- Джейкоб, гони всех нахрен!
Хрипловато-мелодичный, отлично поставленный и круто разработанный голосок Ады откуда-то из зала оповестил потенциальных гостей, насколько сильно она будет рада их приходу.
- Если пресса – я сдохла! Повесилась на собственных гардинах в собственной спальне от восторга при мысли о помолвке! Да, так и скажи! Скажи, я передала лично! Если кто-то из своих – тоже шли нахрен! Напугай собачками Цепеша, это прокатит!
Абсолютно не парясь по поводу того, что стоящий у распахнутых дверей сто процентов слышал каждое слово, снова откинулась в кресле и лениво прикрыла глаза с густо насиненными веками. Полный парад, макияж, волшебные ароматы духов, ярко-алое короткое платье – естественно, она всегда была в форме! Мало ли, кто прорвется-таки через лапочку-Джейкоба.
"Надо будет трахнуть его сегодня."
Мысль проскользнула фоном, Ада вальяжно закинула обе стройные, до чертиков длинные ноги на противоположный подлокотник, не слишком мучаясь моментом демонстрации своего великолепного черного нижнего белья всем входящим. Джейкоб его итак видел. Остальные могли идти в задницу стройными рядами.
- Ты???
От неожиданности резко развернулась, едва не соскользнув с кресла, умудрилась поймать равновесие, села прямо и в конкретном удивлении уставилась на вошедшего. Она была готова к визиту осатаневшей в последнее время прессы, живущей буквально у ее подъезда, к попытке прорваться ее «свиты», возжелавшей прямо с утра поздравить и напиться по этому поводу (последнее, кстати, вполне рассматривалось как вариант). Но никак не к визиту ее жениха. Господи, настоящего теперь, живого, реального жениха!
- Ужас какой.
Ласково поприветствовала в ответ, хмуро окинула взглядом фигуру волка, поднялась и недружелюбно скрестила красивые руки с ярко-алым, в цвет платья, маникюром на груди.
- Я и не ждала от тебя цветов, успокойся.
Хмыкнула и искоса коротко глянула на него. Сто одна роза?
- Это ты сам придумал или подсказал кто?
Однако тон голоса явно потеплел, пусть и на один градус. Сто одна роза – это было… красиво, по крайней мере. А красоту она ценила во всех проявлениях, пусть даже он это делал исключительно для прессы. Для чего ж еще?
- Не напоминай мне про прессу!
Страдальчески сморщила красивый ровный носик, расцепила руки, потерла лоб ладонью, сверкнув огромными обожаемыми массивными перстнями на одной руке… и его обручальным кольцом на второй.
- Лучше бы ты принес мне пистолет! Кстати, будет неплохо купить.
На минутку призадумалась, шопинг по оружейным магазинам, в компании фанатов, поклонников, подруг-геев и не слишком – это было ново и занимательно.
- Кофе с коньяком?
Еще больше удивилась. Он действительно считал, что после его выходок, попыток… ПОПЫТОК, не более, приказывать ей и ссор, она будет варить ему кофе? Однако услышав про то, что все желающие облить ее мордочку кислотой в честь потенциального замужества разогнаны, усмехнулась, молча кивнула и направилась в кухню.
- Я, знаешь ли, догадываюсь, кто ты.
Сообщила оттуда, возвращаясь с двумя чашечками, ставя на низкий столик, такой хрупкий, что рядом с ним страшно было даже дышать.
- Коньяк в баре, обслужи себя сам.
Снова усмехнулась, рассматривая его.
- Чувствуй себя как дома, дорогой. И чего же тебе от меня надо, м? Только не заливай снова про розы, романтику и то, что соскучился жутко со вчерашнего дня. Я это и без тебя знаю. Так в чем дело?

- Он шутит, Джейкоб.
Абсолютно спокойно, демонстративно широко и ласково улыбнулась своему ручному волку. Она не пыталась успокоить его – она старалась выбесить Цепеша-младшего. Каждый раз уже приблизительно к началу их общения Ада чувствовала острое шило в своей красивой заднице, настоятельно требующее немедленно вывести его на эмоции. И не важно уже, какие!
- Он не тронет тебя и пальцем. Раз – потому, что я всегда предохраняюсь, ты же знаешь. Два – потому, что у меня нет милой привычки рожать детей направо и налево, портя фигуру и раскидывая их по белу свету. А у тебя, Игорь? Скольких твоих ублюдков придется в будущем воспитывать мне?
Острый взгляд ярко-голубых глаз над краем фарфоровой чашечки с кофе в упор. Ада не собиралась воспитывать ничьих детей вообще. Она слишком любила себя и не собиралась делиться мужем ни с кем, раз уж ей придется его завести, пусть и добровольно-принудительно.
- И что же, ты лично проконтролируешь, чтобы я с ним не спала?
Очень заинтересованно сделала второй глоток, отставила чашку и медленно, красивым, хорошо отточенным жестом скрестила длиннющие ноги, позволив и без того короткой красной юбке превратиться в подобие широкого пояса.
- Так – более достойно?
Невинно вздернула стрелки бровей, с глубоким внутренним удовлетворением подводя итог: ей не грозит терпеть общество Игоря Цепеша более, чем полчаса. Максимум  - час, сто процентов не дольше, несмотря на все каменное спокойствие и просто невероятное умение держать себя в руках, когда она – ОНА – Ада Виктория Морриган со всем старанием и прилежанием пыталась довести его до белого каления. Внезапная улыбка на губах волка заставила слегка насторожиться. Ей показалось только что, или он действительно относился к ней… как к избалованному, но все еще любимому ребенку и не принимал всерьез??? Покладистость в плане коньяка насторожила еще больше, Ада прекратила зубоскалить, нахмурилась и нехорошо заблестела глазищами. Она жутко не любила, когда все шло не по ее плану!
- Ты закончил?
С трудом дослушав до конца все воспитательные моменты, рассеянно шаря взглядом вокруг в поисках подходящего для полета в голову Наследника предмета, холодно уточнила.
- Потому, что если нет – я пойду, вздремну, где моя спальня  тебе покажет Джейкоб, разбудишь после.
«В комнате дяди не было камер! Он бы меня предупредил! Значит, про Элизабет он ничего не знает и не должен. Все, стоп, думаем о маникюре!»
Вспомнив, что вампир перед ней легко, без особых усилий и не слишком напрягаясь считывает из ее головы все, начиная от постельных и заканчивая более важными моментами, тут же аккуратно спряталась за Железной Волей, вспомнив быстренько все, чему ее учил отец и дядя. Не слишком разумно в обществе существа, старше тебя хрен знает на сколько – но это было все, что она могла. И не собиралась отказываться от попыток продемонстрировать хотя бы Цепешу-младшему, что не позволит просто так лезть в свою голову, в свою жизнь.
- Послушай. С чего ты взял, что меня волнует, что думаешь ты по поводу моего поведения? Или до сих пор ты не знал, с кем связываешься и кого берешь в жены?
Откровенно удивилась, рывком поднимаясь с кресла, раздраженно фыркнув в его сторону.
- Я же не делаю тебе замечаний по поводу твоих манер! Джентльмен херов.
Снова фыркнула и неожиданно коротко кивнула, соглашаясь.
- Ладно, в следующий раз буду звонить тебе.
Внезапное послушание объяснялось более, чем просто: упоминание отца Игоря Цепеша буквально чудеса творило. Она видела этого вампира в непосредственной близости. Она поняла, ЧТО он такое. И она не была самоубийцей совершенно. Она нервничала от одной мысли о том, что с Домиником Цепешем снова придется общаться – хотя бы на свадьбе. Что-то подсказывало, что свадьбу сына он не проигнорирует.
- Я приходила к дяде…
Выделила тоном последнее слово, давая понять, что никаких других причин, кроме чисто родственных, и в мыслях не было. Ада умела врать и с удовольствием собиралась заниматься этим именно сейчас.  И ее будущему мужу стоило просто расслабиться и проглотить это.
- … исключительно за этим украшением, про которое тебе там что-то наплели. Оно мое, поэтому забрала. А тебе зачем?
Подозрительно сузила глазищи.
- Никогда не замечала в тебе особой любви к женской бижутерии! Извращенец, блин.
Хмыкнув, присела перед трюмо, небрежно вытряхивая содержимое одной столовки прямо на пол, успев подхватить завернутую все в ту же древнюю тряпочку драгоценную безделушку. Выпрямилась, неохотно протягивая ее жениху.
- Учти, я тебе ее не дарю!

- Джейкоб, ты никуда не пойдешь!
Услышав, как легко и непринужденно этот нагло влезший в ее жизнь волк разбирается с ЕЕ личными работниками, Ада вполне ощутимо скрипнула зубами, чувствуя, что еще немного – и они превратятся в клыки. Которыми она лично разорвет ему его наглую глотку! Пусть даже до сих пор ни в чем подобном замечена не была. Кажется, это не он не выдерживал ее присутствия, кажется, все происходило с точностью наоборот!
- Я наняла тебя – только я могу тебя отпустить, понял???
Голосок зазвенел на самых высоких нотах, Джейкоб, прекрасно знавший, что обычно следует за этим, машинально втянул голову в плечи.
- Так что ты будешь уволен и свободен только тогда, когда я этого захочу.
Голубые глаза с непримиримостью и вызовом уставились на жениха. Теперь уже, с сегодняшнего дня, натурального, официального жениха.
- Ты не можешь просто так вламываться в мою квартиру, диктовать моим людям, что им делать, размахивать своими приказами направо и налево, Цепеш. Здесь не твой дом. Здесь не резиденция твоего отца. Здесь ты не имеешь ни малейших прав!
«Кроме права силы.»
Зло сморщила нос, отвернулась, хотя больше всего хотелось вцепиться ногтями в его холеную морду. Красивую, к слову. При других обстоятельствах Ада с удовольствием сделала его своим любовником. Может, даже постоянным. Но не теперь!
- Ты первый употребил этот термин – это я про «твоих ублюдков», если ты не понял.
С удовольствием повторила, тут же уловив, как это его выводит из себя, а, значит, стоило повторить еще пару раз!
- Ах, твое дело и твоего Патриарха… Так я то же самое и сказала! Что воспитывать их не собираюсь!
Хохотнула зло, показывая, что тема не будет закрыта, пока она сама не решит ее закрыть. А вот момент с самим Домиником Цепешем Ада обсуждать не собиралась. А если она не собиралась что-то делать, она этого и не делала. Поэтому его замечание по поводу замечательного, милого и доброго характера его отца прошло фоном, девушка просто проигнорировала его, не планируя отвечать. Она боялась Доминика Цепеша и точка. Этот страх унижал, заставлял морщиться и ежиться, это злило и раздражало до жути, но поделать ничего было невозможно. Разве что держаться в отдалении… и очаровательно улыбаться, как она и делала в единственную, первую и последнюю встречу.
- Я буду вести себя так, как считаю нужным!
Буркнула себе под нос и подошла поближе, сосредоточенно хмурясь, с интересом заглянув через его руку в собственное же украшение. После того краткого, но очень эмоционального по накалу страстей визита к дяде, Ада не прикасалась к украшению. Во-первых, оно было совершенно не в ее стиле, оно обладало своим собственным, великолепным стилем, настолько отличным от ее, что певичке хватало просто мысли о правах собственности. И о том, что эта красота лежит где-то поблизости. Во-вторых, это слишком напоминало о дяде. А сейчас было не время, не время ни думать о нем, ни вспоминать. Ни сейчас, ни когда-либо в ближайшем будущем. Поэтому рассматривая украшение в руках будущего мужа, Ада хмурила ниточки бровей, скользила взглядом по драгоценным камням, но не спешила отбирать.
- Мммм…
Помолчала, припоминая, с сомнением пожала точеными обнаженными плечиками.
- Что-то о том, что, став невестой, я должна это носить до свадьбы. Для повышения плодовитости! Но так как мы с тобой не трахаемся, какая, к черту, плодовитость?
Не выдержав, махнула рукой, фыркнула и снова пожала плечами.
- Да показывай, ничего там страшного нет. Тем более, ни я, ни ты носить его не собираемся. Или ты все же собираешься?
Въедливо куснула еще разик и удивленно вздернула обе бровки.
- Чего? Какой дом?
Несколько минут таращилась на него, моргая, поняла, что не шутит и не издевается. Снова моргнула и попыталась припомнить хотя бы одну из тех многочисленных бумажек, которые периодически ей подсовывали на подпись на протяжение ее стопятидесятилетней жизни.
«Если дядя на меня что-то оформил, это ему надо! Твою мать, дядя Бен, ты не мог меня предупредить???»
- Мммм…
В явном замешательстве с силой потерла лоб пальцами, пытаясь сообразить, как ей поудобнее отреагировать теперь!
- Ничерта он от вас не прячет, у тебя мания преследования уже!
Выдала, наконец, лихорадочно припоминая дом, единственно известный ей, в котором жил сам дядя Бен до всего этого дурдома.
- Понятия не имею, о чем ты.

Ада удивительно умела и притворяться, и лгать, если было нужно ей самой, драгоценной, однако сейчас ни первым, ни вторым не пахло и близко. Она выглядела действительно удивленной, может, потому что и правда была удивлена до чертиков?
- Ничего не понимаю.
Откровенно и искренне призналась, на пару минут даже прекращая хамить своему будущему мужу.
- Да, ну естественно я знаю, где находится его дом! Я ж ему не чужая.
О том, насколько она была не чужая дяде Бену, Игорю Цепешу не стоило знать ни грамма, ни секунды, ни миллиметра. Что-то подсказывало, что в подобном случае разборка будет куда как более масштабной, чем с лапочкой-Джейкобом только что.
- Да, на берегу озера, но причем тут я?
Естественно, она всегда была готова помочь дяде, но для начала стоило хотя бы просто разобраться, к чему разговор о ЕГО доме.
- Он живет в общежитии, и ты прекрасно об этом знаешь.
Неприязненно нахмурилась, блеснула нехорошим взглядом в сторону волка. Она была там. Она видела, что такое жизнь в общежитии. Она представляла, каково там ее дяде Бену. И во всем этом была готова обвинить Цепеша-младшего лично!
- Да уж не от хорошей жизни сменил!
Огрызнулась сердито и снова призадумалась. Периодически в ее взбалмошной жизни и правда проявлялось какое-то серое пятно в деловом костюме, отрекомендовывалось чьим-то там секретарем, предлагало завизировать какие-то абсолютно неинтересные ей бумаги и обычно ныло так долго и продуктивно, что Ада либо материлась и подписывала – либо приказывала Джейкобу просто взять и вынести ЭТО от нее! Подальше. Впрочем, запрещая бить морду, смутно догадываясь, что раз от нее что-то хотят, значит, это кому-нибудь нужно (с).
- Какого хрена, позволь осведомиться, ты лезешь в мои личные дела???
А вот его последнее предложение задело за живое. Все размышления о доме тут же были отметены в сторону, Ада взвилась, вновь скрещивая руки на груди, глядя на волка в упор.
- Ты себе что позволяешь, вообще???
В обычно таком самоуверенном голоске мелькнуло несколько небольших, но очень явственных ноток неуверенности. Ада отвернулась, расцепила руки, направляясь к зеркалу, присаживаясь неспеша на низкий, мягкий кожаный крутящийся стул, внимательно и вдумчиво принимаясь рассматривать себя. Со стороны казалось, нет сейчас для нее более важного и нужного занятия, чем вот эта вот, неидеально накрашенная стрелка у нижней части века.
- Если бы не ваши идиотские политические разборки, у меня все было бы в порядке.
Неожиданно сухо и коротко ответила.
- Если бы не смерть моего отца, не ваши фокусы со счетами Воронов, у меня все было бы без кредитов. Ничего, не переживай, разберусь. Я не собираюсь прекращать концерты – и именно лично твоей вины в этом дохрена, Игорь Цепеш. Так как это теперь не только мое хобби – это еще и моя работа, помогающая мне справиться с кредитами.
Коротко глянула на него в зеркало, самолюбия и гордости хватало на трех таких Ад покрупнее размером раз в пять.
- Это не твои проблемы! А насчет дома…
С опасной и жутко противной темы кредитов следовало соскочить, и Ада непринужденно сделала это в ближайшую интересующую его тему.
- Даже если дядя действительно взял и одарил меня так, по-царски, и что? Значит, это теперь моя личная собственность.
Мысль  понравилась, Ада с довольным видом улыбнулась себе в зеркало и кивнула. Себе.
- И ты не можешь официально отобрать ее у меня! Не можешь.

Ада психовала, бесилась, нервничала, выходила из себя, периодически осознавала, что сильнее, чем Цепеша, она еще не ненавидела никого в своей жизни… ровно до того момента, до вот только что оцененного момента, когда до нее дошло: с ним это все совершенно бесполезно. С ним не прокатывает ни единый из ее трюков, ни одно ее едкое и злое слово, ни вызывающие наряды, ни демонстративное пренебрежение и наглость. Ада встала в конкретный тупик – такого на всей ее долгой и продуктивной жизни еще не встречалось. И хуже всего, что ЭТО был ее будущий муж!
- Может, он просто не хотел остаться без дома!
Нахмурилась, разворачиваясь на крутящемся стуле к нему, неприязненно рассматривая снизу вверх и обратно. Игорь Цепеш был красив. Он был красив именно так, как нравилось ей всегда в мужиках, в настоящих мужчинах, не в тех, которыми она игралась обычно в куклы и меняла, как перчатки, над которыми можно было измываться и выкидывать, случайно сломав.
«Красивый зануда. Мда, моя семейная жизнь грозит выглядеть как череда укоризненных взглядов волчьих глаз со всех сторон, постоянного нытья на тему моих манер и их отсутствия, и нравоучений даже в койке! Поздравляю тебя, Ада!»
- И я его вполне понимаю, к слову. И с какой кстати я должна тебя слушать тут сейчас?
Вздернула бровку, доставая, тем не менее, телефон, лениво перелистывая экран, отыскивая хотя бы примерное описание чего-то, похожего на личность в сером костюме.
- То, что ты нацепил мне кольцо на палец и зовешься Цепешем еще не дает тебе никаких… помолчи минуту хотя бы!
Шикнула на и без того молчащего Игоря и защебетала по телефону, привычно зажав его между щекой и плечиком, одновременно поправляя несколько живописно разметавшихся по плечам прядей светлых волос.
- Сейчас принесут. Слушай, тебе не надоело меня учить!???
Снова вспылила, вскочила, приблизилась к  нему вплотную, обдавая ароматом горько-терпких духов, зло глядя в глаза.
- До тебя еще не дошло, что я не собираюсь тебя слушаться? Ни сейчас, ни в будущем! И нет, это не МЫ договорились насчет концертов! Это ТЫ договорился, сам с собой! А если не прекратишь свои приемчики, то я придумаю еще что-то, похлеще концертов!
Судя по тому, как многообещающе заблестели ее выразительные и ничуть не умеющие скрывать эмоций голубые холодные глазищи, фантазии у певички и правда хватило бы с лихвой.
- Я не поеду никуда отсюда.
Упоминание о резиденции его отца заставило погаснуть, тревожно нахмуриться, чувствуя конкретное напряжение. Ада боялась Доминика Цепеша, и изменить это пока была не в силах. И никто был не в силах. Она знала его слишком мало, чтобы не бояться. И слышала о нем, видела его тактику и стратегию, знала то, что знала – слишком много, чтобы не бояться.
- Не поеду. А если увезешь силой – буду убегать, пока мне это не удастся.
Несколько минут нервно кусала красивые яркие пухлые губы, так же нервно глянула на предложенный экран, вспыхнула с новой силой, треснув по нему ладонью.
- Да ты и правда охренел, дорогой!
Цифры, так небрежно и очень верно представленные прямо к ее ровному носику поражали своей правотой и правильностью. Это было то, чего она не желала считать сама! В глубине души с ужасом понимая, что неясно, ни когда выплатит, ни как именно это сделает.
- Забыть??? Ты понимаешь, чего советуешь??? Как я могу забыть ТАКИЕ суммы! Ненормальный!
С усилием потерла лоб, невесело хмыкнула.
- Сначала он мне приказывает прекратить концерты, деньги с которых идут на погашение кредитов. Потом он мне тычет в нос самими кредитами, приказывая о них забыть. И как-то видимо совершенно при этом забывает сам, что кредиторы а ля банк абсолютно не желает забывать ни о чем! Хваленая мужская логика.
Тяжело вздохнула и, продолжая по инерции думать о деньгах, пожала плечиками равнодушно.
- У меня нет ключей и не было никогда. Я туда и не наведывалась в его отсутствие.
Помолчала, снова нахмурилась.
- Еще и ордер на обыск??? Да ты параноик, настоящий параноик! Пожалуй, я и правда прокачусь с тобой – исключительно, чтобы посмотреть на выражение твоего лица, когда ты убедишься, что некоторые умеют просто жить, а не… а не заниматься чем-то подпольным!

Игорь рассматривал идеальную Аду и скучал. Идеальная Ада рассматривала собственный маникюр и, судя по сосредоточенному, посерьезневшему выражению идеального лица, абсолютно не скучала, обдумывая. Если до этого самого момента никем иным, кроме как раздражающим фактором, ее потенциальный муж для нее на было и становиться не спешил, сейчас, выдав что-то про погашение ее огромных кредитов, сразу заставил резко изменить мнение о себе. Нет, естественно любовью и неземной преданностью тут и не пахло, но… Он взял и одним своим словом решил основную ее проблему. ОДНИМ словом – ЕЕ проблему. Это заставило на минутку прикрыть свои пухлые ярко-бордовые сочные губки и включить мозги, что она, как настоящий Ворон, умела, но не любила.  Его поступок был по-настоящему мужским, что ли. Отмахнуться, пройти мимо, положить и забить было невозможно. И поступок этот требовал как минимум соответствующей отдачи с ее стороны. Если она согласиться, естественно!
- Хорошо. Обещаю.
Она согласилась. Ровно пять минут потребовались для того, чтобы оценить все возможные варианты, выбрать из всех зол наименьшее, прикинуть, что делать со своей жизнью дальше, наметить хотя бы несколько путей к отступлению, уловить, что да. С концертной деятельностью придется покончить. Да, вот так вот просто и сразу, прямо здесь и сейчас. Это не нравилось настолько, что перед тем, как дать окончательный ответ, пришлось взять еще один короткий реванш, приблизительно в десять минут. Не собираясь ни делиться дальнейшими, не интересующими его планами, ни рыдать на его мужественном плече, вздернула подбородок и закрыла тему своих выступлений. Взяла – и закрыла, плотно, на ключ. Она пообещала – что же еще было обсуждать?
- Да иди ты к черту со своими угрозами и запираниями!
Так как после добровольно-принудительного решения настроение было ни к черту, рухнуло сразу и ниже плинтуса, огрызнулась, готовясь послать куда подальше. Вот сейчас было самое время лезть к ней с новой порцией нравоучений! И угроз, что еще круче!
- Меня? А… кхм.
Несмотря на мерзкое состояние души, тем не менее интереснейшее замечание Цепеша о том, что дядя, ее обожаемый в прошлом дядя, мог ее ПОДСТАВИТЬ подарком, заставило замереть. Яркий язычок помады спрятался в футлярчике, Ада поднялась и прошлась по залу.
- То есть, если Комитет там найдет что-то… твою мать.
Судя по тому, как быстро, мгновенно побледнело нежное лицо прямо под всем слоем макияжа, женщина в полной мере осознала, в какую задницу могла попасть по вине дяди. Если не попала только что. Коротко глянула на жениха, нервно облизнулась, попыталась улыбнуться.
- Не может быть. Он не мог подставить меня так! Слышишь? Не имею понятия, зачем он подарил этот дом мне, ничерта не сказав, но… там нет никакой начинки, я уверена!
Нервно глянула на дверь, как будто ожидая, что сейчас сюда ворвется Комитет в полном составе, вывернет ее наизнанку, забудет вернуть в прежнее состояние и хорошо, если еще просто убьет. За сокрытие всего, что может скрываться в этом доме.
- Да нет, ты преувеличиваешь.
Пальцы ощутимо дрогнули, холодные настолько, что лед казался по сравнению с ними теплым куском масла на сковородке, взяла бумаги, пару минут смотрела, швырнула на стол.
- Да, это моя подпись… везде.
Отмахнулась сначала от его попыток сменить ей обувь, потом от взгляда отставленного Джейкоба, сейчас ей было не до того. Каблучки шпилек простучали до дверей, мотнула головой, скрипнула зубами.
- Нет. Я бы предпочла ему не звонить. Он ведь подарил мне его??? Значит, дом – мой! Значит, я могу войти в него, с ключами или без!
Ада была зла. Зла и испугана…

- Замолчи!
Раздраженно фыркнула, быстро легко цокая шпильками, в которых наверняка родилась, так умело передвигаясь по любым поверхностям и с любой скоростью. Казалось бы, в отношении к будущему мужу так ничего и не изменилось, однако знающий Аду сразу бы поразился до смерти – она тщательно выбрала уровень хамства в сторону этого волка, впервые не употребив любимое «заткнись!», вместо него наградив даже вполне корректным, более мягким, вариантом.
- Дядя никогда  в жизни не подставил бы меня, ясно тебе?!
Не собираясь вдаваться в подробности и в деталях расписывать, с чего именно она взяла, что один дееспособный вампир не может ни в коем случае подставить другого дееспособного вампира, Ада, не оборачиваясь, нервно сцепляя и расцепляя тонкие холодные пальцы, выскочила на площадку вперед и жениха, и толпы охранников, как ни странно, тоже не слишком обращая на них внимание. За те несколько дней, когда хвост из мальчиков Игоря пристроился и ходил за ней, сначала раздражая, потом нервируя, потом отвлекая, а затем и вовсе начиная восприниматься как единое целое и нужное в чем-то, Ада привыкла окончательно, как быстро и умело переключалась с одного на второе при смене обстоятельств. Пусть не слишком легко и с потерями – но быстро и умело. Иногда это очень даже свойственно женщинам.
- Хорошо, как бы там ни было, я не против, что он бывает в этом доме.
Устроившись на сидении, откинулась на спинку, скрестила руки на совершенной груди, продолжая хмуриться, не смотреть на волка, кусать губы нервно. Все его просьбы, а после и настоятельные просьбы пристегнуться были проигнорированы как класс. Судя по отсутствующему взгляду, женщина вообще вряд ли услышала хотя бы одну из них, красивая белокурая голова была напрочь забита другими моментами. Поэтому даже когда он вдруг улегся на ее колени, отсутствующим взглядом скользнула по его руке, удивленно заморгала, очнулась и глянула вниз.
- Ах, вот ты как думаешь… Ты порешь откровенную чушь! Не дядя, а еще мой отец заключил этот  идиотский брачный договор, дяде Бену бы в голову не пришло прикрываться мной! Он меня любит. По-родственному.
«Угу… мда. Ситуация ведь аховая, на самом деле. Я могу сейчас из кожи вон лезть, пытаясь доказать Цепешу, что все отлично, все в порядке, Корпорации нет ни малейшего повода для волнения, что я только что вспомнила, как лично пожимала дяде руку и горячо целовала в небритую щеку, благодаря за подарок. А ведь это он добился того, чтобы брачный договор был учтен и не проигнорирован и после смерти отца! Это ведь он заставил меня согласиться с тем, чего я видеть в глаза не хотела! Это ведь он взял и… и ничерта мне про этот дом не рассказал! И что мне теперь говорить и думать? Что?! Что Игорь прав? Надо было позвонить ему, наверное. К черту, сама разберусь. Сейчас все желающие убедятся, что все хорошо и… »
Сколько времени прошло, пока они добрались до места назначения, Ада не имела никакого понятия. К полету она относилась спокойно, не видя принципиальной разницы между тем, лететь ли по дороге в машине или по воздуху – тоже в машине, что-то подсказывало, что если и суждено где врезаться в дерево, то оно и в воздухе вырастет. На Игоря Цепеша не смотрела, предпочитая рассматривать сидение вдумчиво, продолжая обдумывать не слишком веселые мысли, которых становилось все больше и больше.
- Отлично просто. Просто великолепно.
Процедила сквозь стиснутые зубки, оценив отсутствие хорошей ровной асфальтированной дорожки от вертолета до самого домика. С видом профессиональной великомученицы в третьем колене приняла руку волка, легко опираясь, спрыгнула вниз, умудрившись ничего себе и окружающим не сломать, выпрямилась и, не спеша отпускать руку Цепеша, направилась с ним в сторону домика.
- По последнему слову техники? На кой черт здесь последнее слово техники?
Удивленно и невежливо перебила после первого же слова и быстро закусила губку, заткнувшись. Действительно, в свете того, что рассказывал сейчас Игорь, все начинало выглядеть все более и более таинственно и нереалистично. Ее дядя всегда был очень адекватным человеком, даже слишком, с ее точки зрения, и то, что он зачем-то упаковал свой домик круче, чем обожаемый им и до зубов засекреченный вечно ЦИЭМ – этому лично она не могла найти ни единого объяснения.
- Мммммм, я не знаю.
Неопределенно протянула все еще сквозь плотно сжатые губы и удивленно кивнула подошедшему умнику в роговых очках.
- Добрый. Все отключили?
Зная, на что способен ее дядя, с откровенным восхищением окинула подошедшего выразительным взглядом с ног до головы. Человек явно был непрост! И очень полезен.
«Надо будет взять у него визитку, мало ли что! Безопасно??? Дядя, у меня слов нет!»
Тяжело вздохнула, терпеливо пропустила Игоря перед собой и вошла следом, выглядывая из-за его спины, пытаясь что-то рассмотреть.
- И что? Пока никто не напал, ты заметил??? Так все же, может, тревога была ложной, а?! Хотя попробуй тут напади, сначала надо протолкнуться через толпу твоих людей! Ты всегда в гости ходишь в таком сопровождении, а?
Быстро поднырнула под его руку, оказываясь перед ним, с любопытством оглядываясь…  И решительно шагнула вперед, оценивая свой дом. Свой собственный вдруг дом.

- Слушай, ты. Параноик ненормальный! Ты в курсе, что ты - параноик??? Да никто и не собирался тут на нас нападать!
Ада хмыкнула как можно более презрительно, демонстративно огляделась еще раз, еще более демонстративно задрала голову, выразительно рассмотрев каждый миллиметр навесного потолка и ткнула указательным острым пальчиком в грудь стоящего за ней Цепеша.
- А я тебе говорила, что дядя никогда бы не стал вредить мне! Он ведь прекрасно знал, должен был предполагать, что как только я узнаю про этот странный подарок, я тут же суну сюда свой нос. Ты что же, думаешь, он смог бы захотеть причинить вред мне???
Замолчала, раздраженно сморщив красивый строгий носик, в идеальной внешности Ады удивительно гармонично соседствовала абсолютно варварская вульгарность и грубость и четкая, тонкая, аристократическая красота. Первое было тщательно выверено, выделано и исполнено по чертежам, второе – дано природой. Любимые старшие дочки Патриархов редко рождаются с носом-картошкой.
- Так что прекрати строить из себя Шерлока Холмса на выпасе и займись делом. Скажем, разгони всю эту толпу народа!
Фыркнула привычно, исключительно из вредности и упрямства пытаясь наехать на всех и каждого, кто не относился к ее, личной свите. Сейчас здесь таких было подавляющее большинство, включая волка, что неимоверно выбешивало и выводило из себя.
- Что он мог прятать, но показать мне… Любимой… племяннице.
Улыбка испарилась, Ада отвернулась и снова принялась рассматривать все вокруг, теперь уже хмурясь, явно не собираясь отвечать вообще. То, что творилось в ее отношениях с дядей и к дяде невозможно было описать никакими разумными словами и выражениями, цензурными или нет. Она его хотела, долго, безуспешно, убедив себя в горячей и всеобъемлющей любви. Она его получила. Естественно, Ада-Виктория Морриган-Джонсон всегда получала то, что желала! Она убедилась, что ее дядя – редкостная скотина и подлец, который может перешагнуть через любимую женщину. Она ничерта не поняла во всех путанных его объяснениях о ее пользе и вреде! Она поставила жирную точку во всем этом борделе! И теперь она получила подарок, о котором хотел знать все… ее жених! Она начала НЕ доверять дяде, и это, как ни странно, было хуже даже его удара о стену ее красивой головой. Да, мягко говоря, она сейчас была не в лучшей форме! А все – Игорь Цепеш!
- Понятия не имею.
Резко открестилась от всех ответов сразу, невольно задумавшись – а правда, на кой черт тут такая система охраны? Несколько раз навестив его в этом его доме, Ада ни разу не сталкивалась ни с единым замком, мешающим ей пройти куда бы там ни было. И это устраивало, это не вызывало ни единого вопроса. И вот пожалуйста, такие подробности интимные.
- Охренеть, как смешно!
Услышав новый вариант наклейки для минеральной воды, фыркнула максимально зло… одновременно изо всех сил попытавшись удержать разъезжающиеся в широкой ухмылке губы. Стоило отдать этому волку должное – у него было чувство юмора. Причем ее любимого, темного оттенка.
- Нет, о матери неизвестно абсолютно ничего.
Равнодушно и совершенно спокойно кивнула, соврав начисто. Мать поддерживала связь не с дядей, с которым поддерживать сейчас ее было опасно. Мать писала напрямую ЕЙ самой, а уже Ада решала на месте, стоит ли и с какой скоростью передать информацию кому бы там ни было. Коротко, резко и пристально глянула на Цепеша через точеное плечико, снова отвернулась, машинально направляясь туда, куда он собирался пойти. В кабинет дяди.
- Думаю, тебя Совет нашего рода никак не касается. Но… в любом случае, мать вряд ли появится там.
Помолчав, все же кивнула, проходя в кабинет, опускаясь в огромное, кожаное кресло дяди Бена и наблюдая за тем, как ее жених методично переворачивает все, до чего добирается.
- Смотри, сейчас оттуда осьминог вылезет, покусает!
Ядовито хмыкнула и нахмурилась, отстраненно глянула в окно.
- Я сама собиралась устроить это. Правда, пока не представляю, каким образом. Мать в пролете. Насколько я знаю, дядя не имеет голоса в Совете и к нему обращаться по этому…
Опомнилась, замолчала, недружелюбно и холодно глянула на Цепеша. Он был ее врагом. А она вот так вот просто раскрылась перед ним?
- Я слышала о нем.
Коротко кивнула и поднялась, подходя к стене, нашаривая что-то на ней, совершенно автоматически, явно делая это уже не в первый раз. Стена зазвенела, раскрываясь, обнажая огромный, во всю свою ширину, бар с великолепными напитками всех времен и народов.
- Мне надо выпить. Помолвка…
Улыбнулась не слишком весело, однако тон голоса слегка потеплел. Надо же, он помнил о помолвке!
- Да. Пожалуй, раз прессы здесь нет, я могу расслабиться и ужраться. Пусть даже с тобой!

Если б она умела читать мысли и услышала его удивление в ответ на ее реакцию, снова бы рассмеялась, от души и не скрывая уже. Игорь был хищником? А она сама? Разве не меньшей, а то и еще более опасной хищницей, умело перешагивающая своими длинными стройными умопомрачительными ногами через любого, неугодного или просто надоевшего ей, не вдаваясь в детали ни пола, ни статуса, ни имени? Профессионально пронзающая острыми шпильками своих сверхъестественно дорогих туфелек сердца, кошельки, мозги? Умеющая посмотреть так, что ее хотелось срочно спрятать от всего мира, защищая, оберегая, сдувая пылинки – и даже мысли не допуская при этом, что это МИР надо спрятать от нее, побыстрее, пока он еще цел вместе с содержимым своим? Игорь был сильным и умным хищником, грубым, прямолинейным, сметающим все на своем пути. Ада была… другой.  Однако сейчас они сидели в одном кабинете, пили спиртное, пытались разговаривать и, самое парадоксальное, отмечали помолвку. Не чью-либо – ИХ помолвку! Охренеть.
- Хватит мне это напоминать, не порть день!
Демонстративно поморщилась, даже не пытаясь скрыть свое яркое и выразительное отношение к свадьбе и высокому статусу его жены. В принципе, а че было скрывать-то? Цепеш-младший любил ее так же нежно и преданной, как и она сама – его, и если бы идиотский договор, идиотская ситуация с ее Родом, идиотские правила и соглашения, они бы близко друг к другу не подошли! За три, пять, сто километров! Так нет же. Судьба, до сих пор вполне благосклонно рассматривающая Аду и периодически даже улыбающаяся ей ласково, вдруг вильнула задницей, обернулась ею же и плевать хотела на чувства тех, кто сейчас сидел в кабинете. Что можно было поделать в подобной ситуации? Правильно. Напиться вусмерть и сделать вид, что все так и было задумано.
- Я не сомневаюсь в твоем Патриархе.
Уже более вежливо, однако категорически сухо и без выражения кивнула. Даже такой блондинке, как она, было ясно и четко видно, откуда растут ноги у всей ситуации.  Да, Игорь Цепеш мог не ставить себе самоцель уничтожение ее Рода. Однако можно ли было сказать то же о Доминике Цепеше??? А, значит, Игорь будет уничтожать все, что ему прикажут. Значит, все это сейчас – просто пустые слова.
- Не забудь рассказать мне, когда найдешь способы. Не забывай, я не только твоя жена – я еще и дочь бывшего Патриарха Воронов. А, значит, пока еще тоже могу кое-что. Хотя бы в пределах моего Рода.
Неожиданно прохладные и категорические нотки в мелодичном и хорошо поставленном голосе были на удивление новыми для Ады. Она никогда не рвалась ни в политику, ни в экономику, однако сколько голову в белый не выкрашивай, мозги цвет не поменяют. Поэтому волей неволей приходилось слушать, слышать, впитывать. Плюс дядя, постоянно по уши в делах, тщательно обкладывающий новыми проблемами ее хрупкие плечики, о котором сейчас не хотелось думать даже краем уха, так как поочередно хотелось то его убить – то пытать до момента, когда он сам поползет следом, умоляя поверить и прикончить.
- Давай коньяк.
Углубившись в мысли, коротко кивнула, снова опускаясь в дядино огромное кожаное коричневое кресло, поерзала идеальным задом, устраиваясь поудобнее, напрочь похерив все попытки выглядеть настоящей Леди с большой буквы. Во-первых, в этом платье-поясе, на высоченных острых шпильках, в ярко-алой помаде и темно-бордовым маникюром под все это великолепие на Леди она не тянула. Во-вторых, сама себя она Леди не считала. В-третьих, не видела ни единого повода притворяться перед этим зверем, который вылакал драгоценный напиток с такой скоростью, что даже прониклась к нему каким-то уважением!
- Ничего себе. Напьешься, вырубишься  – свяжу, разложу на койке дядиной и оставлю на всю ночь! А вдруг кто придет.
Хохотнула, блеснула огромными голубыми глазищами, с неменьшей скоростью разбираясь со своим бокалом, протягивая, нетерпеливо пристукнув каблучком.
- Еще! М?
Приподняла бровь, услышав про то, как он планирует обращаться с прессой, хмыкнула.
- Не переживай. Когда они узнают, что я завершила концертную деятельность, они отвалят на раз. Правда, потом снова прилипнут – уже как к твоей будущей жене! Так что поводов для перестрелки у тебя будет, не бойся.
«Успокоила» его, жмурясь, как кошка, с удовольствием представляя уже, что она может творить и в каких размерах, чтобы не сходить с обложек всех таблоидов. При этом самое сложное было не думать о реакции самого Игоря и его отца. Лучше было даже не пробовать думать! А то коньяк шел не в то горло!
- Про сердца – это ты в точку! Ну, за самый короткий брачный союз в истории наших Родов!
Подняла бокал, отсалютовала, сделала пару больших глотков, облизнула губы медленно, слизывая вкусную помаду, капли коньяка, откидываясь в кресле, раздумчиво скользнув поблескивающим взглядом по фигуре волка напротив.
«Трахнуть его, что ли… В честь помолвки! Разик.»

- Ой, да ладно, видала я таких наемников.
Лениво и небрежно отмахнулась бокалом от всех его высокомерных и до чертиков самоуверенных мыслей о непогрешимости своих людей и преданности именно ему.
- Прежде всего – они всего лишь мужики. А, значит, оказались бы привязаны рядом с тобой. И раздеты. Догола.
Последнее было добавлено явно из чистой вредности, так как его попытка спокойно, но с явной демонстрацией силы, пресечь наличие других волков в ее койке если и не доказала, что пора начинать к нему прислушиваться, то вынудила отвлечься от собственного мнения по этому поводу и обратить внимание на его пожелания. Хотя бы обратить внимание, что для Ады было огромным прогрессом. Нет, скорее, прогрессом для него самого. Коньяк снова мягко и густо, масляно заплескался в бокале, тщательно погрела в холодных пальцах, с удовольствием рассматривая. После первой порции настроение уверенно поползло вверх, несмотря на наличие Цепеша рядом в виде дополнительного бонуса.
- Смотрю, отсутствием мании величия ты не страдаешь.
Хмыкнула.
- И, видимо, с папарацци еще близко не сталкивался. Ну правильно, кому ты там был интересен? А вот в качестве моего мужа – вполне сойдешь для прессы!
Нет, у него просто дар был такой! У него просто талант только что открылся – портить ей настроение прямо на подлете! Как только оно начинало более-менее адекватно реагировать на его присутствие рядом!
- Я кому говорила не лезть ко мне в голову, а???
Зло глянула на него в упор, хмурясь, понимая, что с этим надо что-то срочно делать – и понятия не имея, что именно! Обратиться за помощью к дяде? Интуиция подсказывала, что если бы все было так просто, она бы давным давно умела защититься от чьего угодно проникновения к себе в мозги.
- Ты охренел совсем!
Еще более зло расписалась в собственном бессилии перед этим фактом и твердо решила вытворить все, что запланировала. Чисто даже ради того, чтобы он снова сунул свой нос к ней в сознание и прочитал это там, крупными буквами!
- Я все равно…!
Замолчала, глядя перед собой, вертя в пальцах пустой бокал. Перед внутренним взором встала фигура Доминика Цепеша, рядом – самого Игоря. Оба смотрели прямо на нее, от чего захотелось взять много слов обратно. Даже невысказанных. Заставляя НЕ БОЯТЬСЯ себя – почему-то оба обращались с ней весьма и весьма мило. Буквально вынуждая СЛУШАТЬСЯ себя, каким-то волшебным, неясным ей способом! Зло скрипнула зубами, приподнялась, забрала у него из рук бутылку и молча налила себе сама, ставя бутылку рядом с собой. Это был минимум того, как она могла отомстить. Хотя бы так. Пока что.
- С какого хрена я должна сейчас, в угоду тебе, вдруг влазить в политику, которая меня никогда вообще не интересовала?
Отвлекшись от беспокоящих мыслей на очередной приступ у него волны приказов в ее сторону, глянула сквозь полуопущенные ресницы, рассматривая коньяк внимательно.
- И тон смени. Ты не солдатами своими командуешь. Хм. Хотя…
Несмотря на попытки все еще вывести потенциального супруга из себя, попытки, скорее автоматические, чем целенаправленные, по вдруг сосредоточенному взгляду голубых глаз было ясно – Ада заинтересовалась. Действительно, энергию, только что направляемую на повсеместный успех, море концертов, фанатов и всеобщей любви куда-то надо было девать.
- С другой стороны, почему бы и нет?
Поразмыслила вслух, качнулась в кресле, выпрямилась и глянула на волка.
- У меня и без матери есть голоса в Совете, если ничего не путаю.
Поморщилась, представляя, как у нее будет заморочена голова одним днем общения с этими жутко напыщенными и лопающимися от осознания собственной значимости для Рода Воронами, всей стаей! Однако прикинув, какой всплеск эмоций произведет своим внезапным появлением в Совете, сразу снова повеселела. Игра обещала быть интересной.
- Да. Думаю, я могу убедить ее выдать мне доверенность, раз пока она не собирается возвращаться.
Помедлив, коротко кивнула, прикидывая, что в принципе слишком много вариантов выбора у матери и нет. Связь с оставшимися Элизабет держала через Аду, Ада вполне могла попросить, по-родственному и не очень, что-то не слишком нужное пока самой Элизабет взамен!
- Обратит.
Сухо кивнула, не вдаваясь в детали, рассеянно глядя перед собой в одну точку. Сейчас перед Цепешем сидела не певичка со сцены – сидела одна из тех, кто действительно собиралась на полном серьезе пробовать диктовать свою – и в первую очередь его, как бы странно ни звучало – волю кому бы там ни было. Несмотря на возраст, светлый цвет волос и слишком выразительное прошлое. Автоматически послушно выпила еще пару глотков, снова начиная расслабляться, все еще раздумывая.
- Продать дом?
А вот эта мысль не понравилась, причем настолько, что женщина решительно поставила бокал на стол, пробарабанила коротко по поверхности какую-то выразительную мелодию.
- Зачем ты рассказываешь мне о своих планах так легко? Ты считаешь, что можешь доверять мне… уже?
Не отказываясь и не соглашаясь с его словами сразу, глянула на него, снова побарабанила, поджала губы. Разговор явно был не для этого коньяка, не для этого кабинета. Вообще не для нее! Но именно она сейчас сидела тут, слушала. Думала.
- Охренеть. Он еще и Мата-Хари из меня делать планирует.
Неожиданно расхохоталась своим красивым смехом, покачала головой, с улыбкой кивнула.
- Ага. Мое здоровье. К слову, я как раз собиралась отдать визит вежливости новому родственнику, у него будет прием по случаю дня рождения, если не ошибаюсь. Скоро. До Совета. Так что… в обмен на мою улыбку, говоришь…
Медленно и очень выразительно провела языком по пухлым, изумительно красивым губам, один вид которых мог заставить кончить кого угодно, любого пола, возраста и вероисповедания.
- Сделаю. А теперь объясни мне, на кой черт МНЕ это все надо? Зачем мне играть по твоим правилам и на твоей стороне, Игорь Цепеш?

- Мы еще даже не поженились. А я уже ненавижу тебя периодически.
Задумчиво кивнула, рассматривая его внимательно слегка нетрезвым, конкретно-коньячным взглядом. Нет, до полной потери рассудка было ой как далеко. Ада умела четко ограничивать количество употребляемого алкоголя любого количества градусов, а если после этого и зажигала на столе – то алкоголь не всегда был при делах. Она вполне могла обойтись и травкой!
- Надеюсь, мы разведемся сразу после первой брачной ночи. Кстати, с кем ты ее планируешь провести? У меня уже несколько вариантов на выбор, а у тебя?
Ядовито потрогала за живое в ответ на очередные попытки прижать ее красивую голову к полу, фыркнула и снова заткнулась, делая большой глоток коньяка и пытаясь понять, как можно ругаться с человеком, который на закономерную попытку вывести его из себя спокойно подтверждает, что он и правда охренел! Это ломало шаблоны. Это выводило из себя ее саму. И если б не спасительный коньяк, бокал бы уже летел в наглую волчью морду напротив. Красивую волчью морду. И чем больше коньяка глотала Ада, тем красивее становилась волчья морда перед ней, плавно прибавляя к вариантам первой брачной ночи еще один. Сам Игорь Цепеш.
- Если ты еще раз скажешь мне свое «нет вопросов», я тебя просто придушу.
Только что она облизывала его взглядом со всех сторон, уже прикидывая, с какой стороны выгоднее разложить прямо на дядином столе и изнасиловать, и вот уже ему удивительно быстро и продуктивно удалось заставить ее снова морщиться. Отворачиваться. Злиться, причем хуже всего – злиться молча, потому что бить стулья на голове того, кто говорит пусть жесткую, но правду, рука не поднималась. Вопросы заботы о судьбе своего Рода встретила гробовым молчанием, не удостоив ни подтверждением, ни спорами. Естественно, он прекрасно знал и сам, что она так просто никогда не похерит все, к чему принадлежала по сути своей, естественно, он был в курсе того, что она приложит все усилия, чтобы вытянуть Род из задницы – или хотя бы не загонять его туда глубже своим пофигизмом. Зачем же сейчас было портить ей настроение и коньячное послевкусие и снова говорить об этом???
«Да потому, что козел он, а не Волк!»
Раздраженно подвела мысленный итог, от души надеясь, что вот именно эту ее мысль он прочитал только что. Почему она не озвучила ее, Ада предпочла не думать. Потому, что перед глазами вставал единственный рациональный и логичный ответ: она действительно начала считаться с ним, страшно подумать – она начала слушаться кого-то в своей жизни, кроме себя, любимой!
- Я подумаю насчет продажи дома.
Коротко не пообещала ничего, кроме абсолютно ничего не значащих раздумий. Зная Аду, можно было быть твердо уверенным – дольше трех минут это обдумывание не продлится, после чего документы на дом снова будут заброшены в остальные ненужные бумаги, а сама она благополучно выкинет из головы ненужную информацию.
«Ничерта опасного тут нет и быть не может. Да не стал бы дядя меня подставлять! Не стал. Или стал. Сейчас он загнан в угол. Все средства хороши, да, дядя Бен?»
Машинально запустила свободную от бокала руку в собственные волосы, замирая ладонью на затылке, морщась, вспоминая, какими способами, оказывается, можно идти к цели. Да, дядя Бен?
- Я подумаю, хорошо.
Снова глянула на него, молча слушая и о доверии. И о том, какой выбор у нее на ближайшее будущее.
«Ну, спасибо тебе, дядя Бен.»
Так же молча, явно углубившись в собственные мысли и наплевав на серьезные темы и поддерживание разговора, автоматически поднялась, покидая кабинет вслед за ним и за коньяком, скорее, за вторым, чем первым. Коридор закончился внезапно быстро, так же машинально вошла в первую попавшуюся комнату, кивнула отстраненно, не вдумываясь в вопрос.
- Угу. Чего?!
Удивленно вскинулась, глянув на него сначала в легком шоке, потом с прищуром, остро в упор, не спеша отвечать, просто глядя, ухмыльнулась уголком рта. Сейчас она могла оторваться по полной. А могла снизойти к нему, позволив и дальше пребывать в блаженном неведении ничего, что могло неприятно царапнуть его жесткую волчью шкуру.
«Любовники. Да, мы любовники, Игорь. И я не добавила приставку бывшие, заметь. И ты не добавил ее!»
- Во-первых, это не твое дело.
«Если ты сейчас читаешь мои мысли – поймешь, что лучше для тебя же самого никогда больше не делать этого. Правда? Потому, что да. Таблоиды не ошибаются ни в единой вкусной подробности.»
- Во-вторых, бред собачий. Спать с собственным дядей – хрень какая! Такое может прийти в голову только желтой прессе, которой писать больше не о чем.
«Хуже того, я люблю… любила… хотела его. Твою мать, я запуталась, а ты, вместо того, чтобы не иметь мне мозги, добиваешь!!!»
- С каких пор ты начал читать подобное? Я думала, тебе есть, чем заняться!
«Итак, да. Я спала с дядей. Мы были близки до помолвки. А сейчас лгу тебе. Ты доволен?»
- Так что нет. Если тебя волнует этот момент – я не спала с дядей. И мы не были близки ни до, ни после, ни во время помолвки.
Улыбнулась, мягко сжав его запястье с бутылкой, не отбирая бутылку, просто поднося к своим губам, со вкусом делая два глотка прямо оттуда, отпуская его руку.
- Вкусно. Угощайся, дорогой!

Ада стояла, высказавшись целиком и полностью, молча рассматривая его в упор своими огромными, кукольными, блестяще-ненастоящими, ледяными голубыми глазищами, неподвижным, немигающим, змеиным взглядом, непроницаемым настолько, что даже если он мог читать мысли – понять, что творится за этим взглядом ни единого шанса не было. А творился там злой, холодный, полный веселой ненависти смех, прерывистый и от души хохот, в ответ на его метания, в ответ на его сомнения, попытки сделать себе красивую сказку из той реальности, которая окружала сейчас их обоих, которая никак не прокатывала в качестве основы под сказку, с любым концом!
- Ах, ну надо же, не трогать его…
Не скрывая ни бешенства во внезапно изменившемся тоне голоса, удивительно-восхитительно спокойного, умиротворенного, ни единой капли яда в том, что она собиралась сказать ему. Трогая или нет.
- И что же так обидело милого маленького пушистого беленького волка?
Широко ухмыльнулась, демонстрируя заостренные клыки, не обращая на это внимания, не контролируя ни всплеск эмоций, ни изменений, вполне закономерно подчеркивающих качество бешенства. Ада была зла, Ада  была вне себя. Она была обижена сейчас. Последнее – это он зря…
- То, что он знал и не желал услышать? То, что он вытянул у меня из головы в очередной раз с чисто мазохистским упрямством и упертостью??? Ну так извини, дорогой, и запомни, я не устану повторять тебе это раз за разом, столько, сколько ты будешь реагировать на это так же остро. До тех пор, пока ты либо не убьешь меня – либо не прекратишь засовывать свою морду в мою голову!!!
Глубоко вдохнула, поняла, что перешла на крик, вдохнула еще раз, запрокинула голову, помолчав, медленно белея от злости.
- Это у тебя хватает ума понять и принять??? Господи, бедный ты, несчастный!!! Да, у тебя ж Род в полной жопе, верно? А, извини, ошиблась, это у меня. Что ж еще у тебя не так… А! Вспомнила! У тебя отец погиб??? Черт, снова не о тебе!
Демонстративно всплеснула руками, тут же на полном автомате стиснув кулачки так, что ногти впились в ладони, а костяшки пальцев побелели.
- Да, точно! Тебе твой потенциальный муж приказал похерить к черту все, чем ты занимался последние… да всю свою сознательную жизнь! И ты согласился, потому что у тебя ни денег, ни крыши больше, никого не осталось!!! Да, Игорь, действительно, а я то тут плачу-страдаю!
Резко опустила голову, замолчала, переводя дыхание, удивленно заметив, как на ладонях выступает вполне закономерная, настоящая кровь. Ногти резанули с такой силой, что проконтролировать это не получилось. Резко разжала руки, потирая с силой ладони друг о друга, снова вскинула на него глаза, полные безудержного-таки веселья.
- Ты не рад свадьбе – спасибо тебе. Ты выкопал из моей головы все, вплоть до мельчайших особенностей моей личной жизни – спасибо тебе. Ты сообщил мне только что, что мне никогда, ни при каких условиях не стать твоей любимой женщиной – спасибо тебе. Я запомнила, все, в деталях, дорогой. Не трогать? Ладно, не буду. Знаешь, не буду, даже если от этого будет зависеть моя жизнь. Ах, нет, трону. Еще один, последний раз!!!
В отличие от Наследника, Ада-Виктория не умела притворяться. Пощечина была реальной, максимально жгучей, попавшей в цель, промазать с такого расстояния было невозможно, ладонь загорелась, оставляя смазанные розоватые следы подсохшей уже крови на его щеке, снова стиснула руки, глядя в глаза, в упор, молча, не мигая. Ожидая, когда же ее, наконец, убьют и ЭТО все прекратится… 
  - Что?
Заторможенно моргнула, приходя в себя, стряхивая наваждение, продолжая машинально потирать саднящие ладони. Отвела взгляд, нахмурилась, глядя перед собой, пытаясь понять, что это был за звонок, откуда, что вообще происходит еще где-то? Помедлив, с силой потерла лоб тыльной стороной руки, все еще не глядя на Цепеша кивнула.
- Куда идти?
Ада все еще так и не поняла, о чем вокруг нее идет речь? А коньяка больше не было.