Место, куда Иргару привели после того, как Виллмар спас её от издевательств Джона, комфортом и уютом похвастаться не могло. Деревянная широкая лавка, на которой, видимо, предлагалось отдыхать заключённым этого места. Забившись в угол, Иргара сжалась в комок, обхватив колени скованными руками. Что теперь будет? Она не помнит, что произошло после пожара, потому что потеряла сознание и почти сутки провалялась в беспамятстве. Что накажут - к гадалке не ходи. Вот только в чём выразится наказание, вопрос. И вообще чего ждать, тоже вопрос.
Судя по всему, это место - и есть тот самый КГБ, про который говорил Стивен. Место, где богатые могут получить всё, что хотят, и даже живую игрушку. Чёрт бы побрал папашу. Козёл, ублюдок... Заплатить долги дочерью - это круто... Но я не хочу быть рабыней!!!- мысленно шипела Иргара. Слух, зрение, обоняние девушки обострились до предела. Она слышала крики и стоны в дальней части подвала, ощущала запах свежей крови и пота чуть ближе. Поморщилась от запаха возбуждения в правой камере. Ублюдки.
Чего ждать от здешних? Ну точно не пряником накормят. Видимо, будут ломать, превращая непокорную полукровку в послушную живую игрушку. Вопрос - как? Наверное, будут бить... Может, насиловать - как-то так, чтобы не повредить товар. Горькая усмешка исказила губы пленницы. Ну да, она теперь товар. Внутри всё бунтовало и противилось подобному именованию, но здравого смысла хватало, чтобы не спорить с логикой. Что ещё придумают мучители? Сможет ли она это вынести? И есть ли ради чего терпеть?
Рассуждая логически: она в руках неведомых владельцев клуба. Никого не интересует её желание покинуть это место. Значит, либо смириться и не нарываться... Либо получать, но бороться. Насколько хватит сил и смелости? Каков предел выносливости рыжей полукровки? Кажется, именно это ей сегодня и предстоит выяснить. Здесь явно хорошие психологи, и они постараются выудить из пленницы все её страхи и рычаги, которыми можно надломить волю девчонки.
Иргара молча поклялась держаться, сколько сможет.

Тишину и одиночество Иргары нарушил какой-то клоун. Выглядел он как копия Элвиса Пресли, вёл себя так же кривляясь. Это что, клиент? Или кто?
Полукровка вздохнула, неприязненно глядя на разодетого кретина. Даже если бы она могла говорить, общаться с этим придурком не хотелось от слова совсем.
Вошедшего она пока не боялась. Где-то глубоко чуйка мягко намекала на грядущие проблемы... Но отчаянно не хотелось верить, что организует их этот клоун. Скривившись, Иргара вяло похлопала скованными руками. Если не придираться, сойдёт за овации.
Нет, ну точно дебил. Вилл должен был ему сказать, что девчонка не говорит. Какие, в жопу, ему мольбы? Иргара пожала плечами, удивляясь тупости "Элвиса". Собственно, а что, уже пора умолять о пощаде? Он ещё ничего ей не сделал. Пусть озвучит свои требования и правила, а девушка подумает.
А правда, какие у них тут порядки? И в каком качестве здесь полукровка? Судя по рассказам Стива, из девушек тут делают банальных шлюх. Не самые радужные перспективы, даже если здесь не портовый бордель, он всё-таки бордель. Раздвигать ноги перед тем, кто заплатил деньги, не греет ни разу. Вопрос только - есть ли шанс избежать такой участи? Допустим, Иргара откажется работать. Как заставят? Будут бить или просто пристёгивать, когда очередной клиент возжелает трахнуть строптивую рыжулю? Невесело усмехнулась: кажется, сейчас будут ответы на все вопросы. Только сначала до этого придурка должно дойти, что, если хочет получить ответ от пленницы, неплохо бы ей блокнот с карандашом дать. Ну или хоть мелок - писать на стенах.

Скованными руками не особо выразишь, но Иргара нацепила на лицо искреннее извинение и развела ладонями - простите, мол, как умею. Даже глазами хлопнула, как персонаж из мультика. Ощущение редкостной пакости отчётливо поселилось в душе, звеня назойливым комариным зудом где-то над ухом. Он специально так себя ведёт? Чёрт его знает, как должны вести себя те, кто наказывает рабынь, но... если верить мировому кинематографу, то...
С другой стороны, обычно вот такое вкрадчивое и ласковое поведение, как правило, без предупреждения превращается в редкостные мерзости. И глаза этого типа слишком нежные для палача, коим он, без сомнения, является.
Сам ты немой, - сверкнула глазами Иргара. - А у меня просто шок после пожара и предательства папашки. Тебя бы, козла, в рабы вместо университета зафигачить - как бы ты тогда кривлялся, Элвис недоделанный?
Тарелки, которые вкатили в комнату на столике, заставили пленницу недовольно, хоть и беззвучно, зарычать. Шерсть на позвоночнике стала дыбом, когти сами собой удлинились, поза стала настороженной до предела. Убейте, не верила Иргара в то, что на тарелках лежат её любимые лакомства, а этот заботливый выродок будет рад счастливой улыбке девчонке и радостным объятиям... что он там приготовил, тварь такая?

Отредактировано Иргара дель Беркаорис (08.04.2014 18:19:36)

Лицо Иргары залила мертвенная бледность, а гримаса крайнего отвращения исказила побелевшие от ужаса губы. Этот тварёныш умудрился угадать одну из двух её самых сильных фобий - боязнь насекомых. Полукровка с детства ненавидела тараканов, жуков, мокриц, слизней и прочих мерзопакостей. Спокойно она могла переносить только паучков. И то не всех. Вот мышей не боялась. А этих мерзких, склизких, шуршащих тварей....
Взвившись стрелой, она вскочила и вжалась в угол, стараясь слиться с шершавой холодной стеной. Лоб покрылся испариной, а глаза можно было срисовывать для героев аниме - так они расширились. Иргару затрясло, она беззвучно разрыдалась, сползая по стене. В этот момент она ненавидела всех - отца, по вине которого попала сюда, этого клоуна, что приволок мерзких тварей, себя за слабость, с которой не могла справиться...
Мысль о том, что гадких насекомых могут поднести поближе, лишила пленницу последних сил. Девушка обессиленно сползла по стене, не сводя глаз с разодетого под Пресли ублюдка. Только бы не заставил трогать их... только не это, нет!!!
В эту секунду Иргара поняла, что клуб переиграл её. Неизвестно, как они узнали об этой фобии, но они ею воспользовались... И теперь у них был шикарный рычаг воздействия на непокорную поджигательницу. Потому что отвращение к насекомым слишком сильное, чтобы терпеть. Даже, может быть, порку она смогла бы пережить, не сломавшись при этом. Но психика... это инструмент особый.
Дрожащая, заплаканная, сломленная полукровка выглядела сейчас не лучшим образом. Но что она могла сделать, если в двух шагах от неё шипели и шевелились мерзкие твари, от одной мысли о которых накатывал ужас и леденела кровь. Лучше бы она темноты боялась...

Отредактировано Иргара дель Беркаорис (09.04.2014 01:02:03)

Козёл, ублюдок!
Иргара буквально слилась со стеной, когда клоун приблизился с мерзостной тварью в руках и чуть ли не в лицо ткнул. Скованными руками она врезала по ладони, пытаясь выбить из его пальцев шпажку с тараканом, ощутимо так врезала, с чувством. Вряд ли ему больно, но хотя бы гадость эта на пол упала. Тварь, ехидничает, лыбится, словно радость великую получил, выродок! Глаза рыжей загорелись ярчайшей, искрящейся ненавистью, сейчас она готова была убить ублюдка. Когти полоснули по кисти рук. Пусть бы насекомое на пол грохнулось, ну пожалуйста!  Раздавить его брезгливость не позволяла. Иргара их даже тапками не убивала, если видела. Не могла прикоснуться. Даже опосредованно, через предмет. Не могла, и всё тут. От очередного тычка в лицо её стошнило прямо на шпажку. Жаль, до белого костюмчика не дотянулась.
Слёзы градом, девчонка сменила позу, оттолкнула ногами клоуна, а затем выкрутилась, перепрыгнула через него и глухо приземлилась позади прямо на пол, упершись в пол руками. Отбежала в другую сторону комнаты, подальше. Не надо, ну пожалуйста, не надо с этим приближаться. Он же их руками трогает!
Вот когда полукровка пожалела, что потеряла голос. Сейчас бы закричать, забиться, зареветь в голос, объяснить этому выродку разряженному, что не может больше, никак не может, что согласна уже на что угодно, только бы не приближались к ней с этой гадостью, мерзостью, гнусью шипящей! Но оставалось только плакать и бледнеть. Приступы дикого, панического ужаса перемежались с ослепляющей и оглушающей яростью. Иргару трясло и колотило от сильных эмоций, меняющихся в ней со скоростью чокнутого калейдоскопа. Не дай боже он ей в рот начнёт совать этих тварей - заблюёт же всю камеру и его клоунски-щегольской костюмчик заодно. Что он ещё собрался доставать? Вторую тварь? Как будто от количества зависит. Чёрт, даже панически не отряхнёшься, руки скованы. Скотина, сволочь, выродок поганый, справился, да? Козёл клоунский!
Тяжело дыша, Иргара замерла в противоположном от лавки углу, всерьёз подумывая свалиться в обморок. Тварь, дал бы блокнот, она б ему всё написала. Хотя что писать? Фобию он и сам выявил двадцать секунд назад, а про послушание ему нафиг записки не нужны. Пригрозит, наверное, что если не станет подчиняться, то поселят в комнате с десяток этих мерзопакостных созданий. После такого не то что под клиента ляжешь, троих обслужишь и не пикнешь. Правда, сначала придётся из обморока вывести и подождать, пока панические попытки оттереть кожу закончатся. После случайных прикосновений к насекомым Иргара начинала настойчиво отмываться, будто от сильной грязи.
В глазах темнело и плыло. Нервы взвинчены до предела. Слёзы градом. Что ему ещё надо, уроду? Ну выяснил уже фобию, нашёл ключик, хватит!!!

Отредактировано Иргара дель Беркаорис (14.04.2014 17:54:15)

В комнате изменилась атмосфера. С ходу и разом. Стало холодно и очень страшно, будто в воздухе разлили ледяные эмоции. Свинцовым облаком они лениво расплывались по подвалу, беззвучно роняя на пол капли ужаса.
Перед глазами плыло, поэтому полукровка пропустила момент, когда мучитель перестал придуриваться и превратился в того, кем являлся - опасного хищника, садиста и безжалостного убийцу. Нет, он не убьёт девчонку - но не оттого, что пожалеет. Просто дорогой товар, собственность клуба. Ярость горячей волной плеснула в мозг, обжигая и выплавляя остатки разума.
От удара о стену у Иргары помутилось в голове ещё сильнее. Хотя куда уж дальше - и так полубезумна от ужаса и боли, от паники и ненависти. Она бы согнулась, когда кулак впечатался в живот, но не получилось - пригвождённая к стене, девчонка не смогла наклониться. Только прижала локти к ушибленному месту и машинально наклонилась, сколько позволила поза. Кивнула в ответ на вопрос про правила, но мучитель то ли не понял, то ли не захотел увидеть, и ударил головой о стену второй раз. Гнусное полупрозрачное одеяние, ещё несколько минут назад соперничавшее белизной с костюмом садиста, измялось и перепачкалось цементной пылью и кровью - от удара из носа пленницы медленно выкатились две пурпурные капли, которые девчонка тут же криво вытерла рукавом хламиды. Она уже понимала, что капля крови, упавшая на брюки этого выродка, и стала причиной его преображения в безжалостного садиста.
- Я поняла, - безмолвно, одними губами, чётко проговорила Иргара, артикулируя, как переводчик для глухонемых. Он же смотрит прямо в лицо, он должен услышать. От слова "тараканы" слёзы хлынули новой волной, а на лицо вернулась снежная бледность, выбелив его. Расширенные от боли и ужаса глаза на смертельно бледном лице смотрелись, как кадр из фэнтезийного фильма: вертикальный зрачок, серо-стальная радужка с янтарными крапинками по внешнему краю.
Где-то глубоко, на краю сознания, Иргара горько порадовалась, что так повернулось - избиений она боялась меньше, чем тараканов. Что ему надо, что? Объяснить про правила? Ну так объясняй. На что разозлился? На удар когтями? А чего он ждал? Что девчонка, панически боящаяся этой гадости, не попытается избежать соприкосновения с ней? Да, ударила. Что инстинкт подсказал, то и сделала. Чем теперь обернётся этот удар?
Страшно как, мама... И не поджечь тот мерзкий стол, не включается больше "Чарли", не воспламеняется ничего...

Отредактировано Иргара дель Беркаорис (15.04.2014 13:18:57)

На колени?
Ублюдок... Какой же он ублюдок!
Иргара прикусила губу, пытаясь приподняться. В голове по-прежнему шумело. Вдобавок она ещё больно ударилась плечом и коленкой, когда этот урод швырнул плачущую жертву на холодный каменный пол. Хорошо хоть дыхание выровнялось, отпустило после удара в живот.
Какая же тварь папаша, а… Выродок хвостатый, наделал долгов, а расплатился дочерью. Ну да, собственную задницу подставлять членам богатых клиентов он не пожелал. Проще так, сыграть на доверчивости дитятки. Гадёныш, урод! Козлище шерстяное!
В глазах Иргары бесновались молнии и искры вперемешку. Она ненавидела отца так, как ещё никого никогда не ненавидела. Яркое пламя ненависти оттенялось мутной пеленой бессилия. Этот выродок на свободе. Беззаботен и счастлив, заплативший чужой жизнью, чужой судьбой, чужим телом за собственные грехи. А ей теперь сходить с ума в этой клетке. Или в другой такой же.
На колени… Встать на колени – значит смириться. Показать, что приняла их ублюдочные законы, что согласна подчиняться… и… обслуживать клиентов.
Не хочу, не хочу! – снова заплакала Иргара, с трудом опираясь на скованные руки и изо всех сил стараясь не смотреть в сторону стола, где в двух метрах от неё шипели насаженные на шпажки громадные тараканы.
Она не выдержит, если этот клоун выполнит угрозу засунуть их куда-нибудь. Лучше бы избил, убил, наконец, но только не это мерзкое… не эти чудовища, не прикасаться ими к коже, не приближаться на расстояние метра даже!
Что делать? К сожалению, не предлагают иного выбора. Будь он, выбор, между поркой, допустим, и подчинением, пленница хрен бы смирилась сразу. Но эти… насекомые… Это сильный аргумент, и тварёныш в белом костюме его знает. Неизвестно, случайно ли он приволок тараканов, или намеренно, но вряд ли он ожидал такой подарочек, как сильнейшая фобия жертвы. Лучше б мышей приволок, урод. Их Иргара не боится, но изобразить страх могла бы. А тут… не хватит нервов, чтобы пережить хотя бы пару минут в непосредственном контакте тела с мерзкими тварями.
Не могу, - обречённо призналась сама себе полукровка. – Я не выдержу, если он снова их поднесёт… или правда затолкает куда-нибудь.
Зачем он взял кнут? Ударить, если не подчинится? Так глупо, тараканы куда эффективнее и действеннее. Или… ударит просто так, даже если девчонка примет указанную позу? Ах да. Он же аж перекосился, когда капля крови из располосованной руки упала на белоснежные брюки. Видимо, костюмчик этому гадёнышу дорог, раз так взбеленился из-за крови. А нечего было в лицо совать эту шипящую мерзоту, тогда не получил бы по лапам, урод!
Это был самый сложный выбор в жизни молодой девушки. И, кажется, выбора по сути не было. Слишком хорошо она знала о собственной реакции на насекомых. И понимала, что в случае неповиновения клоун воспользуется открытием и устроит непослушной рабыне адскую жизнь. Помедлив, Иргара встала на колени, глядя в пол. Принятое решение смыло волной эмоции, слёзы, ненависть. Какая разница теперь… Возненавидеть себя за слабость рыжая ещё успеет. Пока же единственный шанс избежать контакта с тараканами – выполнить то, что приказывает клоун…

Как и ожидалось, мучения на этом не закончились. Разряженному ублюдку мало оказалось, что девчонка встала на колени. От прикосновения кнута Иргара невольно отшатнулась, ожидая удара. И тот последовал. Правда, по воздуху, но от неожиданности натянутые, как струна, нервы, не выдержали, и пленница сжалась, прикрывая скованными руками лицо. Напряжённо прислушалась – не взмывает ли кнут снова, чтобы опуститься уже на спину или плечи коленопреклонённой?
Тварь, ну что ему ещё надо, что? Скотина, ну получил ты уже свидетельства покорности, хватит! Сколько можно издеваться? Девушкой вдруг овладела апатия. Невозможно слишком долго испытывать сильные отрицательные эмоции и при этом не устать. Потрясения выматывают куда быстрее физической нагрузки. Ей хотелось прилечь и забыться сном. Но сначала почистить зубы, избавиться от кисловатого запаха во рту. И вымыться, смывая прикосновения этого выродка и его мерзоты на шпажках. Дерьмо, маньяк недоделанный!
На ботинок Иргара уставилась с изумлением. Что? Чего он хочет? Целовать? Ну козёл же, а! Да что ж он делает, до какого предела собирается испытывать послушание измученной жертвы? Ублюдок!
Но возмущение моментально погасло, едва в руках клоуна оказался очередной таракан. Иргара передёрнулась и скривилась от шипения и подёргивания мерзопакостного насекомого. А кляп, продемонстрированный мучителем, добил последние остатки сопротивления. Нет, только не это. Она же блевать будет дальше, чем видит. И на сутки поселится в ванной, пытаясь отмыть горло. Нет…
Апатия ватным одеялом тяжело накрыла измученную жертву воспитания. Сил не осталось ни на что. Опершись ладонями о пол, девчонка равнодушно коснулась губами лакированного ботинка и отстранилась, усевшись на колени. Чувство унижения и протеста скончалось, утопленное в слезах, боли и усталости. А насекомые растоптали своими мерзкими лапками трупик.
Что ещё? Какие мучения ждут дальше? Когда этот урод оставит в покое сломленную и заплаканную жертву?

Всё. Предел терпения и выносливости у Иргары закончился. Вместе с силами. Гудящая голова аж заткнулась, когда глаза выцепили плевок на ботинке, а уши словили приказ вылизать.
Козёл. Что же делать? Слизывать плевок по брезгливости недалеко ушло от тараканов. Итак, выбора нет. То есть он как бы есть, но одно другого не лучше. Чёрт... Сжечь бы нахрен тараканов сейчас, а заодно и его подпалить. Так нет же, заблокировали. Остатки гордости скооперировались с брезгливостью и взяли в компанию отчаяние обречённого. Не буду. Пусть убивает. Хочет, чтоб заблевала ему костюмчик - да пожалуйста. Долго не продержусь, вырублюсь от ужаса и отвращения.
- Да пошёл ты! - вскинув голову, беззвучно процедила девушка. Впрочем, по губам отлично читалось то, что она сказала. С трудом встав, шатающаяся от слабости и усталости жертва подошла к столу и смахнула руками подносы, стараясь не глядеть на насекомых. Столик покатился и влепился в стену, отброшенный с силой и ненавистью. Подняв кнут, Иргара сжала рукоятку обеими руками и с разворота хлестнула им по воздуху, не особо заботясь попасть по роже выродка. Как повезёт. Что ему надо, уроду, что? Хочет покорности - так получи, чёрт тебя дери, с помощью тараканов. Хочешь поразвлечься, ломая сопротивление? Так убери мерзопакость, будет тебе и хамство, и возможность поиздеваться. Какого ж хера, выродок клоунский, ты требуешь невозможного?
Слабость нарисовалась внезапно, вежливо коснувшись ледяной ладонью затылка. Иргара сделала два шага к противоположной от выродка стене и едва не наотмашь рухнула на пол, уплывая в тяжёлый обморок. Руки инстинктивно попытались смягчить падение, но запястье всё равно чиркнуло о шершавый пол. К счастью, лицо не оцарапало.

Отредактировано Иргара дель Беркаорис (23.04.2014 15:56:47)

Иргара очнулась от боли. В первый момент ей показалось, что ничего не было - ни клуба, ни пожара, ни маньяка Джона, ни ещё большего маньяка-клоуна. Ничего. И она дома, проснулась и собирается пойти в душ. Долгую, очень долгую секунду она позволила себе прожить в этой иллюзии. Но боль ревниво расставила всё на свои места.
Врезавшиеся в запястья наручники.
Ноющая боль в животе, куда пришёлся удар, и в боку, куда пнул клоун. Иргара не помнила удара, но боль помнила всё. И что брошенная на пол, девчонка ударилась локтем и коленом. И что головой дважды приложили о стену, о чём напоминала гудящая боль в затылке и тонкая струйка крови, скрытая волосами.
Добавилась и новая боль. В губах от кляпа. Корни волос натянулись, заставляя выгнуться. Сюрреалистическая картина, где звуковая дорожка всего одна. Если бы не афазия, Иргара кричала бы и плакала, рычала и шипела от боли и ненависти. Но она не могла издать ни звука, и всё, что оставалось, это кусать губы и тяжело дышать. Хотя нет, кусать губы сейчас тоже не выходило - кольцо не давало. Чем он собрался кормить, урод? Насекомыми? Рискует. Очень рискует. Разрыв сердца бывает даже у тех, кто не страдает кардионарушениями. А он не будет рисковать своей платой за то, что сломает рабыню.
Ублюдок. Что он ещё задумал? Выпорет кнутом? Да и хер бы с ним. Только тараканов не надо. Господи, знать бы, какая у него конечная цель. Послушания он добился, слава мерзоте. Но дальше-то что?
Такое ощущение, что девчонка разочаровала его быстрой покорностью. Козёл. А чего он хотел, ткнув случайно в одно из самых больных мест? Ещё бы в погребе запер, тварь, или на верёвочном мосту привязал. Хотел сопротивления - надо было иначе действовать. Другими методами.
Пятая точка настойчиво сигнализировала о грядущем звиздеце. Судя по всему, клоун неплохо владеет кнутом. И бить будет не щадя. Зашибись денёк выдался. Учить он будет... Чем бы удивил, презерватив зашитый.
Сморгнув слёзы, выступившие от боли, Иргара горько усмехнулась и попыталась встать на носочки, чтобы ослабить давление на руки. Начинай, выродок... Учитель хренов.

Измученная, полуживая от отвращения и страха, Иргара уже не помнила, на каком она свете. И в этот момент искренне желала оказаться на том. Где нет боли и унижения. И нет этих мерзких пальцев, касавшихся тараканов, а теперь лазающих в её рту. От слёз уже щипало глаза, а желудок отчаянно сжимался, грозя снова вывернуться наизнанку. Самолюбие уже давно откланялось, жалостливо покосившись на сломленную девчонку, надежда отчалила ещё раньше. Им с ней больше не по пути.
Как оказалось, ещё не всё. Этот ублюдок, похоже, не поверил в покорность жертвы. Потому что сделал то, что добило рыжую полукровку: через кляп затолкал в её рот презерватив с тараканом внутри. Это добило Иргару. Вырвавшись из его рук и оставив в горсти клок волос, она перегнулась через собственное плечо и попыталась вытолкнуть языком отвратительный предмет. Забыты были давящие наручники, боль от ушибов и попытка сопротивления. Поймав взгляд мучителя, Иргара отчаянно замотала головой, пытаясь единственно доступным ей способом вымолить избавление от твари во рту. В этот момент она была готова сделать всё, что угодно, только бы вынули кляп и эту мерзость изо рта. И дали воду. Много воды, чтобы смыть кислый привкус рвоты и фантомный привкус тараканов. Сквозь презерватив они, конечно, не могли коснуться нёба и языка, но кого волнуют такие тонкости! Отвратительная тварь во рту, даже не на теле!!!
Слёзы хлынули градом снова. Разве в человеке может быть столько слёз? Паника пожарной сиреной бушевала, соревнуясь с отвращением за первенство в добивании психики несчастной полукровки. Девчонка, панически боящаяся тараканов даже на расстоянии метра, сейчас вынужденно сблизилась с объектом своей фобии теснее некуда. Хорошо ещё, что в презервативе. Тонкая плёнка латекса хоть как-то защищала от прикосновения мерзкой твари.
- Пожалуйста, не надо, пожалуйста! - умоляли заплаканные глаза. О сопротивлении жертва забыла, мечтая сейчас только об одном: избавиться от того, что во рту. Нет, была ещё мечта сдохнуть, но сердце не спешило помогать. Через несколько секунд тяжёлое забытьё снова накрыло девчонку, обвисшую на наручниках. По тонким запястьям побежали струйки крови - края металла впились в кожу под тяжестью тела висящей.

Желудок конвульсивно дёргался в рвотных позывах. Последний раз Иргара ела тогда с отцом, на том обеде он и подсыпал ей снотворного. Но отсутствие еды не мешало несчастному желудку пытаться выблевать себя самого по кускам. То, что во рту, не переставая, вызывало рвотные спазмы.
А затем пришла боль, от которой жертва очнулась. Сначала не особо сильная, но потом... удары не прекращались, разрывая кожу, впечатывая боль в тело. Иргара не знала, откуда у неё ещё остались силы. Но обморок явно не последний. Интересно, она есть-то сможет в дальнейшем? Или попытка что-то положить в рот будет вызывать воспоминания о том, что творится сейчас, и окончится рвотным позывом? На краю сознания мелькнула мстительная радость - хрен вам, а не минет, уроды. Но очередная волна боли смыла все мысли и эмоции. Кричать онемевшая жертва не могла - только дёргалась и кривилась. Не получалось подтянуться, чтоб вырвать изо рта засунутую туда тварь. Спазмы скручивали один за другим.
Ублюдок. Что ему ещё надо, беспомощно выгнулась девчонка, пытаясь ослабить нажим на опухшие полосы от ударов. Что тебе ещё надо, скотина? Я сделаю, только убери эту тварь, оставь меня в покое!!!
Как узнать, что он хочет, тварь такая? Даже не потеряй Иргара способность говорить, она не смогла бы спросить - кляп не дал бы. Хотелось сдохнуть. Или как минимум забиться в угол лавки, вырвав изо рта презерватив с тараканом, вдоволь проблеваться, а затем долго отмывать рот и руки от прикосновения к мерзости. Кнут убивал её не так сильно, как невозможность выплюнуть мерзкую дрянь. Лучше б убил, чем так... От очередного рывка остро кольнуло где-то в груди, и девушка с надеждой прислушалась - может, это спасительная смерть предупреждает? Бледность давно перевалила за предел, и цветом лица пленница сейчас напоминала свеженькую покойницу.
Господи, за что?

Отредактировано Иргара дель Беркаорис (28.04.2014 19:39:51)

Рука остановилась на подлёте к лицу. Иргара, падая на пол, первым делом хотела выдернуть мерзопакостный кляп...
Не успела. Угроза оказалась быстрее. Избитая и полуживая от отвращения полукровка медленно опустила руку, опираясь теперь на две конечности. Очередная партия рвотных спазмов сотрясла окровавленное тело.
Ползти? Если он рассчитывает, что девчонка сейчас возмутится и откажется, то ошибается. Сейчас главное - избавиться от мерзкой твари во рту, ещё недавно шевелившейся. Милосердный разум почти отключился, не давая хозяйке сойти с ума и вспомнить о бесполезных сейчас гордости, протесте и прочих вещах, которые не могли помочь измученной пленнице. К чертям гордость. Сейчас важнее просто выжить. Когда под дулом пистолета заставляют что-то сделать, выполнить приказ - не унижение, а благоразумность. Кнут сейчас мало чем отличается. А мерзость во рту хуже всех пистолетов. Поэтому, когда выродок в белом костюме выдал требование, несомненно кажущееся ему гениальным и достойным звания Мучителя всея планеты, Иргара про себя только горько усмехнулась, содрогнувшись в очередном позыве измученного желудка. Она всячески старалась не думать о том, что во рту находится то, что пугает хуже оружия. Просто противный вкус презерватива. И только.
Краем глаза окинула ту часть комнаты, которая оказалась слева от линии "мучитель-жертва". К счастью, тараканы ползали там, не приближаясь. Впрочем, разница-то теперь, когда один из них... Слёзы закончились - надолго ли?
Иргара равнодушно опустила голову и подползла к издевательски ухмыляющемуся клоуну. Может, он и не ухмылялся... но казалось. Неважно. Сейчас козыри в его руках... А может, нарушить запрет? Может, убьёт, разъярившись? А если нет? Если не убьёт, а выполнит прежнюю угрозу оставить на съедение тварям? Нет уж, рисковать не хочется. От него сейчас зависит её жизнь. Вряд ли этого типа накажут за убийство или уродование рабыни. А ей аукнется. Лучше его не злить.
Поднявшись на колени, полукровка дёрнулась в очередном рвотном спазме, упрямо не желающем оставлять в покое избитое тело, и сложила руки в молитвенно-умоляющем жесте. Взгляд снизу вверх отлично дополнял картину унижения, которая должна была прийтись по вкусу мучителю. Иргара не думала сейчас ни о чём. Ни о прошлом, которого лишилась, ни о будущем, которого боялась. Ни о том, что выглядит происходящее омерзительно и гадко. Неистовое желание избавиться от гадости во рту заслонило всё, что казалось важным до этого. Надо же, как мало надо для того, чтобы сломаться. Даже губами "пожалуйста" не сказать. Проклятый кляп. Дрожащими пальцами Иргара провела по окровавленному запястью и криво вывела на подоле влачившейся за ней хламиды "Пожалуйста. Вытащи".

Что опять не так? - сломалась Иргара, вновь расплакавшись. Она сделала то, что потребовали - почему опять??? Или он тупо выматывает жертву? Беспомощно глядя на удалившегося мучителя, девчонка бессильно осела, опираясь на скованные руки, ноющие от давления наручников, от боли и холода. Что ему ещё надо? Несчастная искренне не понимала, что не так сделала, почему гадкая тварь до сих пор не извлечена. Как это - просить как шлюха? Что он имеет в виду? Извините, сударь, минет технически невозможен, скривилась жертва. Тогда как?
Мозг отказывался подсказать хоть что-нибудь вразумительное. Пустая комната без тараканов и мучителя казалась всё более желанной. А ещё хотелось сдохнуть. Так и не придумав ничего толкового, Иргара повторила маршрут, подползла к ногам ублюдка и молча остановилась, встав на колени. Но уже без надписей, жестов и взглядов. Если что-то опять не так, пусть лучше убьёт. Сейчас тараканы, которые жрут живую плоть, уже не пугали полуживую полукровку. Они хотя бы снаружи.
Слабым полупрозрачным видением мелькнуло воспоминание о том, как две недели назад, поругавшись с матерью в очередной раз, Иргара психовала, считая себя обиженной. Дура. Знать бы тогда, что всего через несколько дней она будет извиваться от боли, не в силах кричать, корчиться от рвотных позывов, сходить с ума от страха и боли. А дальше? Чего ещё ждать от судьбы, так коварно ударившей в незащищённое место?