чужих. Сбился со счёту уже давно,  но пополнить коллекцию новой жертвой  можно всегда. Но мне лень.
Вампир говорил открыто. И даже правду. Возможно, нужно было про лень умолчать, но для чего подобное скрывать от какой-то новой вещи? Да не зачем.
- Ненависть уничтожает нервные клетки.
Заключил вампир и зевнул.
- Поэтому ты такой и нервный.
Оборотень будто напрашивался на игру. Нет, разумеется, он пытался напроситься на бой… но Макс больше любил играть, поэтому тигру откровенно не повезло.
- Хиппи – дети солнца.
Уточнил древний, порядком развеселившись. Ну ещё бы – не каждый же день такие вот кадры, да в собственном доме появляются.
- Зачем? Да потому что меня всё устраивает. Тебя, кажется, нет? Ну что ж, это твои проблемы.
Максимилиан хотел было вопрос закрыть и наконец-то пойти и добыть себе кофе, но отчего-то продолжил говорить.
- Скажи мне, воин, разве судят победителей? Разве судили тебя, покуда ты был на свободе? Нет. Но ты попался. Тебя загнали, поймали, связали и продали. И даже в бордель. Те, кто поймал тебя, до сих пор на свободе, а ты продолжаешь сидеть на цепи и лишь говорить мне о своих желаниях освободиться и отомстить. Но вот без свободы ты не сможешь ни отомстить, ни осудить тех, кто уничтожал тебе подобных. Лишь жалкая ненависть тебе и доступна, оборотень.
Макс грустно улыбнулся, открыто смотря на тигра.
«Ты воин. И, думаю, хороший, если выжил. Но для чего ты попал сюда? Плен. Я никогда не попадал в руки к врагу, потому что считал себя умнее, изворотливее и хитрее. Воины бывают разными, мы разные, тигр. И мы встретились. Никогда не думал, что буду вести беседы с врагом в своём доме».
Вампир вздохнул, глянул на Калису, которую уже точно пора бы прекратить оставлять без внимания.
- Калиса, ты уже всё решила. Так скажи мне, что ты обираешься делать с оборотнем-рабом, что ты привела в наш дом?
Вампир спрашивал серьёзно.
- Он далеко не котёнок, чтобы воспитывать его или менять ему характер. Он не поддаётся дрессировке – он просто воин.
Максимилиан подошёл к жене, заглянув той в глаза.
- Я не буду делать из воина раба, даже если ты попросишь меня об этом, Калиса. Если хочешь оставить его – оставляй. Если хочешь отпустить – лучше убей, он не выживет здесь, ему не позволят, ты это знаешь.
Тише закончил древний, отходя от жены и направляясь куда-то в сторону кухни.
- Решай. И правильно решай. Оставив его здесь, ты сохранишь ему жизнь. А свобода у него уже и так есть.
Махнув рукой, вампир скрылся в широких коридорах своего поместья в поиске кофе, коньяка и вишенки.

Быстрая возбудимость и нетерпение ждать. Старый вампир прекрасно понимал Брайса, когда говорил об этом, от чего тигр только сильнее злился. Но преимущество возраста – в спокойствии, и хоть до конца матерый не мог унять своей злости, но бросаться сдуру на древнего все же не стал. Не котенок уже, чтобы на слова кидаться. Быть может и успел бы сделать неожиданный выпад, смог бы застать клыкастого врасплох и умертвить, но умер бы после сам и неизвестно какой смертью.
«Мертвые не сражаются, Брайс. А ты нужен здесь живой».
- Победителей не судят лишь те, кто умер от их рук, - тигр оскалил вампиру клыки, - Зато судят близкие покойников.
«Судят и мстят». И бывало, что месть их настигала обидчика. Вот вам и суд, и смертный приговор. Жить можно и одной ненавистью. В стремлении все. И Брайс не собирался отступать от своих принципов, намечая себе цель на оставшуюся жизнь, поддерживаемую ненавистью ко всему вампирскому роду.
Максимилиан, по-видимому, решил заканчивать с болтовней, подвести скорее итоги и оставить Калису самостоятельно разбираться со своими новыми «проблемами», что были в лице старого оборотня.
«Воевать?»
Бровь хищника поднялась вверх в удивлении. Заставить Брайса воевать – проблема не из легких, и не потому, что драки он не любит, а потому, что заставить его что-то делать, в общем-то, невозможно. Ну, если только его не накачают всякими ядами.
- Да, вы стоите друг друга… - тихо пробурчал, снова подчиняясь эмоциям, что диктовала вампирша. Взгляд хотелось отвести, во избежание попадания в ловушку, но не удалось, и возбужденный напряженный тигр снова начал успокаиваться, - Чем он занимается? Небось, большая шишка?
Несмотря на все слова Максимилиана, несмотря на все их расхождения во взглядах, Брайс проникся неким уважением к врагу. Уж чего-чего, а беседы с древним вампиром оборотень здесь не ожидал. Незнакомец, чье имя было уже не секретом, явно имел власть, и вряд ли, только лишь в своей семье. Оборотень бросил злобный взгляд ему в спину, когда тот уходил из комнаты, прожигая в нем дыру. «Увидимся еще». А теперь… Калиса. От ее взгляда стало спокойнее, хотя ее же слова вынуждали напрячься.
- В сердце, - вынуждаемый магией, Брайс заговорил, - И пока оно бьется, не будет ни минуты, чтобы я оставил попыток получить свободу телу.
Он, не отрываясь, смотрел в глаза своей давней подруге и было в них что-то родное, что-то из детства, то, чего так не хватало Брайсу в этом злобном мире. Когда девушка к нему потянулась и приобняла, мужчина не отпрянул, лишь осторожно опустил ладони на ее поясницу, поглаживая, как-будто, успокаивая.
- Выгуливать зверушку? – тут уже Брайс не смог удержаться и заржал в голос. Несмотря на столь почтенный возраст, чувство юмора, какое-никакое, мужланское, но имелось, поэтому, лишь только выдалась возможность, оборотень не стал ее терять и вдоволь насладился сказанным девушкой. Конечно же, он понимал, о чем идет речь, но не думал, что девушка может решиться на такой поступок.
- Так, ну хорошо, - наконец-то угомонившись и, по-прежнему, не отпуская Калису из объятий, Брайс становился серьезнее, - Я не могу ручаться за себя, и не могу сказать, что для тебя это может быть безопасно, - магия развязывала язык, подключая доверие к вампирше, - Мне ни разу еще не давали обратиться, пока я был в этой вашей тюрьме. Но я слабею без звериного обличия, я бешусь, мне больно.
Брайс опустил голову, чтобы посмотреть в глаза вампирши. Оборотень больше ни на что не надеялся, и просить у Калисы он ничего больше не собирался.

Несмотря на внешнюю расслабленность, пульс Брайса бился очень часто и то ли он нервничал из-за магии Калисы, с которой не мог бороться, то ли чувствовал возбуждение от привлекательной девушки, что в этот момент прижималась к его груди. Оборотень был весьма скептически настроен, никак не мог понять, что же ей все-таки нужно на самом деле? Проживший немалую жизнь, мужчина научился более-менее разбираться в людях, и вампиры тоже относились к этому списку. Удивительное сходство в них Брайс всегда находил, лишь только живучестью различал, ведь с клыкастым сладить посложнее будет, чем с любым из людей.
Девушке явно было приятно общество оборотня, нравилась такая близость, даже несмотря на то, что он зверь по сути своей, и, зная, что большую часть своей жизни он убивал вампиров.
- Еще одного? – переспросил мужчина, когда девушка заговорила о своих розах, - Сколько у тебя было оборотней? Куда они делись?
Брайс никак не мог свыкнуться с тем, что для людей (вампиров) такого рода, любой из рабов – всего лишь вещь, и Калиса может даже не знать, куда подевались ее оборотни: убежали, умерли, находятся снова в КГБ или еще в каком ужасном месте. Не используй она сейчас свою магию, хищник бы воспротивился еще больше, но сейчас был вынужден молчать и не злиться.
«Сними его с меня… Сними!»
Брайс чувствовал, как пальцы Лабиен прошлись по его тугому ошейнику. Она могла снять его прямо сейчас, но не хотела, боялась. Именно поэтому было внушение, потому что она не знает, что ожидать от хищника.
- Я не хочу больше магии, - хрипло и грубо повторил вслух свои мысли, проводя пальцами по ее лицу, оставаясь по прежнему спокойным, - Меня это сбивает. Тебе нравится, когда я говорю то, что ты хочешь, а не то, о чем думаю я? – он оказался совсем близко от ее лица, замер, обжигая дыханием ее губы, - Дай мне свободу, если хочешь понять, какой я есть.
Хотелось мыслить, хотелось испытывать настоящие эмоции, и было ужасно осознавать, что в твоей голове кто-то копошится, лишает собственной воли и навязывает свою. Но она, эта чужая воля, ему чужда, не может прижиться, от этого и сбитые противоречивые чувства, что выбивают из колеи, делая из вольного хищника марионетку, которая не может спорить и полноценно мыслить. Часто за свою жизнь оборотень встречался с «поедателями мозгов», понимает, как их магия работает, но справиться с ней не может, хотя точно знает – под влиянием подобной способности он ведет себя не так, как вел бы настоящий Брайс.
Мужчина отстранился от Калисы и не сказал больше ничего. Она сама решит, что делать, а заставить вампиршу все равно не получится. Тут уже от тигра мало чего зависит. К поездке на озеро он был уже готов, несмотря на голод, готов был отправиться прямо сейчас куда угодно, лишь бы выбраться отсюда, на озеро, в лес.

«Кричу? Но как не кричать, когда тебя вынуждают? Но злость ведь она должна выходить. Хоть криком, хоть жестами».
Сейчас Калису переполняли гневные эмоции, которые она всячески выражала. Толкнув мужчину, она прошлась по комнате. Брайс тут же поддался ее желанию и вовремя отошел с дороги, чтобы не усугубить обстоятельства и не попасться под горячую руку.
Она говорила о своем бесстрашии по отношению к нему и он ей верил. Ведь не было в ней тех ноток, которые замечает любой хищник в своей жертве. Не была жертвой и Калиса, все еще оставалась госпожой рядом со своим рабом. Но смог бы Брайс навредить ей, подруге его детства и той, что вытащила его из КГБ и собирается, в доказательство того, что тигра она не боится, снять с него, сковывающий душу, ошейник? Смог.
«Снимешь все-таки? Ты уверена?»
Калиса смотрела на него, а он продолжал смотреть на нее своим спокойным взглядом, взглядом собаки, которая ожидает решение хозяина, не в силах что-то изменить самостоятельно. Он не почувствовал, как чары вампирши стали таять, вернулось его прежнее сознание, но тигр продолжал стоять спокойно, не сжимая кулаков, лишь хмуря время от времени брови.
- Komm mit mir.
- Куда пойдем? На озеро? – Брайс мигом взбодрился, но от Калисы следом же последовали указания. Дело плевое – одеться, хоть оборотень очень стремился поскорее куда-то деться отсюда, чтобы хотя бы мозги привести в норму. О снятии ошейника он по-прежнему даже не мечтал, не верил вампиру так быстро. Пока не верил.
- Не смей, нападать на моих горничных, - в окончании предупредила она и скрылась за дверью.
«Горничные… На кой они мне нужны».
Хотя, если признаться самому себе, то Брайс бы очень хотел сорвать на ком-то злость и напиться чьей-то крови. Но, махнув на свои желания рукой, тигр пообещал сам себе выйти из дома без происшествий, чтобы посмотреть, все-таки, что там удумала для него Калиса. Но для начала нужно было одеться. Горячая кровь не позволила бы тигру замерзнуть при таких температурах, но опять же, тратить время на споры с девушкой не было никакого желания, поэтому, открыв шкаф, Брайс попытался раздобыть хоть что-то не обтягивающее, не такое, какой была его первая майка, в которой его привезли сюда. Первое, на что пал его глаз – свободная серая толстовка с капюшоном, она-то и оказалась очень скоро на теле оборотня. Почесав живот с затянувшимся шрамом, поразмыслив коротко о своем сегодняшнем утре, хищник вышел из комнаты, туда, куда ранее ушла Калиса.
«Ну и куда идти?»
Брайс осмотрелся, выбирая направление, выискивая лестницу на первый этаж, но в поле зрения попала молоденькая девчушка в фартуке – однозначно горничная. Утробно рыкнув самому себе, тигр прошел мимо нее, лишь глубже вдохнул ее аппетитный запах. Прекрасный завтрак остался позади, зато оборотень добрался до входной двери, и вышел, наконец-таки, на улицу. Прохладный ветер ударил в лицо, остужая тело и, самое главное, голову. Мышцы на шее напряглись, казалось, готовые разорвать проклятый ошейник, освободиться от оков самостоятельно. Где-то была свобода, так близко, но в то же время так далеко.

Приятные эмоции были разбиты в пух и прах, когда Калиса высказала свое «фи» по отношению к выбранной Брайсом толстовке.
«Тебе хоть что-нибудь когда-нибудь нравится? Аль на бал собралась меня тащить?»
Оборотень фыркнул себе под нос и последовал за девушкой. Смысла с ней дискутировать не было и не хотелось совершенно, тигр для себя четко решил: молчать и следовать за ней, а там дальше – видно будет.
Автомобиль не вызвал в Брайсе абсолютно никаких эмоций. Зверь, не привыкший к материальным ценностям, ценил только лишь душу и выгоду, которую может она ему принести.
Плюхнувшись на переднее сиденье, по соседству с Калисой, вампир и оборотень покатили к озеру. Все это время Брайс рассматривал местность, запоминал дорогу, но вел себя абсолютно спокойно. Да и вампирша молчала, чему тигр был даже рад. Мысли его наконец-то пришли в норму, оборотень собрался, разобрался в себе и был готов принять что угодно, все, что решит учудить Калиса.
И вот черный джип наконец-то остановился и можно было выйти из машины. Место и впрямь было прекрасным, воздух свежим, а вид восхитительным, от озера шла невероятная прохлада, а звуки леса помогали расслабиться.
- Как жаль, что сейчас никто не отдыхает… - недобро усмехнулся хищник, на уточнение вампирши, осматривая округу.
Здесь он мог бы провести весь день, да что там день - недели! Лишь бы не возвращаться в занюханный и такой любимый всеми крупными «шишками» КГБ. Свежий ветер обдувал лицо, так приятно перебирая волосы, появилось сильное желание разуться и встать босыми ногами на сырую землю, почувствовать ее прохладу, ее силу, что так была важна для оборотня. Но тут его отвлекла Калиса, поманив пальчиком к себе. И опять тишина на ее слова, Брайс скептически скривился и подошел к ней, все еще не веря, что она, вот так вот просто, сможет это сделать прямо здесь и прямо сейчас.