Клод, направляясь к комнате, в которой должен был состояться Совет Теней, не испытывал ни малейшего энтузиазма. Поводов для радости не было, а всевозможных проблем и дурных предчувствий хватало, и присутствие двух Цепешей на Совете никак не способствовало их уменьшению. Настроение, в итоге, остановилось на отметке «откровенно паршивое», но Клод улыбался во все тридцать два зуба, обменивался бодрыми приветствиями с теми, кого знал, и никак своего беспокойства не демонстрировал.
Как оказалось, быть патриархом рода — то ещё удовольствие. У Клода возникало странное ощущение, что он ловит тараканов на кухне. Не просто давит, а за каким-то хером ловит и пытается чего-то от них добиться. Клод постоянно испытывал нехватку времени при откровенном переизбытке дел. Даже тогда, когда дела, в общем-то, напрямую его не касались, ему всё равно приходилось быть в курсе, вникать, принимать решения и помнить о них.
Одновременно с этим любимые чада озадачивали его дополнительными «личными» проблемами, словно бы у Клода их было мало. И особенно преуспел в этом Гейт со своими Джонсонами, лабораториями и психологическими загонами. Гейт, к которому Клод уже притёрся, который ему даже полюбился по-своему, больше всех старался озадачить папочку своими грёбанными идеями, планами и проблемами.

— Здравствуй, Максимилиан, — Клод улыбнулся, обнаружив в комнате Лабиена, и пристально посмотрел на него, пытаясь угадать, что он опять задумал, но, разумеется, не угадывая. Тем не менее, в нём упорно крепло ощущение, что сегодняшний Совет с двумя Цепешами уютных посиделок не предвещал.
Насколько Клод знал, Лабиены и Цепешы как-то разобрались с Африкой. Успешно или нет, не суть важно. Клод, ресурсы которого занимала Канада, а голова забита Южной Америкой, с её Каламой и воинственными лестными эльфами, не мог себе позволить лезть на чёрный континент. Не мог, а потому не лез, не желая терять то, что уже хапнул. Тем не менее, результаты новой переигровки ему были интересны. Ему было интересно, имели ли Имаму причастность к гибели Эмилии, и остался ли хоть кто-то из них в живых, чтобы рассказать об этом.
— Что нового? — с небрежным любопытством поинтересовался он. — И что у нас на повестке дня?

Клод замешкал. «Повестка дня» должна включать в себя выбор Тени и решение по вопросу ЦИЭМа. Если насчёт ЦИЭМа для Клода всё было более-менее определённым, то новая Тень вызывала беспокойство.  Решение ставить на Николя в той смуте, которая творилась у Джонсонов, уже можно было признать провальным. Клод почти не сомневался в этом с самого начала, но надеялся, что не слишком юный потомок Хета будет обладать головой на плечах и сможет сориентироваться во всех этих подковёрных играх настолько, чтобы продержаться на тёплом месте достаточно долго. Сколько именно Клод даже мысленно не проговаривал, но срок должен был исчисляться, если не в годах, то хотя бы в месяцах. Впоследствии Клод ставил на племянницу, которая должна была загнать муженька под каблук и через Совет Джонсонов влиять на род в нужном д’Эстенам направлении. В такой ситуации было не так важно, кто именно стоял во главе рода, хотя, надо признать, что из Беннета патриарх выходил аховый.
В итоге, вся схема пока работала, но скрипела по швам. Николя то ли прикидывался круглым, но воспитанным дураком, то ли был им на самом деле, постоянно уделяя внимание отдельным строчкам в документах, а не ситуации в целом. Ждать от него послушания в то время, когда он дорвётся до власти, не приходилось. После короткой встречи с Цукуё у Клода не оставалось сомнений, что почти муж его милой племяннице не справиться с той ролью, которую на него могли возложить. И единственное, на что ему оставалось надеяться, что он не помрёт раньше времени.
— Николя Хет ненадёжен, — сообщил Клод, словно бы продолжая какой-то давно отложенный разговор.

Время летело очень быстро. Очень. Так быстро, что Игорь перестал замечать, как день сменяет ночь, а дневное солнце — электрическое. Казалось, совсем недавно закончилась война в Канаде и были подписаны мирные соглашения. Совсем недавно, будто вчера, Цепеши вторглись в ЦИЭМ, и наконец-то воронье господство в нём прекратилось навсегда. Пару дней назад делили Африку и пару дней назад могло случиться непоправимое. Могло, но не случилось. Игорь по-прежнему жил, и главное, жил свободным, а вот доверительным отношениям с Патриархом, судя по всему, пришёл конец. Цепеш не столько за себя беспокоился — он-то ладно, первый, но не последний в семье Наследник, — сколько за эти отношения. Доверие, доверие, доверие... Теперь, когда в диалог отца и сына вмешалось неизвестное третье лицо, враждебно настроенное к Игорю, Цепеш предпочёл замолчать совсем. Разговаривая с тем, кого не слышишь, определённо будешь выглядеть по-идиотски. Игорь выбрал тактику настороженного ожидания, пока ситуация с призраком не прояснится. Внешне же ничего не поменялось.

Доминик уведомил сына о предстоящем Совете. Цепешу-младшему и раньше случалось обеспечивать безопасность мероприятия, но до сего дня его никогда не приглашали на Совет. Зачем это? Там у него нет права голоса, что отдельно подчеркнул отец. Выслушав указания, Игорь подтвердил:

— Я понял.

"Отлично? Наверное, ты шутишь".

В проклятом костюме Волк неизменно чувствовал себя, как пугало огородное. Да-да, как соломенное пугало, замотанное в ну оч-чень неудобные тряпки. Чем аккуратней и представительней выглядит Цепеш, тем менее он боеспособен. Что бы там ни задумали Тени, безопасность Патриарха — это первое, что беспокоило Игоря. Первое и едва ли не последнее. Хотя собственное любопытство неизменно давало о себе знать.

"Должно быть, это по поводу делёжки ЦИЭМ", — наконец решил про себя Цепеш. Объяснив этим происходящее, Волк неожиданно успокоился. Он предпочитал контролировать безопасность мероприятия со специфической точки зрения — в оптический прицел своей Barrett M066 Bravo, но выбирать не приходилось.

Спустя некоторое время Игорь миновал порог помещения. Украдкой глянул на часы, чтобы удостовериться: это другие пришли на пару минут раньше, а не опоздали Цепеши. Нейтрально поприветствовал Теней и до поры до времени сохранял молчание, следуя указаниям Патриарха. Справедливости ради, Игоря и без того не отличала повышенная словоохотливость.

Николя Хет. Не далее чем в четверг, на прошлой неделе он встретился с ним по вопросам, касающимся свадебного соглашения, а именно — сооружению военной лаборатории совместными усилиями Цепешей и Джонсонов, и не сказать чтобы Николас произвёл на Цепеша-младшего однозначно благоприятное впечатление. Звериное шестое чувство говорило об обратном. Поэтому Игорь не спешил доверять новоявленному потомку Родри Хета. Тем более когда тот рвётся к власти. Насколько бестолковый кандидат в Тени Беннет, настолько пугающий и настораживающий этот Николас. О Беннете Игорь знал многое, о Хете — ничего. Два равнозначно неподходящих претендента на должность Тени от Джонсонов, и Цепеш-младший первым голосовал бы против, вот только одно маленькое "но"... Игорь не имел права голоса в Совете.

Впервые за несколько дней опасливого недоверия и вооружённого до зубов ожидания Цепеш выдохнул, освобождая голову от лишних мыслей. Легонько коснулся разума отца телепатией, обозначив мысленную связь и готовность общаться. После вмешательства призрака в слова и поступки Патриарха сделать это было страшно, но необходимо, и Наследник сделал.

Отредактировано Игорь Цепеш (16.10.2016 15:08:36)

— Хорошо, — согласился Клод. С Канадой всё вышло более-менее годно, а проблемы, по его скромному опыту, вообще не склонны уменьшаться. Но возможно дело было не столько в проблемах, сколько во времени. Всё ещё чувствовались последствия гибели сразу двух Патриархов и дикой чехарды с перестановками во влиянии: война в Канаде, война в Африке, вскрытие ЦИЭМа, — и это только самое очевидное.
— Несколько? — Клод приподнял брови. Это что, угроза? Уж не намекает ли Лабиен, что у него имеется замена уже хорошо знакомому Коту? Забавный может выйти в таком случае Советик. Чудной и веселый. Или всё же дело не в нём? Тогда в ком?
Клод с нехорошим ощущением в желудке вспомнил двух Цепешей, которые должны были прийти на Совет, нахмурился и пожал плечами. Гадать было бессмысленно. Добиваться чего-то от Лабиена, пока тот не соизволит сообщить, тем более. Оставалось только делать хорошую мину при плохой игре.
Несмотря на всю бредовость собственных чувств, Клод испытывал облегчение. Теперь он, по крайней мере, точно знал, что его предчувствия не беспочвенны. Ожидание проблемы больно било по нервам. Ожидая, он не знал, к чему готовиться и паранойя начинала цвести ярким цветом. Паранойи ему хватало без всяких Советов, Пауков и Цепешей.

Клод вполне дружелюбно поприветствовал Цепешей и кивнул на комментарий Доминика. Про двуличность Николя Хета он ничего не знал, но парень (если такого великовозрастного детину можно называть «парнем») и, правда, был очень мутным. Девочки отзывались о нём хорошо, ровно и даже ласково, — как о приятном благовоспитанном джентльмене, — но Клоду до чужой воспитанности дела никогда не было. Он помнил слова Цукуё и знал, что не добился от Хета ничего толкового. Тот принимал условия, это верно, в противном случае, ничего бы вообще не сдвинулось, но принимал их, как нечто должное, судя по всему, то ли не понимая, то ли не желая понимать, что никто ему ничего должен не был.
Тем не менее, съесть своё с этого птенчика Клод намеривался, как намеривался женить его на своей хитровывернутой племяннице. Пусть девочка будет при деле и портит кровь кому-то другому. Видит Бог, ему осточертело слушать её претензии, учитывая, что при своих царственных замашках она до сих пор мало чего добилась.

Молча, с отстранённым удивлением послушал Клод отметил, что у Доминика, видимо, проблемы со здоровьем. Он ничего об этом не знал.
Молча послушал повестку дня, напряжённо ожидая главного дня себя вопроса. Казалось, он был готов ко всему, и всё равно удивился, переведя внимательный взгляд с Лабиена на Цепеша.
«Так-так, что-то новенькое», — мелькнуло в его голове.
— Вот так сразу голосовать? Даже не поговорим? — миролюбиво, насколько это оказалось в его силах, поинтересовался Клод. Он миролюбивым не был. Миролюбивой или, если быть точнее, гибкой была Эмилия, и до чего ж ему не хватало её хотя бы не зримого присутствия где-то рядом. — Если я правильно помню, мы должны были выбирать Тень от Джонсонов, а не менять Тень от Цепешей. В чем причина такой перестановки?

На деле против Игоря Цепеша Клод не возражал бы. Никакой особой разницы между Домиником Цепешем и его сыном он не видел — менялось шило на мыло. Поверить в то, что Игорь скажет что-то совершенно поперек папиному мнению было практически нереально. Про порядки в семействе Цепешей Клод знал только по слухам, но выглядел Доминик дядей серьёзным и суровым, а Игорь, в свою очередь, казался достаточно сознательным сыном.
Да, можно было иметь дело в Совете и с Игорем. Возможно, это даже дарило какие-то перспективы. Другой вопрос, что такая перестановка была странной и подозрительной. Ещё более странным и подозрительным было то, что о вероятности такой перестановки не предупредили, не дали подумать, подготовиться, а вывалили решать всё сейчас.
Клоду это не нравилось, а когда ему что-то не нравилось, он это особо не скрывал.
— Что сам кандидат думает о своём избрании? — с усмешкой поинтересовался д’Эстен, бросив короткий взгляд на Игоря.

С точки зрения Игоря, упоминать при Клоде о проблемах Доминика со стороны Лабиена было форменной глупостью. На это Волк обратил внимание и куда более пристальное, чем на то, что Максимилиан не удостоил его особенным приветствием. Бог знает, что за игру затеял на этот раз Паук, но какого дьявола такое об отце?

Страшная догадка осенила Волка, словно молния. Что, если в свете последних событий Доминик утратил доверие союзника? Что, если Максимилиан посчитал старшего из Цепешей душевнобольным, как совсем недавно думал о Патриархе сам Игорь? Катастрофа просто. Ни единая эмоция не отразилась на лице Игоря, но внутренне он пришёл в смятение... на несколько секунд. Потому что такого не могло быть в принципе. После стольких-то веков сотрудничества и содействия между двумя родам? Нет.

Волк с напряжённым цепким вниманием проследил за перемещениями Лабиена. В этот момент отец адресовал Игорю мысленный ответ, который подействовал на него мгновенно.

Избрание четвёртой Тени. От Воронов, естественно, а которого из? До последних событий Максимилиана, вроде, устраивал в этой роли Беннет: он послушный, постоянно на виду, однако начисто лишён управленческой дальновидности. Морриган не оправдал надежды никого из присутствующих. Ему, скорее всего, и Патриархом-то долго не пробыть. "Недалёкий и рьяный? Страшное сочетание".©

Новую кандидатуру на пост Тени от... от Волков? Это ещё что за новости? Игорь хладнокровно глянул на Лабиена так, словно от и до понимал, что происходит. На самом деле, ни хрена он, конечно, не понимал, но делать невозмутимую морду лица — это второе, чему обучают любого Цепеша после нападения и самообороны. Взволнованный Волк — бесполезный Волк.

— Приглашённый мною на Совет Игорь Цепеш как нельзя лучше подойдёт.

Цепеш прикрыл глаза, чтобы спрятать в них звериный янтарь. Под скулами обозначились желваки. Удивление? Волнение? Хрен вам там. Оторопь, вот что.

"Я не понимаю", — Игорь окрасил мысленную реплику вопросительной интонацией и адресовал её Доминику. Но тот молчал, посвятив внимание беседе с Клодом и только.

— Что сам кандидат думает о своём избрании?

Цепеш посмотрел на д'Эстена и успел поймать скользящий взгляд. Нервозность, которую Клод ловко подменил насмешкой, не скрылась от глаз Игоря. Ироничный оттенок сказанного выдал Кота с головой, однако следует отдать ему должное: Клоду не изменило самообладание.

Доминик опередил сына с ответом, но дослушав, Игорь заговорил.

— Что Максимилиан сделал правильный выбор и что я постараюсь оправдать высокое доверие, — до оскомины вежливо отозвался Наследник.

Понаблюдал из-под ресниц за отцом, его расслабленной позой. Тот действительно понимал, что делает. Вероятно, имела место быть какая-то договорённость между ним и Лабиеном, о которой Цепеш-младший не знал. Опять, твою мать.

— Я принимаю отставку, голосуя за предложение Максимилиана.

Ну да, верно. Голосование, бессмысленное и беспощадное. Значит, инициатива в смене власти принадлежит Лабиену. Лабиену, который всегда придерживался о нём мнения лучшего, чем отец, а зачастую и лучше, чем Игорь того заслуживал. Но что изменилось, если Доминик пошёл на отставку в пользу сына? Они действовали вместе. Долго, несколько веков.

Отредактировано Игорь Цепеш (19.10.2016 15:40:24)

— А что у нас совсем нет тем для разговора, Доминик? — слишком невинно поинтересовался Клод. С его точки зрения тем для разговора у них было более чем достаточно. Он бы с удовольствием послушал про Африку, Джонсонов, ЦИЭМ, таинственную болезнь Цепеша. В конце концов, ему было интересно, с какого перепуга они вдруг меняют одного Цепеша на другого, и — да! — эту чудесную тему он вполне считал достойной для разговора.
Может быть, Цепеши и не обязаны отчитываться, когда и почему меняются местами, но Клоду было интересно, почему данный вопрос поднял Максимилиан. Точнее, именно потому, что данный вопрос поднял Максимилиан, казалось, что игра идёт глубже простой болезни Цепеша. И именно по этой причине казалось, что он единственный пришёл на игру, не зная правил.
— Не то, чтобы, — Клод равнодушно пожал плечами. — Я не знал, что в такой смене есть необходимость и, что поделать, мне любопытно. Это так странно?

Он покосился в сторону Игоря. Впрочем, может, он и не единственный, кто не знает правил. Судя по напряжённому лицу наследника, или Игорь по какой-то причине не согласен с подобным раскладом, или слышит о нём впервые. Не суть важно. Приятно было бы знать, что на празднике жизни он не единственный без тарелки, но подобная радость никакой практической пользы не несла.
— О, приятно это слышать, — Клод снова улыбнулся. Собственно, а чего он ожидал? «Простите, господа, но данная новость для меня внове и я не готов»? Нет, если пошла такая игра, у Игоря не больше выбора соглашаться или нет, чем у Клода. Впрочем, у Клода как раз какой-то выбор был: он мог согласиться и сделать вид, что сделал это без принуждения, или показательно отказаться и позволить всё решить без себя. Гордость настаивала на первом, благоразумие на втором, но на деле никакой практической разницы не было, и Клод начинал испытывать раздражение.
Фарс с голосованием его нервировал, а в том, что это фарс он резко перестал сомневаться. Осталось только понять, в чём именно заключается фарс. Понять или дождаться, когда ему расскажут. В том, что, рано или поздно, ему расскажут, Клод не сомневался.

Он посмотрел на Лабиена, который решил ему что-то объяснить. В словах Паука слышалась привычная доля угрозы или предостережения, но Клод их выслушал внимательно, не позволяя себе злиться. Злиться было бесполезно. Впрочем, самым печальным было то, что в этой ситуации, куда не плюнь, то либо бесполезно, либо бессмысленно. Клоду намекали, что его присутствие на Совете лишь видимость, и это он, пожалуй, стерпел бы ровно. Однако сейчас этот факт не просто немо завис в воздухе, сейчас этим фактом ему натыкивали морду, а он улыбался и понимающе кивал. Вот это уже было откровенно противным.
— Вполне, — Клод улыбнулся ещё шире. — Благодарю за разъяснения. В любом случае, я не имею ничего против ни твоего предложения, ни Игоря Цепеша в качестве Тени. 

Он продолжал смотреть на Максимилиана. В словах Паука Клод прочёл довольно чёткое указание «быть лояльным». В обстоятельствах, когда наличие или отсутствие лояльности что-то принципиально меняло бы, можно было бы подумать о выборе. Сейчас его голос ничего не решал. Он был зрителем, пока Лабиен разыгрывал свою сцену с Цепешем-старшим, который явно находился с ним на одной волне— или был в курсе его планов изначально, или просто очень здорово подыгрывал. Клод голосовал бы за первое.
Но что меняла смена Игоря на Доминика? Отношение к Джонсонам? Максимилиан говорил, что подобным образом можно избежать войны. Войны Клод избежал бы с удовольствием. Не то, чтобы ему не нравилось мериться атомными игрушками, но жить на этой планете всё ещё хотелось, хотелось жить долго и хотелось, чтобы у его детей также была долгая и вполне счастливая жизнь. Этот вопрос сводился к цене.

К тому же было что-то такое в словах Лабиена о лояльности. О лояльности каждого члена Корпорации. Это, на взгляд Клода, означало, что ни Беннет, ни Хет на такую должность не подходили. Тогда, кто? Кто был достаточно лояльным, чтобы высказываться на Совете за Джонсонов так, чтобы это не пошло против Корпорации.
Клод вновь бросил взгляд на Доминика.
— Я полагаю, у тебя уже есть предложение, Максимилиан. Почему бы не озвучить его?

Будут тебе темы для разговора, Кот, будут. Только не те, которые ты хочешь обсудить немедленно вместо заданной. Озоновые дыры, глобальное потепление с парниковым эффектом, угроза рэднеков коренному населению мегаполисов, всплеск активности иллюминатов, нашествие колорадского жука на поля белорусской картошки, проблема доставки воды и туристов в отдалённые африканские регионы — любая, кроме голосования. Никто из собеседников не торопился давать Клоду хоть какие-то разъяснения: Паук обыкновенно играл в игру, правила которой понимал Доминик и только, а Игорь, оказавшись подобно д'Эстену в неведении, не мог и не хотел ничего растолковывать на пальцах. Не для этого он сюда пришёл.

В тонком мысленном плане установилась тишина: отец молчал. Обрывать связь Игорь не спешил.

Какой Тенью он будет? Толковым дальновидным политиком? Или не более чем копией Цепеша-старшего, бескомпромиссного, решительного, а временами и необоснованно категоричного в суждениях (не)человека? Какие новые перспективы откроет для его рода это избрание? Игорь по-прежнему терялся в догадках, что заставило Патриарха отказаться от поста в пользу сына, однако незримая мозаика складывалась воедино деталь за деталью.

Когда Лабиен заговорил о Тени от Джонсонов, Наследник заволновался. Пока Клод не проголосовал — за Цепеша в Совете или против, — у Игоря не было права голоса в качестве Тени от Цепешей, а вот кандидатура на должность Тени от Джонсонов появилась немедленно.

Если так подумать, они с Клодом оказались в примерно одинаковой ситуации: и ему и д'Эстену оставалось только кликнуть на кнопку "OK", другие кнопки это диалоговое окно не предусматривало. Такое себе информационное уведомление в стиле "Ighor Tepes — lvl up". С другой стороны, разве не к этому Цепеш шёл? Игоря готовили заменить отца, стать Патриархом. К роли Наследника он привык и соответствовал ей всю свою жизнь. Быть лучшим... получалось. По крайней мере, никто из детей Доминика Цепеша не то, что не достиг подобной высоты, но и к отцу-то приблизиться не сумел. Фантастический успех. Невероятный!

Клод тянул время.

Лояльность? Значит, Максимилиан посчитал Игоря достаточно лояльным, чтобы вместе с Домиником голосовать за одну кандидатуру? Так-то оно так, но Цепеш-младший не его отец, и забывать про это не следует. С другой стороны, вероятность того, что Наследник когда-либо начнёт действовать против Патриарха действительно мала.

В голову почему-то пришла мысль о том, что лучше бы он и дальше обеспечивал безопасность Совета, чем присутствовал на нём. Не сумеет. Не справится. Приведёт род к катастрофе, как это едва не сделал Уильям, а теперь и Беннет. Точнее, Морриган-то пока ничего не предпринял. Да, Вороны созвали Совет и избрали Патриарха. На улице Беннета наконец-то рассыпался грузовик с пряниками. С чёрствыми пряниками, которыми вместо кнута избить недолго. Но что это изменило?

Доминик ожидаемо занял категоричную позицию по отношению к Котам. Игорь понимал его. Клод, слишком молодой, чтобы представлять род вместо покойной Эмилии, мало устраивал отца. С другой стороны, шестисотлетнего Игоря он до сих пор считал ребёнком... Просто удивительно, что Патриарх пошёл на это.

Клод пожал плечами. В конце концов, Доминик мог бы и промолчать, раз уж разговаривать с Котами ему не о чём. Это, вероятно, устроило бы всех — приятным собеседником Цепеша было не назвать, а Лабиен, очевидно, пытался донести какую-то мысль, озвучить которую полностью ему не дали. Жаль. Мысль, судя по всему, избавила бы их от той самой потери времени, в которой обвиняли Клода.

Воспитательный монолог Цепеша особого эффекта не произвёл. Никакого стыда или угрызений совести по поводу своего поведения Клод не чувствовал. Со своей точки зрения, он вёл себя правильно. Предложение просто встать на предоставленные рельсы, закрыть глаза и ехать, полагаясь на случай и товарищей-Теней, его не устраивало. И не потому даже, что он не слишком им доверял. О каком доверии может идти речь, когда его замечательные друзья-соратники делятся на тех, кто ему угрожает, и тех, кто выражает мнение, что он никто и сбоку бантик? Впрочем, всё это было неважным — думать и говорить господа Тени могли, что угодно. Клод излишком гордости не страдал и подобные шпильки в свою сторону воспринимал, если и не с абсолютным спокойствием, то философски.
Их мнение его волновало слабо, но, принимая решения, Клод предпочитал хотя бы примерно отдавать себе отчёт в последствиях. Пусть он не всегда принимал решения здраво, не всегда даже взвешенно, но идея принимать решения тупо слепо ему не нравилась совсем. Честное слово, лучше быть безрассудным, чем просто дураком. С характером как-то справиться можно, а вот с мозгами, которые не приспособлены думать, нет.

«Не голосовал?» — на этих словах брови Клода невольно взметнулись вверх. Он перевёл взгляд с вещавшего Цепеша на поднявшегося со своего кресла Лабиена. Что-то встало на свои места и картина происходящего — скучающий Игорь, слова Максимилиана и вспышка Доминика — резко показалась более понятной. Он не проголосовал. Очевидно, простого «не против» было недостаточно, даже несмотря на то, что его голос ничего не менял.
«Забавно», — отметил Клод. — «И даже приятно».
В  целом, это скорее ошибка, но её нельзя было считать всецело неудачной. По-крайней мере, Доминик выразил своё любопытнейшее мнение.
— Произошло непонимание, — примирительным тоном произнёс Клод. Недовольство Цепеша его, в общем-то, только подзадорило, хотя этот задор был не самым здоровым. — Я не пытаюсь тянуть время. Я выразился неточно. Впредь постараюсь больше такого не допускать, — он перевёл взгляд на Доминика. — Я голосую за предложение Максимилиана. Надеюсь, на этом голосование можно считать закрытым, а Игоря Цепеша поздравлять со вступлением в новую должность.
«Однако ты довольно торопишься покинуть её», — мысленно отметил Клод.

О том, что у совещаний был определённый порядок, Клод знал, но он никогда не отличался такой уж строгостью и нередко посиделки Теней напоминали деловые пьянки. Конечно, только напоминали, но формат свободного совещания Клода устроил бы больше. Надо было признать, что порядок голосования, озвученный Лабиеном, давал мало шансов на какие-то манёвры и переигровку, но, судя по всему, именно этих шансов ему давать были не намерены. Даже любопытно, почему?
— Что касается кандидата на Тень Джонсонов со стороны д'Эстенов... — он пожал плечами и усмехнулся. — У нас есть только Николя, в котором я не уверен, о чём честно сообщил с самого начала. Как-то глупо после столь громкого заявления тут же предлагать посадить его в соседнее кресло. Не так ли? Если господам Теням не хочется проголосовать за Хета, я бы хотел услышать ваши предложения. Надеюсь, это не слишком нарушит порядок.

Отредактировано Клод д'Эстен (02.11.2016 17:56:55)

Что бы ни ответил Клод, особенного выбора ему не оставили. Два голоса против одного — гарантированное становление Игоря Тенью. Но тут-то Лабиен прав, как никогда прав: имело значение, проголосует Кот против него или за. Насколько Волк знал, Клод ничего против него лично не имеет. Разве что раскопал историю с географией. С Гейтом, которого Цепеш допрашивал по вопросу экстренного отбытия целой группы Воронов-учёных с Алмазного Берега. Осенью птицы улетают на йух. Но мелко, господа, мелко для претензий на столь высоком уровне, а кроме того, Игорь просто выполнял свою работу.

Не иметь ничего против и быть за — разные вещи. Так вот, Патриарх д'Эстен не имел. Ничего. Против. Манера говорить об Игоре в третьем лице в его присутствии действовала Цепешу-младшему на нервы.

— Спасибо, отец, — с поддельной, искусно выполненной признательностью ответил Игорь, а в глазах...

В глазах обозначилось самое обыкновенное, растерянное "что это значит?" и исполнительное, набившее оскомину "следую приказам своего Патриарха", только и всего.

— Благодарю за оказанное доверие.

Итак, у Котов не нашлось подходящих кандидатов на пост Тени от Джонсонов. Пешка в виде Николаса Хета не сыграла. Из тёмной лошадки ферзя не сделаешь. Фигура закономерно отправилась в коробку, ожидать своей очереди в новой партии.

Игорь напряжённо поправил ослепительно белый воротничок рубашки. Казалось жизненно важным, чтобы этот несчастный воротничок лежал как следует, безукоризненно. Забавная такая история: в любой одежде Волк одинаково серый, если не бел от природы-матушки.

"— Без паники. Лабиен хочет от тебя лояльности и либерализма. Вот и дай Пауку то, что он желает получить. Вспомни про другие рода, вне КГБ".

"— Вне Глобального банка? Я услышал тебя".

Игорь хотел возразить отцу, что подобное решение выгодно одним только Цепешам и что предложение немедленно отклонят, однако Доминик в одностороннем порядке оборвал контакт. Очень "вовремя", надо сказать.

Что самое неприятное, Наследнику так и не удалось побеседовать с Патриархом до Совета. Никакой особенной вины младшего Цепеша здесь не было: Игорь до последнего не знал, что Максимилиан зачем-то пригласит его, а разговоров по душам с невменяемым Патриархом, вероятно, одержимым на тот момент призраком, избегал. События развивались стремительно. Слишком быстро.

Цепеш обвёл взглядом Теней:

— Помимо Джонсонов, представители которых не снискали доверия ни у кого из присутствующих, существуют и более перспективные кандидаты. Выходцы из Японии, к примеру, вампиры рода Накадзима, могут быть полезны Корпорации в новом качестве. Нам следует рассмотреть вопрос о принятии японских семей вместо Джонсонов. Это и есть предложение Цепешей, господа. Если среди Воронья перевелись достойные вампиры, замена найдётся быстро.

Да, это так. Цепеши сотрудничали с вампирами Японии, а те в свою очередь ну оч-чень хотели пробиться в Корпорацию.

Надо же, Игорь Цепеш, оказывается, был способен на словесное выражение собственных мыслей. Впрочем, судя по переглядкам, не без помощи суфлёра. Так или иначе, речь Игоря впервые за Совет напомнила монолог. До сих пор великовозрастный волчонок рот открывал неохотно, говорил, как заведённая кукла, и постоянно заглядывал в рот отцу. Последнее как раз не изменилось — хоть какая-то стабильность в этом переменчивом и странном мире!
Клод беззвучно хмыкнул. Ни на что другое он, собственно, не рассчитывал: Игорь встал у штурвала, но истинной Тенью от Цепешей остался Доминик. Всегда ли или только временно, Кота особо не волновало. Главное, что политика при перестановке фигур не поменялась. Клод пока не решил, хорошо это или плохо. Перемены — это развитие, а развитие — жизнь, однако Доминик был если не понятным, то привычным, а к Игорю ещё предстояло привыкнуть.

«Японцы», — мысленно повторил Клод. Идея ему почти нравилась. Новая кровь в Совете — это хорошо, но не ко времени. Клод к подобной перемене готов не был и неуловимо подобрался, собираясь возражать.
С Джонсонами со стороны д'Эстенов была проделана немалая работа: влияние на внутренний совет рода, свадьба Вивьен, Николя, пусть не сыгравший пока нужным образом, но, тем не менее, небесполезный. Отказываться от него сейчас Клод намерен не был. Рано или поздно он как-нибудь пригодится. Пусть не так, как планировалось изначально, но пригодится обязательно.
«Хотя жаль», — досадливо подумал д'Эстен. — «Такая задумка! Весь могло получиться красиво и просто, но не получилось, и теперь приходится иметь дело с этим».
И этим были Накадзимы, а с Накадзимами всё было сложнее. С одной стороны, между ними в прошлом пробежала немаленькая такая кошка. С другой, госпожа Цукуё представлялась ему женщиной деловой, на контакт с ней выйти удалось, и до сих пор этот контакт Клода устраивал. Если бы у него было время… Клод досадливо сморщился. Ставить на эту фигуру рано — слишком темна лошадка, с ней нужно ещё поработать. Сейчас сам он предпочёл бы Акиру — милую мягкую девочку, лояльную к нему если не полностью, то частично. Однако Акиру никто не поддержит. И это тоже было жаль.
В итоге получалось, что поддержать Игоря с его японцами можно было бы при отсутствии других вариантов. По крайней мере, данный ход, при всех своих недостатках, имел свою привлекательность. Однако что-то подсказывало Клоду, что Тень от Цепешей может быстро отказаться от своего предложения.

Монолог Лабиена Кот встретил удивительно спокойно. Усмехнулся, кивнул — товар обозначен, следовательно, осталось только узнать цену.
— Предложение заманчивое, но на каких условиях? — спросил Клод. — Если мы отказываемся от японцев, потому что их интересы во многом соотносятся с интересами Цепешей, то почему мы спокойно допускаем идею двух Цепешей в Совете Теней? Я не спрашиваю, почему этот выбор разумней, но, думаю, что, если идти на такие меры, но на условиях, которые гарантировали бы соблюдение интересов всех сторон.
На деле Клод не понимал мотивов Лабиена: как можно говорить о балансе в Корпорации, даря Цепешам два голоса? Игорь не будет голосовать против решений своего отца. По крайней мере, точно не сразу. Это означало, что любое решение, которое будет принято на совете, должно будет устраивать Цепешей. Насколько же сильно влияние Лабиена на них, если он так уверенно предлагает Доминика? И как долго такое влияние продлится при подобных обстоятельствах?
— В первую очередь, это время. Данное назначение должно иметь какие-то конкретные сроки, в течение которых мы сможем определиться с кандидатами или пересмотреть необходимость держать Джонсонов в Корпорации, в качестве балласта. Со своей стороны не считаю, что род Джонсонов полностью лишён достойных кандидатов. Мы их не знаем — это да. Джонсоны дискредитировали себя и нуждаются в контроле, который Доминик может обеспечить — согласен. Однако из-за агрессивной политики Цепешей, многие скрылись с АБ, ушли в подполье и, главное, продолжают бояться. Может, это недостойно, но я не могу назвать такое поведение полностью неразумным. Компромат можно найти на всякого, если хорошенько покопать, а сдохнуть бояться все — мёртвые на мир, как правило, не влияют.

Доминик остается патриархом Цепешей, но будет оказывать немалое влияние на род Джонсонов. Его сын женится на Аде, тем временем, племянница Клода выходит замуж за Николя, а сам он залез глубоко в совет воронов. Это означало старые добрые времена, где разборки Америки и России происходили на территории других государств.
Всё же история циклична. По крайней мере, может стать циклична. Одно дело перетягивать одеяло управления внутри Джонсонов и совершенно другое просто отступить и позволить Цепешам стать у руля.
— Во-вторых, нужна страховка, — продолжил Клод. — Меня в некотором роде беспокоит вопрос суверенности. Доминик, находясь во главе одного рода и имея возможность влиять на другой, получит в свои руки большую власть. Хотелось бы иметь уверенность, что в данных обстоятельствах он не превысит свои полномочия. В чём они, кстати, будут заключаться? — вопрос интересный, поскольку на его памяти подобное происходило впервые.
— Я категорически против, чтобы род Джонсонов стал всего лишь придатком уважаемого рода Цепешей. Доминик в качестве Тени не должен ломать систему управления Джонсонов: пусть у них останется свой патриарх или матриарх, пусть будет их внутренний совет, пусть они принимают решения, пытаются сплотиться, пусть следует за Тенью, но не в качестве стада, а как дети, которых нужно только научить.

Отредактировано Клод д'Эстен (11.11.2016 07:38:58)

Более чем предсказуемо его предложение отклонили. Игорь удивился бы, если бы это предложение приняли. Больше, чем одна Тень. Единогласный отказ. Отказ при условии того, что от Джонсонов кандидатуры на этот пост нет. При этом совершенно очевидно, у Лабиена есть какая-то особенная фигура, которую он выдвинет. По многолетним наблюдениям Цепеша, Паук никогда не поднимал те вопросы, на которые сам не нашёл удобного для него ответа или решения. Лабиен медлил, предпочитая выслушать остальных. В подобные моменты он выявлял разногласия, чтобы потом контролировать других Теней. Разумно.

"Учёные нам нужны", — мысленно повторил Игорь. Конечно, Вороны нужны. Те из них, которые не разбежались с Алмазного после карательных операций, развёрнутых Цепешами. Волк эту историю знал лучше, чем любой другой из присутствующих. Знал с изнанки. Это с его помощью проблемы внутренней безопасности Алмазного превратились в проблемы внешней. Потому что большинство тех, кто когда-либо выступал против "произвола Волчья" в ЦИЭМ, очень быстро выехали с закрытой территории АБ. Самые несогласные скрылись в странах третьего мира. Рулил всем этим действительно Патриарх. Игорь — выполнял и делал это с удовольствием. 

Цепеш повторно перебрал в голове возможных кандидатов. Преданный своему роду, но недалёкий Беннет. Странный и ненадёжный Николас. Никем не предложенная и сбежавшая с Алмазного Берега Элизабет, вдова покойника Уильяма. Брианна Хет, баба толковая, но выжившая из ума после гибели сына. Больше и назвать-то некого. Все мало-мальски крупные и влиятельные фигуры рода Джонсонов забились в свои лаборатории и отказались от диалога.

— Мой кандидат на пост Тени от рода Джонсон...

Минуту назад у Лабиена не было кандидата, он "умывал руки". Видимо, не с мылом он их умывал, если нашёл-таки будущую Тень, и это:

—... Доминик Цепеш.

Вот тот вампир, которого Наследник хотел бы увидеть на заявленном посту, поскольку это означало абсолютное большинство голосов Теней, если Максимилиан и Клод не придут к решению, противоречащему воле Цепешей. Хотел бы, но не выдвинул. Потому что искренне не понимал, что происходит с его Патриархом, если тот вначале действует совершенно непредсказуемо, а потом уходит в отставку в пользу сына. История с потусторонней дрянью, с этим призраком, въевшимся в материальный мир, спутала карты.

"Выходит, это и есть план Лабиена. То, что они обсудили за закрытыми дверями, без моего присутствия".

— Вопрос с "конкретными сроками" считаю некорректным. Тень остаётся на своём посту до тех пор, пока не будет избрана новая Тень. Или не отправлена в отставку, — высказался Игорь. — Вороны дискредитировали себя. Смогут предложить достойную кандидатуру — мы её рассмотрим.

"Беннет вряд ли усидит на своём месте. Блестящий хирург, но посредственный управленец, я об этом всегда говорил... Это намного хуже, чем Игорь Цепеш у власти, Клод, и очень скоро ты в этом убедишься лично. Беннет свято верит в то, что это Тень должна плясать под дудку Патриарха рода, а не наоборот. Глупец!"

Игорь помнил, что д'Эстенам удалось заполучить около трети голосов продажного вороньего Совета. Для этого Коты проделали гигантскую работу, развернув против учёных маленькую победоносную войну™ в области патентного права. После становления Цепеша новой Тенью Джонсонов усилия д'Эстенов становятся выброшенными на ветер ресурсами. Материальными, временными. Какими угодно от слова "напрасно". Это если Коты не сумеют договориться. Или не предложат другим Теням что-нибудь полезное. Ну или у Лабиена на этот счёт какие-то особенные планы.

"Любой из Теней — полноправный представитель рода в Корпорации. Это фундаментальные основы Глобального банка. Это, если угодно, и есть Глобальный банк. Четвёртая Тень, от Джонсонов, всегда имела такие же полномочия, как Тень от Цепешей или, скажем, от д'Эстенов".

Клод с интересом ждал реакцию Теней на свою речь, готовый к тому, что его предложение отвергнут, если не полностью, то частично. Тот вариант, что представители старой власти охотно сожрут все его условия и попросят добавку, он не рассматривал. Несмотря на то, что Клод никогда не был ни дипломатом, ни политиком, и не слишком разбирался в подобных играх, идиотом он себя не считал и умел торговаться. Нагромождая условия, Клод прощупывал слабые места — непринципиальные для других Теней моменты, которые могут сыграть в будущем. Надо признать, сыграло именно то, что ему было нужно. Причем с немалым бонусом.

Клод обернулся к Доминику, выслушал, кивнул. Говорил Цепеш так, словно бы уже занимал этот пост, но Клод не возражал против подобного тона. С того самого момента, как Максимилиан озвучил своё предложение, ему было ясно, что Доминик займёт это место. Вопрос был в цене.
— Это справедливо, — согласился Клод, мысленно, однако, отметив, что Джонсонам придётся или гнуться под Цепеша, или испытывать все радости репрессий. Он искренне не завидовал тем, кто стоит у пташек у власти. Не повезёт им всем, но в основной Беннету, в котором, впрочем, сам Клод не испытывал никакой заинтересованности. Сменит Доминик его или нет, было уже неважным, даже при условии, что Цепеш выберет на этот пост кого-то своего. Так или иначе, Джонсонам придётся корректировать свою политику под Корпорацию и лично Цепеша. Это изменить Клод не мог, но потерять Совет Джонсонов и возможность влиять на решения данного рода, было бы уже критично. Совет, по крайней мере, по словам Доминика, он не потеряет. Со стороны Цепеша это было очень мило, и неизвестно, как долго данная милость продержится, но Клод собирался выжать из неё всё.
Он снова кивнул, уже молча. Порядок в Корпорации вроде как устраивал их всех. Как и порядок у Джонсонов. Конечно, видение данного порядка было у каждого своё, но, в целом, никто не хотел, чтобы Система разрушилась.
«Не уверен, правда, что меня устраивает этот контроль, в том числе внутри ЦИЭМа».

Клод перевёл взгляд на Игоря и усмехнулся. Вопрос «временности» данной должности не был для него принципиальным. По крайней мере, если говорить о сроках. Однако позиция Игоря Клода заинтересовала.
— В принципе, ты говоришь то же самое, — Кот дружелюбно осклабился. — Допустим, «конкретные сроки» звучало не слишком корректно, но я лишь подчеркнул, что было бы неплохо, чтобы Джонсоны имели шанс вернуть свою самостоятельность обратно: выставить кандидата в Тени, которого мы могли бы рассмотреть. Я рад, что ты меня в этой мысли поддерживаешь.
Забавно, кстати, что Игорь своего согласия с предложенной Максимилианом кандидатурой не высказал. Скромничает? Выжидает время? Его заминка давала Клоду возможность выставить ещё какие-то условия или задать ещё какие-то вопросы, но особой необходимости он в этом не видел. Чтобы там не думали господа Тени «тянуть кота за яйца» он на деле не любил.

«С твоим родом», — мысленно подчеркнул Клод, выслушивая Максимилиана, но спорить не стал. Ему было интересно объяснение, Лабиен его дал. Помимо всего прочего, Клод услышал в нём намёк на то, что Максимилиан готов справиться с обозначенным перегибом в сторону Цепешей. Может, даже и справится. По крайней мере, слабо верилось, что он собирается жертвовать своей Корпорацией. Значит, план какой-то был.
Лекция, однако, вышла затяжной и немного не по теме. Взгляд Клода похолодел. Да, господи, они ему вечно гибель Эмилии будут припоминать при каждом удобном и не слишком случае?! Корпорация, видите ли, пострадала от перестановки у д’Эстенов. А от перестановки у Джонсонов не пострадала?
«Ну, извиняйте, парни, титек в Совете больше не будет»,— мысленно фыркнул д’Эстен, раздумывая, какими добрыми словами отреагировать на шпильку. Добрых слов в его арсенале не находилось, ругаться матом на такую мелочь после спокойного и вдумчивого проглатывания кандидата Цепеша было как-то несолидно, но молчать не получалось никак.
— Последнее было лишним, — ровно, едва разжимая челюсти, ответил Клод. — За японцев я вроде не высказывался, а вопрос проблем Корпорации из-за перестановок в моём роде на собрании не поднимался. Если же мы хотим его поднять, как там насчёт обещания поделиться информацией, связанной с убийством Эмилии? — «Давайте послушаем новый виток теории заговора».
— Возвращаясь к теме собрания. Я согласен с твоим предложением. Голосую за Доминика Цепеша, как за Тень от рода Джонсонов.
В итоге, что он получил? Совет Джонсонов распущен не будет, кандидата от Джонсонов можно ещё слепить, а Доминик терял право голоса при вопросах своего рода. Из трёх поднятых Клодом условия, так или иначе, сыграло два, и это было больше, чем то, на что он мог рассчитывать.
На первый взгляд последнее, выставленное уже Максимилианом, условие казалось бесполезным. По крайней мере, в ситуации, когда Игорь будет и дальше представлять собой куклу чревовещателя. Однако оно забавно сталкивало интересы отца и сына.
Был ещё один момент. Дела Корпорации так или иначе касались отдельных родов. Возникал вопрос, как часто то или иное дело можно будет подвести под «вопросы рода Цепешей»?

— Доминик не будет наделён голосом в вопросах своего рода. Всё, что касается Цепешей, будет решено среди трёх оставшихся Теней. Это условие.

Так себе условие, надо сказать, но Клоду такое ограничение, видимо, пришлось по душе. Тем лучше. "Это мне только на руку", — мысленно подытожил Наследник, но, разумеется, промолчал: ни к чему распускать слухи о своём Патриархе.

При таком раскладе намного проще контролировать разрушительную агрессию отца, готового развязать любую войну просто так, ради удовольствия, что не всегда экономически оправданно. На военную кампанию в Африке Цепеши затратили миллиарды, выиграв в итоге нищие регионы. Лабиенам же достался жирный кусок в виде развитых туристических стран. Как-то оно не по-союзнически. С другой стороны, это Пауки. Лабиены, а не, скажем, Джонсоны, с их неистребимым стремлением производить штаммы смертельных вирусов.

Ограничен Доминик в решениях или нет, но то, что Игорь вошёл в Совет на правах новой Тени, означает только одно. У Цепешей перевес в численности. Кто, как не Волки, способны действовать в команде? Клод пожелал контролировать Совет Джонсонов — его право, а вот сумеет ли? Вопрос открытый. Теперь, когда Цепеш-младший не связан необходимостью молча присутствовать на Совете, когда у него появилось право голоса, Волк его обязательно использует, и время для этого вот-вот настанет.

Игорь, рассчитывавший на брак с Адой из Воронов, планировал добиться широкой популярности у Джонсонов. Становление его Патриарха Тенью не просто облегчало задачу. Оно отменяло эту непростую задачу в принципе. Клод не потеряет вороний совет, о нет, Доминик не станет убирать то, что выгодно и ему.

То, что Клод не воспринимает его за равного, — это... удобно. Выглядеть в глазах соперников наиболее слабым звеном выгодно. При этом Игорь был намного сильнее, чем казался. Жить не только в тени отца, но и в лучах его света, в испепеляющем гневе или в ледяном безразличии, — такое воспитывает характер... Теней всего-то четыре, а с Лабиеном договориться ой как непросто. Иногда бывает. За Эфиопию вон едва не подрались. "Цепеши настолько скромны, что не посмеют выдавать личные интересы за общественные".

Наследник коротко посмотрел на Клода.

"Я молчал, а ты — громко думал", — Игорь позволил себе полуулыбку. Был ли он слабейшим звеном Совета Теней? Цепеш повторно ухмыльнулся. Время расставит всё по местам. Всё и всех.

Что касается японцев, оставалось непонятным, зачем Доминик рекомендовал их. В результате добились того, что Лабиен лишний раз подчеркнул тот факт, что Цепешей и Накадзим связывают кое-какие соглашения. Хотел ли Игорь в действительности видеть кого-то из них Тенью? Вряд ли. Добиться понимания отца намного быстрее... Разменная карта — вот это что. Для того и вспомнили японцев.

Цепеш поймал себя на мысли, что опять забыл о персональном привидении Доминика. Но он совсем не ощущал постороннего присутствия, когда устанавливал с Патриархом мысленную связь. Вероятно, оно куда-то пропало ранее.

"Если сейчас прозвучит, что я голосую против отца, шаблоны разорвёт у всех и надолго, — со злым весельем подумал Наследник, — а что самое забавное, это ничего не изменит. Голос Клода предрешил назначение. Он и представить себе не мог, что я способен быть против своего Патриарха".

— Голосую за Доминика Цепеша в качестве Тени Джонсонов, — ровно и уверенно проговорил Наследник, отдав свой голос.

"Таким образом, предложение принято единогласно; мир, дружба, ядерные боеголовки".

Следующим вопросом на повестке дня, скорее всего, станет ЦИЭМ. То, из-за чего, как Игорь вначале подумал, его пригласили на Совет. Знал бы, чем это в действительности обернётся!.. О том, что случилось позавчера, Волк уже не вспоминал.