Юноша всем своим видом изображал отсутствие. То, что он не шипел и не кидался можно было списать на позитивный эффект от назначенных успокоительных. Но где-то в глубине души Эриха больше привлекал живой и дикий норов. Но он успокаивал себя, что все еще образуется, и мальчишка если перестанет быть таким диким, как при первой встрече, то точно останется своевольным.
Мужчина придвинулся ближе, мягко обнял Мира за плечи и поцеловал в светлую макушку, затем отодвинулся обратно, давая понять, что сегодня близость не планируется. Как бы ему ни хотелось повторить прошлый раз, но бревна в постели его не привлекали, а потому он решил пока что потерпеть и повременить, чтобы немного расшевелить невольника и дать ему привыкнуть к себе. Показать, что может быть не только грозным и приносящим страдания.
- Вижу, что уже получше, но мне кажется, что ты тут совсем засиделся и заскучал. Поэтому сегодня пойдем на прогулку. Неплохо бы размяться и заодно свежим воздухом подышать.
По сигналу мужчины, в комнату зашел охранник и принес обувь для Мира - новые кеды и носки к ним. В помещении в них необходимости не было, а вот при прогулке по комплексу лучше было обуться. Да и кто знает, куда они зайдут? Майне имел только примерный план прогулки и не хотел себя ограничивать.
- Обувайся, и возьми какую-нибудь кофту, на улице прохладно. Впрочем, можешь и не брать - я тебя согрею, если замерзнешь, - Эрих улыбнулся, терпеливо дожидаясь, когда невольник будет готов. Затем он мягко коснулся руки Мира, совсем не так, как в прошлый раз, давая выбор принимать или отстраняться, и увлек за собой, в сторону  выхода. О том, что пытаться сбежать не стоит, говорить не стал - если мальчишка не дурак, сам поймет, да и успокоительные должны были слегка унять тягу к глупым поступкам.
Часть пути к лифту пролегала через этаж, где за одинаковыми дверями содержались другие новоприбывшие невольники, а так же особо буйные или провинившиеся индивиды, о чем Эрих по дороге упомянул. Он выразил надежду, что Мир скоро сможет переселится в более комфортабельное жилище, когда прекратит делать глупости и если не станет больше себе вредить. А чтобы было понятно, о чем речь, решил показать этаж, где располагались комнаты вип-рабов. Там обстановка разительно отличалась от простоты подвальных помещений, да и комнаты имели красивые окна, более богатую и разнообразную обстановку, и, что немаловажно, их обитатели могли достаточно свободно перемещаться  по территории комплекса. Об этом мужчина тоже сказал, надеясь, что наглядная демонстрация пробудит интерес и заставит Мира задуматься над своим поведением.
После неспешной прогулки по одному из верхних этажей, Майне повел своего невольника в зимний сад, расположенный на крыше. Там чувствовалось дуновение свежего ветра, было довольно тихо и спокойно, и, главное. достаточно безопасно, вздумай Мир что-нибудь учудить.

Эрих позволил Миру уйти немного вперед, вглубь зимнего сада. Сам он неспешно шел следом, вроде бы и рядом и в тоже время отдельно. Он внезапно для себя начал находить удовольствие в этой незамысловатой прогулке. И хотя большую часть времени юноша молчал и изображал ходячий истукан, Майне все же начинал понемногу приспосабливаться к тому, чтобы понимать его и улавливать проскальзывающие эмоции. Это оказалось сродни охоте, только более мирной и не требующей пространства, но не менее увлекательной.
Для мужчины все это было игрой, очередной забавой, а потому он не стал придавать большое значения ни явному выражению неприязни от физического контакта, ни пренебрежительному отзыву об обитателях VIP-зоны. Мальчишка просто сопротивлялся изменениям в своей жизни, и все его реакции сводились к простому "А Баба-Яга против!". Расстраиваться из-за этого сейчас было бы глупо, так что Эрих просто наблюдал, что вызывает и какую реакцию. Ведь это так заманчиво и увлекательно, найти способ сделать так, чтобы эта реакция изменилась. Это была цель, которую поставил перед собой мужчина и которую собирался методично достигать.
Позитивно был воспринят только сад, вызвав некоторое оживление, что было тут же "намотано на ус" оборотнем. Впрочем, он и затеял эту прогулку с таким расчетом, ориентируясь на собственные предпочтения. Тут же подумалось, как хорошо было бы в следующий раз забрать Мира с собой, в свое загородное имение, где свободного зеленого пространства в разы больше, и гулять с ним там. А, может даже устроить верховую прогулку, если невольник умеет держаться в седле. Все же современная молодежь избалована техническим прогрессом и сейчас не каждый владеет навыком верховой езды.
- Я тут подумал... а ты на лошади ездить умеешь? - Эрих тихо приблизился к Миру со спины, накидывая на его озябшие плечи свой пиджак, хранящий внутри тепло тела. Несколько секунд объятий, короткий поцелуй в макушку и юноше снова предоставлено личное пространство. Майне решил принять условия игры и подбираться к своей добыче постепенно, по крайней мере, на таких прогулках.
Но рано или поздно все приятное, как и неприятное, имеет свойство заканчиваться. Подошла к концу и прогулка. Все же как бы ни хотелось проводить больше времени со своей игрушкой, у Майне был еще и бизнес, именно благодаря успешному ведению которого он и мог позволить себе подобные развлечения. Потому мужчина проводил Мира обратно в его комнату. На прощание были снова объятия и невинные поцелуи, а так же обещание еще заглянуть на днях.
К сожалению Эриха, с работой получился завал, а потому на следующий раз он выкроил лишь немного времени, чтобы проведать невольника, принести ему новую книжку и пакетик с ореховым ассорти.

К радости Эриха, юноше все же приглянусь принесенные подарки - он специально поинтересовался этим у охраны. А в следующий раз невольник даже пробурчал нечто вроде благодарности, когда предыдущую книгу сменила новая. Этот маленький прогресс от чего-то немало вдохновил мужчину. Приручение дикого зверка оказалось поистине непередаваемым и восхитительным занятием, он и не догадывался, что от этого можно получать столько эмоций. И как результат - часто думал о Мире и справлялся о том, как идут дела, а когда кончалась книга - старался заехать и привезти еще, несмотря на занятость.
Однако дела, позволившие Миру получить передышку, постепенно разрешились, и у мужчины образовался выходной, который он желал провести вместе со своим невольником и не только за невинными прогулками. Все же только общением удовлетворен не будешь, тем более что физический аспект продолжал манить. Однако в этот раз он решил подготовиться к близости заранее, и распорядился, чтобы в питье вместо лекарств добавили афродезиак.
В комнату к Миру Эрих пришел спустя время, прикинув, когда препарат точно подействует. Невольник лежал на кровати, спиной к двери, укрывшись, и притворялся спящим. То есть, в иной ситуации Майне вполне мог подумать, что мальчишка действительно спит, но сейчас он точно знал, что после препарата заснуть при всем желании не получится. Тем не менее, о своей осведомленности заявлять не спешил, дабы не вызывать лишних подозрений и как результат - сопротивления.
Мужчина неспешно подошел к кровати и сел на нее со стороны дружелюбно повернутой к нему спины. Наклонился к Миру, провел рукой по его плечу, поднялся к волосам, пропустил между пальцами светлые прядки, отложил их за спину. Затем наклонился, придвигаясь ближе, так, чтобы его шепот щекотал аккуратное ушко.
- Мир? Ты всерьез спать собрался? Ну, ладно... А я хотел позвать тебя прогуляться... Но раз ты не настроен, у нас будут тихие игры, - то, что юноша прикидывался спящим. Эриха вполне устраивало. Он скинул обувь на пол и удобней устроился на кровати за спиной невольника. Сначала он просто оглаживал укрытые одеялом изгибы тела, наблюдая за реакцией. Затем осторожно подтянул одеяло, чтобы получилась брешь, через которую можно пробраться внутрь. А пробравшись под покров, он мягко дотронулся до спины юноши кончиками пальцев. Однако касаться ткани футболки было не интересно, а потому мужчина поднырнул рукой под подол, сдвигая его выше, параллельно делая брешь в одеяльном покрове все больше, чтобы забраться туда уже обеими руками. Однако, не смотря на доступ, касался невольника он нарочно нежно и едва ощутимо, очерчивая неровности позвонков, лопатки. Именно такая легкая ласка была самой дразнящей, ее сложно игнорировать и начинает хотеться чего-то более ощутимого. Эрих терпеливо гладил спину Мира, то и дело спускаясь все ниже, сдвигая штаны в сторону копчика, а так же забираясь на бока и живот, оглаживая их уже ладонями.

Сколько бы юноша ни пытался контролировать себя, притворяясь спящим или даже бесчувственным истуканом, все же физиология, простимулированная афродезиаком, брала свое. А потому мужчина с удовольствием дождался момента, когда контроль невольника пал под желаниями его молодого и здорового тела. Когда он уже не мог сдерживать рвущиеся с губ вздохи, не мог лежать ровно и неподвижно, реагируя на прикосновения. Когда Мир встрепенулся, оборачиваясь и приподнимаясь, его взгляд оказался затуманенным и слегка диким, а алые губы манили впиваться в них поцелуями.
Стоило юноше податься навстречу своем хозяину, как тот сразу же обхватил гибкое тело, притягивая к себе для жадных поцелуев. Именно о такой игрушке он мечтал, именно такую желал невероятно. Своевольный и игривый, жадный до ласк невольник опьянял сильнее самого крепкого алкоголя и наркотиков, пробуждая в теле мужчины вожделение. И пускай он знал, что это лишь временный эффект от стимулятора, но думать об этом не хотелось, куда приятней было просто наслаждаться происходящим.
И он позволил себе с головой окунуться в ощущения. Но лишь поцелуев и соприкосновения через преграду материи скоро стало слишком мало, хотелось более жаркого и тесного контакта. Путаясь и цепляясь, Эрих сдернул с себя пиджак и откинул его в сторону. Но вместо того, чтобы взяться за галстук и рубашку, руки сами потянулись к Миру. Мужчина почти втащил его на себя, потерся об него своим телом, ощущая бедром выпуклость на штанах. От мысли о том, что его восхитительная игрушка его хочет, в паху сладко потянуло, а руки как-то сами прошлись по спине вниз и принялись ловко спускать свободные штаны, которые носили невольники. Ладони легли на аккуратные подтянутые ягодицы и начали их мять и тискать. В этот момент мужчине хотелось, чтобы у него было не две руки, а целых десять, чтобы касаться Мира сразу везде. Однако приходилось пользоваться тем, что есть. А потому вскоре одна ладонь переместилась к паху юноши, накрыла его горячий гладкий член, уже налившийся кровью и сочащийся смазкой, и принялась ласкать.
Оставив сладкие губы юноши, Майне переключился на его шею, посасывая и прикусывая светлую кожу, оставляя на ней свои метки. Впрочем, разгуляться как следует мешала полоска ошейника, потому пришлось переместиться вверх, к аппетитному ушку. Мира хотелось одновременно и терзать, и ласкать. Мужчина продолжал водить рукой по его члену, второй рукой периодически шлепая по мягким ягодицам или царапая бедро. Собственный член уже начинал томиться в плену брюк, но не хватало рук, чтобы их расстегнуть, а отрывать собственные от белокурого сокровища оказалось невыносимо сложно.

Хватило всего пары движений, чтобы юноша забился в оргазме в его руках, заставляя себя желать еще больше, если это вообще было возможно. Хотелось увидеть его таким снова, ощутить во всей полноте дрожь изящного тело, поймать стон на его сладких губах. Сейчас же предоставилась возможность попробовать его на вкус, и мужчина слизнул вязкое семя со своих пальцев, когда невольник принялся срывать с себя футболку. Похоже, его терзали те же желания, что и партнера, и одежда ему так же казалась лишней. Но только собственной футболкой блондин не ограничился, взявшись за рубашку Эриха. Мелкие пуговки требовали к себе внимания и сосредоточенности, которых сейчас явно не наблюдалось, а потому они так и норовили выскользнуть из пальцев. Майне только успел подумать, а не помочь ли, когда невольник решил проблему радикально - он просто сорвал и растерзал несчастную ткань. От этого дикого и яростного жеста у оборотня вообще сорвало крышу. Рубашку ему было не жаль, хотя она была новая и стоила недешево - ради такого проявления страсти со стороны Мира он готов был пожертвовать еще десяток таких же рубашек.
Штаны теперь жали уже нещадно, и пришлось все же расстегнуть их самому, пока юноша прижимался и ластился к его груди. В ответ на оставленные на его спине царапины Эрих зарычал, сбросил мешающие штаны и набросился на невольника с новым пылом. И если бы тот не лег на постель сам, он был бы туда опрокинут. Мужчина позволил себе ненадолго залюбоваться призывной позой и откровенными движениями юноши, прежде чем практически сдернул с него приспущенные штаны. С губ оборотня сорвался не то гортанный стон, не то урчание, когда он наконец соприкоснулся собственным обнаженным телом с таким же обнаженным телом невольника. От этого восхитительного и желанного события по оголенным сейчас нервам словно проскочил импульс тока.
Он принялся тереться собственным напряженным членом о пах и живот Мира, терзая жадным поцелуем его губы, а рукой сжимая и тиская бедро. Однако отвлечься все же пришлось, чтобы добраться до смазки. Как бы желание ни туманило разум, но о подобных мелочах мужчина не забывал. Хватило по молодости не раз натертого из-за этого нежного места, чтобы заботиться о нем вошло в привычку.
Скользкие пальцы коснулись горячего входа в тело любовника, как и в прошлый раз, но на этот раз из-за возбуждения не встречая такого сопротивления. Впрочем, моральных сил на долгую подготовку сейчас тоже не нашлось. Мир ухитрялся сводить Эриха с ума одной своей близостью и диким норовом. А потому смазав и растянув партнера, мужчина добавил смазки на собственный член, направил подтянуть колени повыше и открыться, после чего приставил головку к влажному входу и надавил, подаваясь вперед.

В этот раз Эрих тоже не торопился, смакуя каждый момент процесса от начала и до конца. Не смотря на искусственно простимулированное возбуждение любовника, тот был все еще тугой и несколько напряженный, а потому двигаться получалось медленно. Юноша ерзал под ним, то ли пытаясь уйти от боли в последний момент, а то ли жадно подаваясь навстречу - в таком положении этого было не понять, да и едва ли на что-то критично повлияло бы. Наоборот, активность игрушки волновала и будоражила внутреннего хищника.
Войдя же до конца, мужчина замер, чтобы справиться с нахлынувшими сладостными ощущениями. Он накрыл Мира своим телом, прильнул к нему, и начал плавно покачивать бедрами, пробуя двигаться, выбирая удобный угол. Видимо, какое-то движение оказалось особенно удачным и задело чувствительную точку внутри тела партнера. Тот выгнулся почти дугой, словно и, не замечая тяжести сверху, и Эрих накрыл поцелуем сладкие губы, чтобы испить срывающиеся с них стоны, ощущая пульсацию внутренних мышц, а затем и растекающуюся между ними влагу. Сам он хоть и был возбужден до предела, но для себя на столь быстрый финал не рассчитывал.
Юноша в его объятьях тяжело дышал, приходя в себя, но на этом останавливаться, похоже, не собирался, хотя скорее просто не мог. Опасаясь, чтобы не придавить свою шикарную игрушку, да и, откровенно говоря, желая ее касаться без преград, Эрих поудобней перехватил Мира для небольшой передислокации. Прижимая юношу к себе, он перекатился вместе с ним сначала на бок, а затем и на спину. Сейчас привязывать строптивого невольника необходимости не было, а потому можно было не ограничиваться себя в передвижениях.
Устроив любовника на своих бедрах, Майне снова начал плавно двигаться, чтобы найти тот самый угол. Его руки заскользили по стройным ногам, перебираясь на так и зовущие их касаться, мять и гладить ягодицы, подталкивая Мира начать двигаться самому. Затем одна рука продолжила свой путь от поясницы немного вверх по спине, затем перебралась на грудь, где принялась мять и пощипывать то один, то другой аккуратный розовый сосок. В это время вторая переместилась к снова поднявшемуся  члену, оглаживая, размазывая большим пальцем по головке подсыхающее семя, и тут же перехватывая у основания, пережимая венку, дабы новый финал оказался не так близок.
Эрих постепенно наращивал темп, выбрав удобное положение и угол. Ему нравилось ощущать в своих руках молодое гибкое тело, любоваться им глазами и руками, но больше всего жадно обладать, срывая с губ невольника сладкую песню страсти, наслаждаясь его голосом.

Эрих подхватывал ответные движения Мира, наслаждаясь самим процессом. Он нарочно не спешил с приближением собственной развязки, чтобы подольше длился танец их тел в едином ритме. Он упивался и наслаждался своей восхитительной игрушкой. Кто бы мог подумать, что в его невольнике скрывается такая страстная и чувственная натура, казалось бы, созданная для любви? И все это сокровище его, и только его, и ни с кем делиться им не надо!
Юноша тем временем наклонился и сам коснулся легким поцелуем щеки Майне, куснул за шею, тем самым еще больше сводя его с ума. Как и любой кот, он был охочим до ласк, а потому с превеликим удовольствием подставлялся инициативе партнера, в равной степени приходя в восторг, как от нежностей, так и от укусов и царапин. Но Миру этого показалось, вероятно, мало, и он накинулся с пылким неистовым поцелуем, сжимая в пальцах растрепавшиеся прядки волос мужчины. Эрих в ответ стиснул любовника в объятиях, прижимая к своей груди и резким рывком сел. Растягивать удовольствие больше не хотелось, хотелось всецело испить его до дна прямо здесь и сейчас. А потому, придерживая партнера немного над собой, он начал двигаться сильно и резко, неумолимо приближаясь к финалу, порывисто хватая воздух между поцелуями, не в силах оторваться от Мира, словно тот был самым сладким наркотиком.
Оргазм накрыл все сметающей на своем пути лавиной, оставляя только урывки сознания. Кажется, он снова укусил невольника, и на этот раз за губу, так как запомнился солоноватый привкус поцелуя - то ли от крови, а то ли от слез. Но в тот момент сознания этому не придало значения, просто отметило как факт. Еще, кажется, до синяков сжимал в объятиях свое сокровище, изливаясь в его жаркое податливое тело.
Постепенно расслабляясь, Эрих откинулся обратно на постель, увлекая за собой юношу. Хватка ослабла, давая Миру нормально дышать, но расставаться со своей теплой и мягкой игрушкой он по-прежнему не собирался. Накатило благостное удовлетворение, захотелось нежностей. И мужчина тут же принялся удовлетворять это желание, оглаживая спину и ягодицы невольника, зарываясь в его светлые волосы пальцами, массируя кожу головы и перебирая прядки. Он коснулся губами щеки партнера, чувствуя на ней влажные соленые следы. Желая понять, что это с ним и от чего такая реакция, провел рукой по щеке и подбородку Мира, требуя повернуть голову, заглянул в его лицо.

Невольник жмурился, но явно не от удовольствия - это Эрих смог понять, даже находясь в расслабленно и благостном расположении духа. Первая мысль была, что он все же случайно что-то повредил своему хрупкому и изящному любовнику. Но вроде все было в порядке, да и оборотень, даже молодой, не фарфоровая  кукла. Мальчишка все же осмелился открыть свои прекрасные глаза, полные слез, вкус которых ощущался на его щеках. То ли в этот раз он себя сумел взять в руки, а то ли сказалось действие успокоительных, но кидаться или устраивать показательную сцену он не стал. Более того, решил показать свой дикий норов, который привлекал Эриха особенно. И не просто привлекал, а манил и будоражил, вызывая охотничий азарт.
Ему хотелось надеяться, что теперь-то все пойдет лучше, что мальчишка понял глупость и бесплодность попыток самоубийства. Да и не выход это для оборотня, у которого столетия впереди. Если тебя кто-то обижает - дай ему в морду, не можешь дать сейчас - стань сильнее и сделай это позже. Как вариант, если не можешь изменить ситуацию, и битье чье-то морды не поможет делу - просто измени свое отношение, ведь ничто не бывает вечным. А потому Майне надеялся, что невольник выбрал последний вариант и начнет пробовать найти себе новое комфортное положение в их отношениях.
Мир сбежал в душ, а мужчина рассмеялся. Слова невольника его нисколько не задели, скорее позабавили. Однако он не мог позволить вот так сбежать и оставить за собой последнее слово. Вредный мальчишка должен понимать, что от хозяина так просто не избавиться. Да и стоило самому душ принять... А потому Майне встал с кровати и последовал за Миром в душевую, где бесцеремонно и по-хозяйски обнял его со спины.
- Я тебя еще не отпускал на сегодня... Или ты надеялся, что я расстроюсь и уйду растить плесень в углу? - руки заскользили по влажному телу, оглаживая изгибы бедер и живот. -  Я ведь уже говорил, что добьюсь своего, так или иначе. В этот раз получилось лучше, чем в предыдущий. Мне кажется, и тебе тоже понравилось больше. По крайней мере, теперь есть с чем сравнивать. А собственные усилия я начну тратить тогда, когда будет, кому их оценить по достоинству. Ты для этого еще явно не созрел, - он чмокнул юношу в макушку, давая понять, что не расстроен фактом незрелости и что готов обожать свою игрушку вне зависимости от досадных мелочей. Однако отстраниться все же пришлось, чтобы и самого себя приводить в порядок. Что впрочем, не мешало то и дело оглаживать Мира мыльными ладонями и немного потискать в процессе, благо пространство душевой было не большим и убегать было особо некуда.

- Откупиться? - удивленно переспросил Эрих. Он даже не смотрел на это под таким углом и вообще смутно представлял, зачем ему откупаться и как такая мысль могла забрести в белокурую головку невольника. - Нет, подарок - это просто подарок. Мне хотелось сделать тебе что-то приятное, но я не знал, чем именно тебя порадовать, - просто ответил мужчина. Он не видел смысла скрывать это или устраивать какие-то пляски вокруг да около. Зачем? Ужимки и уловки хороши на светских раутах, например, при разговоре с каким-нибудь родовитым вампиром о погоде или делах. А со своим невольником Майне предпочитал простоту и ясность. С ним он приходил отдыхать душой и телом, а не играть в шарады. - А за тот раз - прости, я не хотел его проводить... так. Но ты вывел меня из себя и я не сдержался. Ты нарывался, а я не отличаюсь ангельским терпением.
Юноша не отбивался и не уворачивался от ласк своего хозяина, казалось, вообще игнорирует его присутствие, но Эриха это не огорчало. Он считал, что не мытьем, так катаньем приручит этого дикого зверька и научит получать удовольствие от контакта, просто всему свое время. Вот только невольник как-то быстро закончил помывку, выскочил из душа, накинул халат и умчался обратно в комнату. Майне нарочно не дергал его и не останавливал, показывая тем самым, что готов давать свободу во многом, хоть и не во всем. Оставшись в одиночестве, он быстро домылся и вышел в комнату за Миром, который тем временем взялся за расческу и явно выдирал свои прекрасные светлые волосы.
- Почему же только зад? - удивился мужчина. - Нет, только зад - это слишком скучно, мне надо все целиком, - он свои волосы просто вытер полотенцем, от чего те стали торчком во все стороны, пришлось приглаживать пятерней.  - Можешь звать по имени - Эрих. И спрашивать тоже можешь о чем угодно. Не обещаю полноценного развернутого ответа на все вопросы, но постараюсь. За спрос не бьют, - Майне сел на кровать рядом с Миром. - Мне всегда казалось, что сухими их расчесывать легче, мокрыми повыдергиваешь только, - он немного понаблюдал за возней юноши с волосами, затем утащил себе часть прядок и принялся помогать их распутывать. - Кстати, ты про какие лекарства? Успокоительные? Так они тебе на пользу пошли и когда их отменить, лучше проконсультироваться с врачом. А если ты про... последнее, то я подумаю о том, чтобы исполнить твое пожелание. Говоришь, не будешь сопротивляться? А что будешь? - Эрих даже придвинулся ближе, подался к невольнику, выдавая свой крайний интерес. Улыбнулся. - Если что - это вопрос на будущее, сегодня я проверять не буду.

- А мне цацы и не нужны! - беззаботно отозвался Эрих. Его позабавило, что невольник может не уснуть, не получив пояснение, что же именно все от него требуется, но так сразу отвечать не спешил. - Мне нравишься ты и нужен ты. А обучение - дело наживное. Может быть, я просто не хочу, чтобы в процессе обучения и после него тебя еще кто-то трогал. Вот такой я эгоист и жадина, - мужчина потерся щекой о плечо невольника в совершенно кошачьем жесте. Ему и правда не хотелось, чтобы кто-то лишний раз трогал или влиял на Мира. Этого зверя он хотел воспитывать и приручать сам, уж как получится, зато будет полностью свое. Собственно, это и было главной причиной того, почему он не выкупил кого-то из имеющихся рабов, хотя бывал с многими и некоторые даже особенно нравились. Но Майне раздражала мысль, что кто-то другой их сделал такими, и он для них не будет дороже, важнее, значимей этого кого-то. А ему хотелось иметь кого, кто был бы только его. - А все... это значит, что мне хочется с тобой не только заниматься сексом, но и просто касаться, гулять, разговаривать, играть и черт знает чем еще заниматься. Мне просто нравится проводить с тобой время, - не смотря на то, что он периодически отвлекался на ласки, Эрих все же распутал образовавшийся колтун, и тут же провел кончиком носа по влажным прядкам, пытаясь уловить их запах. - Ну, и если откровенно... То денег хватает, и скуки с грустью тоже, вот и заморочился, да. Минус долгой жизни в том, что многое приедается и уже не радует как прежде... А душа просит чего-то…такого,  - Эрих обнял Мира за плечи и снова принялся тереться, словно и правда, испытывал недостаток в обыкновенном тепле и ласках, а сейчас дорвался до возможности все это разом получить и наверстать.
В результате тяги к ласкам светлые волосы невольника начали опять путаться, и пришлось снова возвращаться к распутыванию и приглаживанию, что не мешало параллельно касаться кончиками пальцев шеи и плеч, массировать кожу голову.
- Я тебя и лысым обожать буду. Только не надо делать это специально, чтобы проверить. Так намного лучше... А я вот свои всегда только сухими расчесать мог - в мокром виде выдирается намного больше, - Майне сказал об этом непринужденно, между делом, словно они были приятелями, беседующими за ленчем, а не хозяином и его невольником. Так же непринужденно он поинтересовался:
- А что еще тебе нравится? Помимо расчесывания волос мокрыми и орешков?

- Может и с пеленок, в такие подробности не вникал, - спокойно отозвался Эрих. Как-то об этом он раньше не сильно задумывался. Впрочем, даже если бы и растили, хоть клонировали, на его мировоззрении это никак не сказалось бы. - Здесь и мальчики и девочки есть, наверное, ты внимание просто не особо обращал, или нам не попадались в тот раз... А непоправимое тут только смерть, со всем остальным современная медицина и техника могут справиться, - мужчина нарочно не тешил своего невольника радужными сказками, не видел в этом смысла. Да и придумывать что-то не хотелось - потом забудешь, что придумал, придется выпутываться, к чему такие хлопоты? В бурной юности он, конечно, любил вешать лапшу на уши и наблюдать за реакцией, но те времена давно прошли. Не то, чтобы с возрастом Майне стал предельно честным, нет. Просто теперь он понимал, в каких ситуациях стоит поиграть словами и выдать одно, за другое, а в каких можно не напрягаться и говорить, что думаешь. - Что до воспитания, то оно самое разное, в зависимости от индивидуальных особенностей или конкретного заказа. И физическое насилие в данном случае еще самый безобидный метод. Знаешь, как делают из человека мазохиста? Сначала накачивают возбудителем, а потом бьют, оставляют порезы или иным способом причиняют боль. И так повторяют до тех пор, пока человек не начинает возбуждаться просто от того, что ему причиняют боль и уже не может без этого получить удовольствие. Как тебе такой вариант воспитания? Есть, конечно, и более гуманные, есть и пожестче, когда вообще ломают личность или калечат, - Эрих рассказывал обо всем этом абсолютно спокойно, как о чем-то обыденном. Впрочем, чужие страдания его действительно не трогали и просто воспринимались как часть жизни. Две войны с их последствиями и социальные волнения наложили свой отпечаток на его мировосприятие, приправив весомой долей цинизма и лишив большей части сострадания.
Поскольку Мир сам взялся за свои волосы, Майне слегка поменял позу, устраиваясь поудобней на кровати, и принялся разминать плечи юноши, любуясь изящным изгибом спины, шеей с полоской ошейника. Подумалось вдруг, а не запугал ли он мальчишку своими откровенностями? А потому решил перейти на более невинные темы.
- Путешествовать пробовал, тем более что сейчас для этого более комфортабельные средства есть, чем когда-то. Но, признаться, меня куда больше увлекали путешествия на парусных судах и сафари по совершенно дикой Африке, где не ступала нога миссионеров, чем сейчас на комфортабельных лайнерах с перспективой жить в пятизвездочном отеле. А лет... третью сотню уже разменял давно. Если точнее... ммм... - мужчина замолчал, озадачившись подсчетом, периодически путаясь и сбиваясь. - Двести тридцать... нет, сорок три, - продолжая ласку, он наклонился к невольнику, почти коснулся губами его ушка, проговорил:
- Мииир... Если я спрашиваю, значит, мне на самом деле интересно. И комната с окном и свободным выходом будет. Просто чуть позже, если ты больше не будешь делать глупостей и пытаться навредить себе. Эти комнаты для новоприбывших и для тех, кто наказан. Мне самому не хочется, чтобы ты здесь надолго оставался, без свежего воздуха, неба и деревьев. Поэтому в следующий раз надеюсь на прогулку на целый день на природе, далеко отсюда.

Видимо, с рассказом о местных порядках он все же несколько перестарался, так как юноша притих. Что за мысли бродили в его белокурой голове Эрих не ведал, хотя ему было бы интересно узнать. Последовавшее упоминание о возрасте и о собственном желании Мира попутешествовать заставили мужчину задуматься о том, что он был бы не против исполнить это желание невольника. Возможно, с ним уже изведанные горизонты стали бы интересней и приобрели новые краски? Хотя с учетом правил заведения это было крайне проблематично, даже для владельца живой игрушки. Но ведь все когда-то меняется и если очень постараться... Он так задумался, что последовавший вопрос юноши, о том, когда он отсюда выйдет, был воспринят совсем в ином ключе. Майне непонимающе моргнул, соображая, что ответить. Никогда? Когда-нибудь потом? Или?..
Но тут Мир спросил про инициативу и сразу ее реализовал. Его вопрос о том, справился ли он, прозвучал так невинно, что несколько ошарашенный мужчина смог только улыбнуться, поняв, что предыдущий вопрос был не о свободе в целом, а всего лишь о переезде. Нет, Эрих не тешил себя иллюзиями, что невольник вдруг воспылал к нему симпатией и это ее проявление. Он прекрасно понимал, что за этим скрывается расчет. Но он так же понимал, что Мир пытается вступить в пока не совсем понятную ему игру, прощупывает поле деятельности и экспериментирует с методами взаимодействия. Уже то, что он способен на такой расчет и изменения - хороший знак прогресса.
- У тебя отлично получается, - поскольку Мир отстранился и отодвинулся подальше, Майне поймал его за руку и поднес к своим губам, поцеловал в ладонь. - Но, боюсь, вот прямо сейчас ничего не произойдет. Нужно будет подготовить комнату, так же договориться, чтобы врач тебя отпустил после твоей выходки, а не оставил под наблюдением еще на недельку. Все же там у тебя будет куда больше свободы и персонал должен быть уверен, что ты не станешь вредить ни себе, ни другим. Этот вопрос от меня зависит мало. Зато зависящая от меня прогулка на целый день произойдет скоро, разберусь только с расписанием.
Засиживаться у Мира надолго он не стал, оставив невольника наедине с книжками. Стоило разобраться с делами, чтобы освободить целый день, для того, чтобы насладиться своим сокровищем дома.

Через день после последнего визита Майне, рано утром, к юноше зашел один из работников с завтраком и передал, чтобы тот готовился на выход через полчаса - его будут ждать. Минут через сорок появился Эрих, поцеловал Мира в висок, и повел наверх, а затем к парковке, где их ждало авто. Перед машиной он одел на глаза невольника темную повязку, чтобы немного сбить ориентацию на местности, но в дороге постоянно касался, показывая, что рядом, и был не против открытых окон.

далее:Частное владение Эриха Майне

Отредактировано Эрих Майне (05.02.2014 22:32:52)