Осень прекрасная пора, великолепная в своей красоте и яркости. Но отныне осень нарядится не только в золото, но и кровью окрасится земля, духом смерти пропитаются леса ранее спокойные и с высока своих веков глядящее на, казалось бы, вечных соседей - эльфов. Кровь, боль, отчаянье. Сколько их, потомков Дану, вынужденно прячется за деревьями по неисхоженным тайным тропам? Никому не уйти от гнева могущественных вампиров, пришедших на эту землю мстить за своих сородичей.
Чья-то ошибка в толковании знамения о казывается смертным приговором для остальных, но так ли все будет?
Очередная разоренная община сородичей, таких как и сам Трандуил, детей Дану, не принесла удовлетворения, которого так ждал эльф. Гордо глядя на закованных в цепи остроухих, Трандуил все еще жаждал сатисфакции за долгие годы унижений. Крики отчаянья и суровые укоризненный взгляды его не трогали, но и не приносили желанных чувств. Все было пусто. Сердце его не откликалось восторгом от свершенной мести, лишь где-то глубоко царапалась неприязнь к самому себе, которую он старательно давил, выслушивая скудную, по личным меркам, похвалу от покровителя. И все ждал, ждал, когда же он сможет насладиться своей победой. Когда...
Остатки эльфов уходили глубже в леса.
Быть может, когда последний сородич будет пойман, когда кто-то из них, гордых, увидев Трандуила, того, кто всю жизнь был для них посмешищем, спросит, почему он это делает? И тогда эльф ответит. Тогда они пожалеют и разглядят наконец все величие бывшего шута. И будут молить, просить его сделать что-то, повлиять, ведь теперь он тоже отчасти, как и эти кровососы, властен над их жизнями. Теперь, он тоже "кто-то" важный. Пусть и с сожалениями в душе, но важный, "кто-то"...
"Никто не уйдет от меня... Никто, не останется непойманным." - навязчивая мысль билась вместе с каждым ударом сердца, когда Трандуил взяв, когда-то привычные своим рукам, лук и колчан со стрелами отправился вслед за теми немногими выжившими. Выследить, найти лично. Высокомерие таяло, когда он вслушивался в то, что "говорит" лес. Пытаясь отделить шорох осенних листьев от дуновения ветра и от случайного или намеренного прикосновения руки. Читая, едва разлечимые следы лловких и быстрых ног, оставленные на земле, он вел за собой одного лишь вампира. Самого главного упыря среди всех. И, к слову, лучше бы за Трандуилом отправился кто-то помоложе, посообразительнее, и не такой шумный. Потому что идти и выслеживать при этом существ с невероятно чутким слухом, привыкших прятаться среди деревьев, в компании того самого слона из посудной лавки, было прям-таки напряжно.
Эльфу постоянно приходилось шикать, призывая старого гада заглохнуть, чтоб было возможно сосредоточиться или прислушаться.
- Ты хоть представляешь, что они нас слышат? - яростно прошипел в очередной раз Трандуил, в какой-то момент остановившись, и резко приблизившись к вампиру. Плевать он хотел на то, кто из них главный, покровитель и вообще может легко обидеться и снести эльфу голову к ебеням! - По твоему, эльфы это лютики? Лес их дом, здесь, если они захотят, вы не найдете их, ни-ког-да...
Трандуил хотел еще было что-то произнести преисполненный гнева в адрес шумного кровососа, но, вдруг, сам услышал что-то. Плавно повернул голову, немного откланяясь назад и застывая на месте, прикрывая веки и стараясь слиться с окружающей обстановкой, определяя с какой стороны идет звук.
Трель весенней капели, журчание ручейка пробивающегося сквозь снег, цветение первых цветов, рвущихся сквозь мерзлую землю к первым теплым лучам солнца. Все это, не смотря на осень, и еще немного тепла живого тела в обычном свисте существа совсем еще юного. Лес "говорил", что источник звука совсем недалеко. И распахнув глаза, что засияли сейчас азартом, эльф неслышно двинулся на звук, жестом призывая вампира также быть тише.

Отредактировано Трандуил (02.02.2015 06:22:06)

Девочка просидела почти два часа, прежде чем взбесилась окончательно. Ее никто не торопился находить или спасать. Ее, главную радость всей общины! Бессердечный сволочи, нельзя не так ребенка бросать, в конце концов. Так и простудиться и заболеть недолго!
Лайли принялась обдирать висевшие рядом шишки и кидаться ими на дорогу. Просто так, без цели, лишь бы занять руки. Недовольство росло с каждой минутой и уже почти доходило до того, чтобы девочка спустилась и направилась на поиски хоть кого-нибудь, с целью хорошенько поскандалить и высказать все свои недовольства.
Время тянулось мучительно медленно, будто мироздание специально замедляло скорость течения секунд, только для того, чтобы досадить остроухой.
"Почему все так не вовремя!" - Лайли скривилась, прикасаясь ладошкой к стволу дерева. Это почему-то успокаивало, дарило интересное чувство...спокойствия?
- Даже если весь мир станет нашим врагом, улыбнись, твоих слез не увидит чужой. И улыбку твою беззаветно любя буду верен тебе, буду рядом с тобой, - негромко напела эльфийка. Настроение потихоньку пошло в плюс. В конце-концов, от голода за несколько дней еще никто не умирал, воду найти не проблема, да и вообще, вокруг родной лес, который всегда готов скрыть, защитить и помочь.
Успокоившись окончательно, девочка положила голову на ветку, переходя в режим сосредоточенности. Лес сразу будто заискрил яркими дорожками, по которым пробегали звери, проходили птицы и прошуршали жучки. Все было так...спокойно. Здесь еще не было никого чужого, не незнакомых общин, не вампиров с их желанием убивать. И это немного напрягало. Неужели она смогла забраться так далеко, что ее тут никто не найдет?
Попасться вампирам было не страшно. Лайли была совершенна уверена в своей неотразимости и способности очаровать кого угодно. Так что если ее не убьют сразу, то острый язычок и милый голосок помогут ей выжить дальше. И чем Дану не шутит, может даже так все и должно было случиться. Ведь Лайли всерьез считала себя особенной.
- Много много лет назад за тысячью морей, жили люди с душами, что были тьмы черней, лишь одной единственною светлою была, дева деревенская, чудесна как весна. Все в...- девочка резко замолчала и прислушалась. Из своей задумчивости она еще не вышла и почувствовала тревогу птиц. К месту, где пряталась девочка кто-то шел. И этот кто-то спугнул птиц.

Несмотря на то, что Лайли тоже была эльфийкой, ее чутье в разы уступало взрослым и мудрым остроухим. Она была еще ребенком и только училась видеть лес, чувствовать его и понимать. Так что было вполне понятно, что нормально за подошедшим собратом она уследить не смогла и заметила его только тогда, когда он сам подал голос и этим обратил на себя внимание девочки.
Лайли мгновенно сменила выражение лица. Только что оно было недовольным и оскорбленным, что даже казалось старше, но сейчас оно уже стало испуганно грустным, как у маленького ребенка. Девочка неуверенно кивнула, с испугом оглядывая эльфа. В театральном таланте малышка тоже преуспела, научившись обманывать своих немногочисленных нянек.
"Странный ты, правда какой-то. Совсем не похож на того, кто спасался бегством от вампиров. Скорее, будто неторопливо прогуливался по лесу, не подозревая об опасности или не считая ее достаточно весомой? Подозрительный тип. Но ничего, я справлюсь и с тобой." - примерно так рассуждая, Лайли начала медленно спускаться, добавляя свой эльфийской грации немного детской неуклюжести. Не один эльф никогда бы не свалился с дерева, но поиграть в беззащитного ребенка сейчас было самой хорошей и полезной штукой. Детей всегда жалели и помогали. Так что в нынешней ситуации это тоже было бы не лишним.
Вернувшись на твердую землю девочка с нескрываемым любопытством оглядела эльфа, подмечая детали. Оружие. Совсем не испачканную чем-либо одежду...Это казалось все более и более подозрительным. Но не пропадать же было такой хорошей задумке?
Вообще, Лайли бы не отказалась сразу попасться вампирам. Это было бы понятнее в разы. Девочка прекрасно знала о слухах, ровно как и о том, откуда растут их ноги. Пленных эльфов забирали вампиры. Пленных эльфов продавали в рабство. А что делали с ними там, приличным девочкам уже не рассказывали. Но неприличная Лайли нагло подслушала перешептывания старших. Особо ничего не поняла, что там что-то говорили о продажном сексе и интимных услугах. Этим девочка тоже голову не забивала, ибо была слишком мала. А безумная природная самоуверенность говорила малышке о том, что даже оказавшись в рабстве она не пропадет, а сможет пробиться выше, чем многие. А здесь, в общине? Ну какое у нее могло быть будущее то, в конце-концов? Так что разборки с вампирами начались очень вовремя, чтобы изменить жизнь одного самоуверенного ребенка.
Девочка осторожно, будто испуганно подошла к эльфу и резко обняла его за пояс, заливаясь самыми что ни наесть настоящими горькими слезами одинокого ребенка.
- Они меня бросили! Все-все бросили, сказали ждать в лесу и они за мной вернутся! Но я тут уже почти два дня сижу, мне страшно и так одиноко! Я никогда одна так надолго не оставалась, - девочка покрепче обняла эльфа, всхлипывая и вздрагивая. Потом подняла заплаканную мордашку и вгляделась эльфу в лицо, - Не оставляйте меня одну, пожалуйста. Я больше не хочу быть одна!
Операция "возьми эльфа на крючок" была начата. У Лайли было страшное оружие, в виде детских слез и идеально отыгранного испуга.

Лайли с удивление констатировала, что эльф ее видеть был не особенно и рад. Просто закостенел под ее руками, которыми она его обняла, замер...будто дышать перестал. Как будто она была не обычным ребенком, я каким-то ядовитым монстром. Почти сразу у остроухой возникло желание хама пнуть. Как он вообще так посмел? Детей необходимо жалеть, обнимать и успокаивать, когда они плачут. В какой дыре он воспитывался, если не знает таких элементарных вещей?
Однако юное коварное создание на поводу у своих мстительных мыслей не пошло. Эльф был пока единственным, к кому можно было приклеиться для безопасности и Лайли продолжала разыгрывать испуганного ребенка. А приличные испуганные дети не бьют взрослых мужиков кулаками между ног, отбивая самое ценное.
Эльф же просто поражал своей необычной...холодностью, что ли? В общине девочки не было никого, кто бы не повелся на слезы ребенка или не попытался утешить и успокоить. Встреченный же остроухий утешать так и не начал, лишь оторвал Лайли от себя, стараясь как можно меньше к ней прикоснуться, будто она была прокаженной.
"Странный ты какой-то. Может у тебя стресс от нападения вампиров? Да не похоже, разве что ты как и я сбежал. Но тряпки у тебя все-равно не такие. Хотя, может напали только сегодня...Ладно, не суть. Он берет меня с собой и это уже главное. Может у него еще и поесть выпросить? Вдруг есть что-то с собой.
- Спасибо, дяденька! - эльфийка счастливо просияла сквозь слезы, стирая их тыльной стороной ладони. На чистоте лица это отразилось не лучшим образом, но сейчас малышке было на это наплевать.
С тщательно отыгранным любопытством Лайли проследила за тем, как остроухий попытался ее коснуться, но в последний момент передумал. Это было странно и непривычно. Эльфы довольно часто использовали прикосновения как средство общения или выражения эмоций. Обнять вместо приветствия, потрепать по волосам...ну и всякое такое прочее. А этот остроухий будто обжечься боялся. Странный.
Однако девочка только обворожительно и немного несчастно улыбнулась, кивая на его слова и затараторила:
- Да, конечно, пойдемте дяденька. Я уже больше не могу быть одна, это так страшно. А еще я замерзла и есть хочу. У вас есть какая-нибудь еда? - Лайли догнала эльфа, намертво цепляясь ему за руку, пачкая форму окончательно, - А сколько нас там? Много уцелело? А они меня не прогонят, я же чужая и никого не знаю?

Отредактировано Лайли (05.02.2015 16:07:26)

Эльф не был преданым именно этому вампиру. Но вместе с тем, он был ответственен безусловно и благодарен Лабиену за то, что тот не заковал его в цепи, как грозился множество раз, а дал шанс проявить себя, показать и быть полезным, но самое важное, что чистокровный кровопийца позволил Трандуилу осуществить свои планы и мстить. Даже этой маленькой и беззащитной девочке, которую он привел к Максимилиану.
- Не оставлять же мне тебя одного, - эльф мягко склонил голову в приветственном легком кивке и на мгновение прикрывая веки, - Я не на столько бессердечен.
Со стороны могло и вовсе показаться, что он своим возвращением делает одолжение гаду. Движения расслабленные и свободные, слова ровные и будто покрытые тонким слоем инея. Звук шагов его гордых по ковру из листьев, неслышно терялся в легком шуме осеннего ветра. Не был Трандуил рабом до встречи с Максимилианом и не стал им сейчас. А уж контраст во внешнем виде, и вовсе мог поразить. Эльф, величественный и прекрасный, одетый с иголочки, пусть и немного испачканный маленькими ручками девчонки, смотрелся как господин рядом с вампиром в рядовой форме обычных воинов. Разве что, теперь на высокое происхождение Максимилиана указывало то, что тот все же отдохнул и выглядел свежее, чем час назад.
- Одна она, - эльф взглядом указал на девчонку, что, показалось, испугалась присутствия древнего. Но она наконец замолчала, даровав слуху долгожданную тишину, - Остальные, еще два дня назад ушли в сторону воды. Если с ними есть кто-то из мудрых, магия духов леса поможет им укрыться...
Трандуил хотел еще сказать что-то о том, что все бессмысленно и безнадежно. Что не укрыться его собратьям, не спрятаться от того, кто умеет видеть и слышать больше, чем доступно вампирам и их технике. Но, вдруг, снова заголосила маленькая эльфийка, ураганом вырываясь вперед и нападая с ворохом бесконечных вопросов на Лабиена. Страх и опасения, что с ней может статься что-то очень нехорошее от встречи с вампиром, ее будто миновали, как и удивление от того, что Трандуил привел ее не к сородичам, а к врагу в лапы. Эльфу только и оставалось, что изумленно хлопать глазами, поражаясь такому поведению. Опасения и осторожность, такие привычные его народу, будто были совсем неведомы этому наглому ребенку, что под конец своей сумасшедшей речи еще и обвинительно указал в сторону остроухого.
Возмущению Трандуила не было предела. И будь он младше и не привычен к нападкам в свой адрес, быть может, он позволил бы себе сейчас много раз больше, кроме сурового взгляда и кривой ухмылки, что следом легла на губы.
- Прекрасная уличительная речь, - остроухий даже несколько раз хлопнул в ладоши, лениво имитируя аплодисменты, - Но маленькой пиявке, конечно, не пришло в голову, что еды у меня с собой нет, - эльф презрительно хмыкнул в адрес девчонки, глядя на ту свысока своего роста, - Если тебе не нравится этот экземпляр, я могу отвести ее обратно туда, откуда взял.
Эти слова уже были обращены к вампиру. Только ему принадлежала отныне жизнь маленькой надоедливой эльфийки и выбор, что делать с ней дальше. А уж Трандуилу оставалось только надеяться и просить Дану о том, что довесок в виде ребенка более не будет беспокоить его своей навязчивостью и звонкой пустой болтовней.

Отредактировано Трандуил (07.02.2015 09:11:04)

Девочке обвинения остроухого не понравились. Ребенок нахмурил тонкие бровки, косясь на эльфа. С ней никто не смел так обращаться. Даже более старший эльф. Она ребенок, да еще и девочка. Маленькая,потерявшаяся и несчастная. Никто не имеет права так грубо с ней говорить, а тем более оскорблять. Где этот странный эльф воспитывался, если так обращается с детьми? Хамло и невоспитанность. Ужасно.
- Маленькая пиявка не одобряет тот факт, что большой взрослый дядя так плохо обращается с ребенком. Нельзя же так! - девочка скорчила мордашку, оборачиваясь тогда, когда мужчина заговорил.
"С чего? Неуютно рядом с тобой как-то. И учитель говорил, что от вас от всех пахнет кровью. А от тебя - пахнет. Я чувствую. И лесу ты как-то...не нравишься."
Девочка неуловимо пожала плечами тут же отвечая на вопрос.
- У вас окружение такое. Я не знаю, как это правильно называется...Но как-то давит сильно. Так что вы точно не простой человек. Так что на счет этого я уверена.
Девочка удивленно улыбнулась, когда мужчина осторожно подхватил ее на руки и усадил в дереву. Там было ощутимо уютнее и даже совсем не дуло. Так что было значительно теплее.
- Полукровка? - недоуменно переспросила девочка, не особенно понимая, что значит это слово и как такие существа вообще получаются. Но частично что-то стало понятнее, если слово разобрать по частям. Половина крови. Половина вампира а половина...чья?
Девочка внимательно проследила за действиями мужчины, за его поклоном и абсолютным спокойствием, с которым эльф принял этот поклон. На тщательно разыгранное представление это не тянуло совершенно. Но девочку что-то мучительно смущало. Что-то непонятное, будто говорящее ей, что здесь что-то не так. Интуиция просто недоверчиво шептала. Дошло до Лайли это внезапно и неожиданно. Вампиры убивают эльфов. Эльф не может управлять вампиром. Тонкостей политики девочка не знала, но вполне могла связать два и два.
Ну, а следующие слова мужчины только убедили ее в том, что она права. Этот эльф смотрел так же, как один из их старейшин. А ему тогда было больше двухсот лет. Значит в теории, ее сопровождающему было примерно столько же. И его ауру девочка ощущала как нечто очень гнетущее. А мужчина своим присутствием давил на нее в разы сильнее. Значит он точно старше эльфа. А значит, он врал о своем возрасте. И это уже было странно. Но пока свои идеи малышка озвучивать не стала. И искренним счастьем девочка взяла у вампира картошку и хлеб, сразу начиная есть. Желудок у девочки голодно заурчал, требуя еду, которая сейчас была так близко. А под чужую руку Лайли приласкалась без раздумий.
- Спасибо, добрый дяденька, - малышка искренне ему улыбнулась.
Когда вампир заговорил снова, девочка уже дожевывала картошку, от хлеба же уже не осталось совершенно ничего. Лайли сильно оголодала и не намерена была растягивать удовольствие, пока никто тут не передумал.
- Возьмите. Не бросайте меня тут одну, я же не смогу так выжить. И, дяденька, я не знаю, вампир вы или какая-то непонятная полукровка, кстати, что это такое я тоже не знаю, но по-моему, его вы старше, - девочка снова ткнула пальцем в эльфа, - Вы...давите. Сильнее, будто воздух густой становится. Так что вам точно не меньше пятидесяти. Может я и малявка совсем, но не полная идиотка. В моей общине были эльфы разного возраста и я знаю, как давит кто-то из них. И можно еще глупый вопрос? А как вы кровь пьете? Куда она у вас утекает? В желудок? Но мне рассказывали, что вампиры ее пьет много-много, а в желудок столько не влезет, я точно знаю! Мы тогда на спор воду пили, больше пяти литров никто из нас не смог.
Девочка явно повеселела после того как поела и немного согрелась.

Black Lab - This Night

Клод всегда любил охоту, а охотой на эльфов занимался с того самого возраста, когда Эмилию заинтересовало селекционирование — выведение особой породы эльфов. Мягких, покладистых, послушных "кошечек" — как ласково называла их сестра. Эльфы в лесах не были простой добычей, чуткие и буквально слившиеся с природой, они были хуже даже самого пугливого зверя. Легче всего их было застать врасплох в деревне, но, когда этого не удавалось, начиналось самое интересное.
Клод охотился за ними исподтишка на территории Рейли много лет и уводил тех, кого поймал, к себе. В конце концов, Эмилии нужен был новый материал для работ, а самому Клоду просто нравился процесс. Несколько раз за браконьерством его даже ловили внимательные хозяева, но вампирам удавалось договариваться между собой так, что всех всё устраивало, и, в конце концов, им даже получилось «сдружиться» настолько, что Эмилия подумывала отдать за братьев Рейли своих дочерей. Это могло бы расширить влияние д’Эстенов на Канаду, как она полагала, и, в итоге, оказалась права. Влияние их рода теперь здесь было колоссальным.
Клод не знал всю территорию Канады, как свои пять пальцев, но в лесах чувствовал себя уверенно. Когда эльфы начали скрываться, ему хватило ума не жечь попросту вековую древесину, а планомерно исследовать территорию. Эльфы пользовались магией, сливались с лесом, но у вампиров были вертолёты и тепловизоры. Он разбил войско на отдельные отряды, а карту — на квадраты, и уверенно прошаривал дюйм за дюймом в поиске вставших как кость в горле врагов. Конечно, партизанскими усилиями эльфов его технически лучше оснащенная армия теперь получала гораздо более сильный урон по сравнению с открытыми сражениями, на после каждой внезапной пропажи д’Эстен знал, где искать ушастых.
Если бы Клод вдруг вздумал пофилософствовать, он бы, разумеется, нашел бы в себе силы поржать над обстоятельствами: всего одна небольшая группа фанатиков поставила под вопрос выживание вида, ведь будь его воля, от этого отребья ничего бы не осталось. Он не умел прощать и не собирался этому учиться. Он желал удовлетворения и, в каком-то смысле, с каждым пойманным или убитым врагом, оно приходило. По крайней мере, аппетит к Клоду вернулся и за неделю активных походов он, практически, набрал обычную норму. К тому же с недавних пор он начал спать стал лучше. После изнурительных и напряжённых переходов, Клод проваливался в глубокий сон без сновидений на несколько часов. Этого, казалось, было достаточно.

Войска д’Эстенов и Лабиентов сжимали оставшихся эльфов в тугое кольцо уже некоторое время, когда Клод получил сообщение о том, что Максимилиан вернулся из Африки в расположение своей армии. — «Давно пора», — буркнул вампир, хотя особой радости по поводу этого сообщения не испытывал. Строго говоря, без бдительного внимания он чувствовал себя гораздо комфортнее, но, тем не менее, сразу же решил с ним встретиться. Занятый войной Клод, вновь начинал упускать новости, находящиеся за пределами его интересов, а Максимилиан, наверняка, мог бы рассказать многое, если бы, конечно, захотел.
Союзные войска к этому моменту находились на относительно небольшом расстоянии, и Клод со своим личным отрядом, оставив основную армию позади, двинулся к ним напрямик. По дороге, как они и рассчитывали, им повезло напороться на группку бегущих, очевидно, от армии Лабиенов эльфов. Расправиться с паникующими ушастыми было несложно: часть сдалась сразу, другая, оказав небольшое сопротивление. Как убедился д’Эстен — смерть особо дерзких моментально поспособствует налаживанию мирных отношений.
Чтобы проверить, не осталось ли по близости их товарищей, Клод выдвинулся вперёд. Даже при учёте того, что отряду было запрещено использование огнестрельного оружия без острой нужды, он один вёл себя в лесу тише, чем солдаты, отягощённые будущими рабами. К тому же сенсорика позволяла ему одновременно скрывать своё присутствия и обнаруживать чужую эмоциональную и мысленную активность, а голод (на охоту вампир всегда выходил голодным) обострял его инстинкты
Когда настроенный на температуру эльфийских тел тепловизор засёк какое-то движение, Клод двинулся в ту сторону, но не успел он преодолеть разделяющее его и жертву расстояние, как к ней присоединился ещё один источник тепла. — «Любопытно», — усмехнулся вампир. Охота становилась интересней. Следуя за своей добычей, в надежде, что она выведет его к эльфийской стоянке, Клод старался держаться подветренной стороны и очень медленно сокращал разделяющую их дистанцию. Эльфы имели невероятно чуткий слух и умели как-то по-особенному вслушиваться в окружающий их лес, но звонкий девичий голосок, далеко распространяющийся по лесу, давал вполне отчётливое понятие о том, почему присутствие Клода, сохраняющего все предосторожности, не засекли.
Когда эльфы остановились, приблизившись к третьему источнику тепла, температура которого более подходила вампиру, Клод тихо двинулся следом. Военная форма защитного цвета и удобная обувь до некоторых пор помогали ему сохранять инкогнито. Вскоре до слуха д’Эстена начали доноситься обрывки разговоров, из которых следовало, что старый Лабиен (или кто-то имеющий слишком похожий на его голос) либо впал в маразм, либо играет в какую-то игру. Армии рядом Клод не заметил и, по его данным, она находилась несколько дальше. Вопрос, что, в таком случае, мог делать Максимилиан в чаще в обществе двух эльфов, оставался открытым, но долго мается им Клод не стал. Он находился так близко, что его, наверняка, или уже заметили, или вот-вот заметят, поэтому скрываться дальше было бессмысленно.
— Итак, — произнёс д’Эстен, выходя из лесного укрытия. Заряженное и готовое к использованию оружие Клод оставил в открытой кобуре, но больше ничем материальным свою угрозу не подкреплял. Он больше не прятался, поэтому аура безопасности с него спала, оголяя неприкрытую дикую агрессию.— Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? — окрашенный алым взгляд вампира скользил по лицам, останавливаясь поочередно то на высоком эльфе, то на маленькой чумазой эльфийской девчонке, то, наконец, на Максимилиане. — Может быть вы... господин? — с насмешливой учтивостью поинтересовался Клод у высокого эльфа.

Девочка уже совсем не думала о эльфе. Не думала и о своей общине, лихорадочно просчитывая варианты. Ей врали, целенаправленно врали, зачем? Зачем кому-то нужно обманывать ребенка? Что с этого можно поиметь? Да ничего толком, ничего важного она не знает, вампиры и так прекрасно умеют находить их деревни. Но почему тогда мужчина вел себя так странно? Ответ был только один, но подтверждать его было нечем. Выгода. Да, в свои тринадцать лет Лайли прекрасно знала это слово.
Пользоваться своим положением девочка научилась почти сразу, как осиротела. Хорошо быть самой маленькой девочкой, совершенно без семьи и даже без двоюродных и троюродных родственников. Тогда стоит только лишний раз сделать грустные и несчастные глаза, намекнуть, что тебе так одиноко и ты скучаешь, как тебе отдадут все, что пожелаешь. Свое умение плести пока еще совсем небольшие, но все же интриги, Лайли тренировала не один год и воистину считала, что вполне в этом деле преуспела. Нет счета мелким ссорам детишек, которых она перессорила и перемирила в качестве тренировок.
Размышления малышки прервало появление еще одного мужчины. Почти сразу же ощутилась и его аура. Почти такая же как и у эльфа, только она тоже отдавала чем-то железным. Значит, скорее всего, это тоже был вампир. Лезть к нему Лайли уже не стала, посчитав, что это точно будет масштабным переигрыванием и провалом всего плана.
А тепло вампира рядом удивительно успокаивало. Будто просила прижаться к нему покрепче, обнять, сказать что-то...хорошее чтоли? Почему возникало это странное чувство малышка не понимала и честно с ним боролась. Это было так неестественно, странно и удивительно. Но вот прикосновения мужчины ей нравились. Так что когда ее снова погладили по волосам, девочка только улыбнулась, но ничего не сказала.
Мужчина перебросился с новоприбывшим всего парочкой фраз, затем снова проявляя внимание к Лайли. Только на этот раз он сильно изменился. Манера речь, манера себя держать, взгляд. Все стало другим, будто мужчина отбросил маску. Говорил он сложные, умные, но вполне понятные девочке вещи. И справедливые. Хочешь жить- умей вертеться. Умей подать себя, заинтересовать собой и доказать, что ты не серая мышка, а настоящий борец. По характеру, личности и внешности.
Пока малышка только кивала, не желая прерывать такие слова оправданиями или ответами. Стоило немного подумать, чтобы затем ответить сразу на все. И придумать, как правильно это сделать.
Больше всего девочку заинтересовало то, как назвал мужчина эльфа. Свободным, но на службе у вампира. А за такое покровительство определенно стоило побороться. Девочка была почти уверена, что сможет выбраться даже из рабства, но зачем идти обходным путем, когда нормальная дорога прямо перед тобой, на развилке? Только нужно верно ее выбрать.
"Но он позвал меня!" - девочка мысленно просияла, хотя пока это еще ничего ей не обещало. Сейчас же малышка лихорадочно думала. Как, как его заинтересовать не на несколько часов, а на года? Ну или хотя бы пока правильно начать.
Лайли осторожно поднялась, пока оставаясь рядом с деревом, с жадным любопытством слушая не особенно понятный ей разговор, но в точности его запоминая. Все это могло когда-то ей пригодиться, если ее сейчас все-же не убьют.
Честно дождавшись паузы в разговоре, малышка подумала, что может попробовать сейчас заговорить. Немного ближе подойдя к вампирам девочка подняла на мужчину серьезные глаза. Сейчас в них уже не осталось того детского страха и доброты. Малышка будто разом прибавила лет десять, а то и больше.
- Господин, я не знаю вашего имени, так что обращусь так. Я могу вести себя иначе. Нормально, без этих соплей и милых глаз. А могу и вести, если это вам будет казаться более интересным. Научиться чему-то новому я никогда не против, а учусь я очень быстро, несмотря на то, что я еще мелкая. Я уверена, что смогу оказаться вам полезной и без крайних мер, в конце которых от меня останется обескровленный труп, - девочка скрестила руки на груди, - Я благодарна вам за то, что сейчас вы оставляете мне жизнь и я постараюсь отплатить вам чем-то выгодным за это. Игра в одни ворота никогда не интересует и это даст мне слишком мало времени, если я буду только что-то от вас брать и ничего не отдавать взамен. Если вы действительно берете меня с собой, я буду рядом. Не воспользуюсь ситуацией, чтобы усыпить ваше доверие и сбежать. Не думаю, что вы поверите моему слову, но все же я могу вам его дать.
Лайли вздохнула, легко косясь на Трандуила и потом снова вернула взгляд к вампиру.
- Вы упомянули о том, что он движется благодаря мести. Я этим похвастаться не могу, но у меня есть нечто другое. Отвращение к соплеменникам, которые так много внимания уделяют придуманной богине, традициям и устоям. Это скучно и бессмысленно. Так никогда не уйти далеко, не развиться и не стать великими. Я не хочу быть одной из них и проживать жизнь в убогой лачуге. Я хочу по настоящему жить. И дабы не быть баснословной, я могу показать вам одно укромное место нашей деревни и парочки соседних. Я не разбираюсь в вашей магии, в ваших...приборах, но я слышала разговоры старейшин. Это хитрое место. Что-то внутри него не дает нащупать это место магически, а природные условия не дадут почуять тепло тел. И я знаю, где оно находится. Вдруг там сейчас кто-то есть?

Ленивой походкой Клод сократил расстояние между собой и Лабиеном так, чтобы не приходилось кричать на всю поляну.
— Я совершенно спокоен, — с белозубой улыбкой ответствовал вампир. Пожалуй, он был даже уверен, что это правда. Ведь не пришло же ему в голову, что Максимилиана, к примеру, захватили, и этих двух эльфов необходимо срочно уничтожить. Да, симпатии к ним он не испытывал, и от их близости ярость его становилась сильнее, но, до тех пор пока он внезапно не вспорол кому-нибудь из них живот, можно с уверенностью утверждать, что д'Эстен полностью держит себя в руках.
— Ну, зачем так жестоко? Может, я соскучился, — Клод пожал плечами. Ни о какой встрече они, разумеется, не договаривались, но тыкать в это пальцем было бы, наверное, грубо и глупо. С Максимилианом сложно спорить конструктивно, а пространственные споры такого рода проще просто-напросто не начинать. У Клода банального терпения не хватит, чтобы бодаться на пустом месте. — К тому же мы были тут недалеко. Ловили тут, всяких.
Он вновь глянул на отодвинувшегося от него эльфа. Слушать нравоучения было само по себе неприятно, но выслушивать их при подобных зрителях казалось почти оскорбительно.
«Не раб», — повторил д'Эстен про себя и хмыкнул. Возможно, на этом красавце не было очевидного ошейника, но поводок из страха за свою жизнь, наверняка, имелся. Чем принципиальным, в таком случае, отличался он от всех остальных, Клод не понимал. Но, честно говоря, он никогда не понимал и систему рабства, как пользователь. Да, он большую часть жизни ловил и продавал эльфов, но никогда бы не хотел владеть кем-то, как вещью. Зачем иметь рядом того, кто в любой момент может укусить?
Только непосредственная близость Лабиена вынудила Клода, отвести взгляд от «господина эльфа».
— Я люблю леса... — уклончиво ответил вампир. Леса были ресурсами, территорией и благом, а вот населяющие их эльфы — заразой, которыми леса были больны. Конечно, Клод допускал, что рано или поздно он дойдёт до стадии, когда миновать разрушения не получиться, по пока война, по его мнению, успешно продвигалась без радикальных мер. Можно сказать, что скорость захвата его полностью устраивала — позволяла насладиться процессом.
— ...Я не люблю эльфов, — закончил он, когда Максимилиан представил ему красавца. «Глаза и уши, значит? А что ещё?» — здороваться с Трандуилом Клод, разумеется, не стал, и когда тот самолично вмешался в разговор испытал чувство, слишком близкое к открытой ненависти. Возможно, в других обстоятельствах его и заинтересовал бы этот экземпляр, но Максимиан сделал всё, чтобы злость на всю расу начала концентрироваться на одном-единственном представителе.
— О, я так подозреваю, эльфы не убивали его сестру, не так ли? — зло ответил д'Эстен. Ему не так было важно, что Максимилиан считал Трандуила — эльфа-одиночку, ополчившегося против своих соплеменников, — ценнее вампира, возглавляющего целый род. А вот критика его поведения Клоду относительно надоела, в особенности, в разрезе того, что он действительно сдерживался! Только потому, что он сдерживался, они до сих пор гуляют по лесам и отлавливают эльфов по маленьким глупым группкам! Только потому, что он сдерживался, эльфы, раз за разом, вмешиваются в его разговор!
— Нет, это просто невыносимо! — со злым смехом заметил д'Эстен. Поведение Трандуила, который явно находился в фаворе у Лабиена, было ему ещё более-менее понятно. Бедняга лез в беседу потому, что вежливое разрешение Максимилиана высказывать свои мысли, убедило его, будто он — Трандуил — ровня вампиру. Но девчонка оказалась просто потрясающе тупой. — Удивительно болтливое и лишённое здравого смысла создание. Похоже, она никогда не подвергалась настоящей угрозе, — Клод оскалился в недоброй улыбке. Единственная причина, по которой вампир позволил ей высказаться, заключалась в банальном шоке от того, что она вообще рискнула открыть свой миленький ротик при ком-то, кто намного сильнее её и не испытывает к ней ни малейшей симпатии.
— Дай догадаюсь. Эти эльфы должны помочь нам. Так? — Клод выразительно приподнял бровь, глядя на перепалку двух эльфов. Вопросы Трандуила к девчонке были разумны. Он бы и сам задался подобными вопросами, если бы желал вести разговор с девчонкой. Но сам факт, что два эльфа и пяти минут не могут помолчать в то время, как два высокопоставленных вампира разговаривают, удручал. — Есть гораздо более эффективные способы, чем вера в долговязого предателя и маленькую сучку. В моих лабораториях вовсю идёт работа над созданием вируса, который бы поражал исключительно эльфов, но даже если не ударяться в такие сложности, есть химическое оружие, биологическое оружие, оружие массового поражения. История знает, что одного показательного выступления бывает достаточно, чтобы народ сдался и пал, — конечно же, Клод напоминал о двух маленьких ядерных боеголовках, которые однажды настигли Японию.

Отредактировано Клод д'Эстен (09.02.2015 13:56:02)

Кажется, Клоду впору получить удовлетворение. По крайней мере, Максимилиан не настолько размяк, чтобы позволять эльфам перебивать себя. Это почти радовало. На тот же факт, что раздача Макса попала и по нему, вампир смотрел философски. Максимилиан делал так, потому что был сильнее и старше. Когда-нибудь Клоду может прийти в голову всё это припомнить, но пока проще и эффективней сжать зубы и перетерпеть.
В этот раз с давлением Максимилиана д’Эстен справился лучше, успел закрыться своим даром и не получил по полной, но, тем не менее, безропотно позволил оттащить себя подальше. Клод и сам хотел с ним переговорить, правда, определённо не в том тоне, который задавал Максимилиан. По мере его монолога, д’Эстен смотрел на патриарха Лабиенов со всё более ошарашенным и недоверчивым выражением на лице.
«Он это серьёзно?» — задавался вопросом вампир, глаза которого всё расширялись от новых и новых... Предупреждений? Угроз? — «Он серьёзно предпочтёт войну с другим вампирским родом, только чтобы задействовать своё великое тайное оружие?» — это определённо какая-то глупость. Люди миллионами гибнут в войнах, которые разжигают вампиры. Какого хрена Максимилиан Лабиен стал вдруг радикальным пацифистом?!
— Ты, верно, устал, Макс. Тебе стоит отдохнуть, выпить, съездить к жене... — Клод бы погладил патриарха по плечу, но тот мельтешил на расстоянии, и привлекать к себе его пристальное внимание, откровенно говоря, не хотелось. Ничего хорошего, когда он находился в непосредственной близости, как правило, не происходило.
— Ты сам-то себя слышишь? Какая война родов, Макс, из-за чего? Из-за того, что я не доверяю эльфу?! — уточнил вампир и, плюя на обычную для себя в лесу предосторожность, полез в карман за пачкой сигарет. В трезвом состоянии подробную хрень переносить слишком тяжело.
— Тебе нужны данные? Окей! Мне не жалко! Бери! Однако я одного искренне не понимаю, над кем ты так печёшься?! Над ними? — Клод кивнул в сторону двух эльфов и сплюнул. — Я не знаю, что там в голове твоего Трандуила творится, но эта девка только что не просто сдала своих с потрохами, чтобы выжить, а призналась, что ей положить на свою религию, на своих близких, на всех жителей своего сообщества. Ей сколько? Одиннадцать? Двенадцать? И она уже больший монстр, чем я.
Он закурил, с отвращением вдыхая запах табачного дыма.
— Не будут они верны тебе только за хорошее отношение. Не будут! Потому что ты сильнее и тот факт, что ты в любую секунду можешь их уничтожить, унижает. Рано или поздно они наберутся сил и укусят. До убийства Рейли или моей сестры тебе дела нет, но, Максимилиан, там была твоя жена. Она спаслась только чудом. Неужели тебе и на это посрать? Неужели десятки таких чумазых девчонок стоят одной-единственной любимой женщины?! — нет, он этого искренне не понимал. Максимилиан уже не раз говорил, что д’Эстену мешает что-то выйти на один уровень с такими титанами политики, как он. Может, это как раз личное отношение? Но на кой хрен быть патриархом, быть самым сильным, если, в итоге, нет никого, кем ты дорожишь?
— Они конечно очень милые ушастики, и таких охренеть послушные, и уважающие авторитет старших, — с неприкрытым сарказмом говорил Клод, — но через пять сранных лет, или десять, или, блять, двадцать в их ебанутые головы снова стрельнет какая-то хуйня. И что тогда?! — он работал с эльфами много лет. Ловил, выращивал, отдавал на продажу. Безропотные эльфы без особых возражений отдавали своих женщин, юношей, детей, и это продолжалось годами, а потом они взяли и напали на особняк Рейли, потому что мимо пролетела какая-то звезда. — Единственный способ избежать очередного бешенства, это истребление всех заражённых и полный контроль над здоровыми. Нужно воспитать их так, чтобы в самих генах было заложено: использовать оружие против вампира нельзя, мечтать о свободе нельзя, думать о нанесении какого-то вреда вампирам нельзя!

Отредактировано Клод д'Эстен (11.02.2015 02:56:08)

Лайли не успела даже толком испугаться или обидеться. Сначала было больно, потом стало еще больнее, когда девочка, отброшенная вампиром по инерции пролетела по земле, сдирая локти и частично руки о землю. Но ей так же было и обидно. Она в действительности сказала правду. Она не чувствовала какой-то особой связи со своими эльфийскими корнями, почитала Дану только по привычке, иногда поминая ее в разговоре. Но веры во все это у нее просто не было. А почему так вышло, Лайли просто не задумывалась.
Сейчас же, за то, что она предложила вампиру свою помощь, на нее только накричали и доказали, что все это не так уж и ценно, как ей казалось. И именно это было обидно. Малышка искренне считала, что ее жизнь закончена и вампир сейчас ее добьет. Но все оказалось даже в разы страшнее.
Воздух будто резко стал холодным и густым, как сироп. Чтобы вдохнуть, девочке пришлось напомнить себе, как это делается.
Выход-вдох. Выдох-вдох.
Голову затопило. Казалось, что исчезли все мысли до одной. Не осталось ничего, только жадная пустота, которая нашептывала что-то свое. Подчинись. Услышь чужой голос, не противься. Ты должна вести себя так, как тебе скажут. Ты никто, ничто, ты не существуешь сама по себе. Тебя нет. Ты даже не пыль, не мусор. Просто никто.
Лайли снова стало не хватать воздуха. С безумным усилием девочка заставила себя вспомнить.
Вдох-выдох. Вдох- выдох.
Малышка сжалась на земле, не имея сил даже зареветь от ужаса и безысходности. Будто всю ее голову вывернули в какую-то не ту сторону, убрав из нее все, кроме желания сделать так, как велят. Но проблема была в том, что приказа не поступало. В голове шумело, что нужно подчиняться, нужно доказать, что ты -ничто. Но как это было сделать? Невыполнимый приказ только делал хуже и больнее. Возможно, если бы Лайли выполнила то, что велели, ей бы стало лучше.
Вдох-выдох.
Все закончилось так же резко как и началось. Воздух стал обычным, пустота в голове сменилась привычными мыслями, накатила запоздалая боль. Мерзкая, унизительная для девочки, которая привыкла быть центром мира.
Малышка поперхнулась кашлем, когда попыталась схватить больше воздуха, чем нужно сразу. Дыхание выровнялось с трудом, будто прикидывая, нужно ли оно еще этому ребенку или он все-равно скоро умрет?
Лайли села на земле, косясь на эльфа. Она не успела ему ответить, когда эта чернота ее накрыла. Сначала у нее в планах даже была идея помочь ему найти своих. Но сейчас девочка уже передумала. Раз он такой взрослый и умный, то пусть все и делает сам.
- Дяденька эльф, если вы такой взрослый и умудренный опытом...- девочка говорила открыто, уже не боясь разозлить вампиров, они отошли довольно далеко, - То может быть вы воспользуетесь своими просвященными мозгами и подумаете сами над ответом на ваш вопрос. Я знаю, где скрываются остатки моей общины. Я не хотела возвращаться. Я думала, что мне удастся сесть кому-то на хвост и или попасть в другую общину или оказаться в еще более интересном месте. И я не ошиблась. Моя судьба не прозябать в жалких лачужках остроухих, молясь непонятно кому. Если вам интересно так развлекаться- наслаждайтесь. Я же хочу другой жизни.
Девочка с достоинством поднялась, прошествовав в сторону леса. Формальный приказ вампира она услышала, ей велели убираться прочь. Но далеко она уходить не собиралась. Ровно настолько, чтобы быть рядом, но и не мозолить глаза.
Далеко малявка уйти не успела. Ее за шиворот поймал какой-то человек в форме, легко поднимая трофейную эльфийку над землей. Лайли успела только сообразить, что от него тоже пахнет кровью.
Малявке было ощутимо неуютно рядом с такими количеством взрослых, которые еще и были одеты в военную форму. В знаках различия девочка не разбиралась, так что даже по ним не могла ничего узнать. Потребовалось несколько минут клятв и обещаний на то, что она тут правда на просто так и вон на той полянке торчат два каких-то взрослых вампира и эльф в количестве одной штуки. Эльфа зовут Трандуилом, одного из вампиров- Клод. И это все, что она особо знает. И ее, вроде как, уже поймали.
На слово ушастой не поверили, так что солдаты перекинулись несколькими фразами и поймавший девочку мужчина выволок ее на поляну, несмотря на все ее протесты, что она в состоянии идти сама и вообще ее можно просто держать, а не напрягаться.
Только там ее соизволили поставить на землю, цепко удерживая ее за плечо. По ощущениям девочки, еще чуть-чуть и плечо ей сломают точно, но сообщать об этом было как-то страшновато, так что она гордо терпела.
Правда на эльфа она смотрела с нескрываемым презрением, явно демонтируя всем своим чумазым видом, что его мнение о ней она видела в гробу и тапочках. А то и еще глубже.
Солдат же явно не спешил лезть в разговор двух вампиров, так что просто стоял и честно ждал, пока его начальство покажется лично и докажет, что трофейная девочка уже до этой поимки трофейная.

Отредактировано Лайли (12.02.2015 03:02:12)

Вытягиваться по стойке смирно эльф не умел. Банально не учили его этому никогда. Но он видел, как приветсвуют командиров другие солдаты. Видел и запоминал, подмечая для себя, как и в какой ситуации стоит себя вести. Подобраться, встать прямо, внимание все на Лабиена, что начал говорить о деле и сразу. Слишком официально. Слишком по-командирски. Как с подчиненным и будто ничего до этого не происходило. Будто не было той вспышки ярости старого вампира, при которой эльф чувствовал себя бесполезным ничтожиством. Будто все по-прежнему. И это настораживало, одновременно с этим заставляя выдыхать с облегчением, снова из осколков собирая в сознании картинку своего будущего.
Так легко все происходило у вампиров и так сложно было все-таки Трандуилу привыкнуть.
Максимилиан говорил о том, что Кот, имея технику и людей, все равно не найдет ничего сам. Эльф согласно кивал на слова древнего, хотя был согласен лишь отчасти. В вековых лесах Канады, есть множество мест, где могут прятаться гордые остроухие и не все они, безусловно, доступны Трандуилу. Лишь те, где ему приходилось бывать самому и те, куда его способны привести следы, оставленные собратьями. Именно поэтому он, как только прибыл с Лабиеном на свою родину, был отправлен в леса. Изучать, присматриваться, слушать, искать и ходить в обход тех дорог, которые использовали люди и вмпиры. А затем, вести солдат за собой, показывая тайные тропы, скрытые от взора обычных путников. Такой подход к выслеживанию и поимке эльфов был действенным, но, увы, не экономил времени и в то время, как одна-две группки остроухих ловились, остальные ускользали. Ненадолго.
- Я хоршо себя чувствую, - коротко ответил эльф на следующую фразу, спокойно глядя на вампира. И то было правдой, поскольку паника неконтролируемая уже миновала прочь из его чувств, оставляя взамен лишь множество вопросов, на которые ответить можно было со временем. А вот слова о том, что в случае, когда кровопийце снова взбредет в голову давить, следует бежать, в душе Трандуила вызвали если не протест, то очень четкое и ясное желание противиться и возражать.
"Бегство не выход. Бегство унизительно и..."
Хвала Дану, вампир говорил это не всерьез и сам прекрасно понимал, что остроухий не просто не побежит прочь из гордости, он не повернется спиной к тому, кто однажды оказался добр к нему и отнесся с пониманием. С сомнениями в душе, множеством вопросов в мыслях, с недоверием, что отныне темной липкой дланью сжимало его сердце, но Трандуил не побежит. На все воля Богини и ему, остается лишь принимать решения судьбы ясным взором глядя перед собой.
Но одного принимать эльф не хотел, равно как и понимать. Рука древнего гада, что тянулась к нему, легко и невесомо касаясь светлых волос, убирая палый осенний лист, краской своей более похожий на ржавое пятно. С изумлением и шоком Трандуил наблюдал за Лабиеном, широко распахнув глаза и едва владея собой, чтоб не отшатнуться прочь. Странности сегодняшнего дня не желали кончаться, подкидывая новых вопросов, на которые ответы искать, как подозревал остроухий, придется не один час, а то и день.
- Мне должно быть от этого легче? - привычно холодно и где-то даже высокомерно произнес он, - Tanya nae eina. Uuma dela*, - уже с улыбкой закончил эльф на своем родном языке, обращаясь к древнему кровопийце и внимательно глядя на подходящего Кота. Отвлечься от этих всех неловких попыток Макса извиниться и не менее неловких попыток Трандуила понять его действия, было очень кстати, поэтому вмешавшегося д'Эстена эльф встретил благосклонным кивков и взглядом полным благодарности. Дела и война были сейчас важнее, возможность оказаться снова у дел и как-то полезным, воодушевляла блондина.
- Верно. Здесь. - Трандуил вгляделся в карту, предоставленную Клодом, - Все следы, что я нашел в лесу, указывают на то, что большая часть эльфов идут именно к озеру. Если они идут туда, значит, с ними есть Мудрые. Старейшины из общин, что владеют магией. Духи леса помогают им скрываться от взгляда ваших солдат, путая их и уводя в другую сторону. В таком случае, если не знать куда идти и не видеть знаков на тропе, вы будете кружить вокруг еще очень долго, - эльф на мгновение замолчал, оглядев вампиров, но тут же продолжил, - Я знаю куда идти и она, - он кивнул в сторону девчонки, - Вы можете и дальше посылать своих людей-солдат исследовать местность, но без проводника вам не обойтись. И... - Трандуил не хотел обращаться к помощи девчонки, не желал бы, чтоб она оказалась нужнее его, но будучи достаточно благоразумным, он понимал, что идти ему одному туда, где есть достаточно много эльфов, не самый лучший вариант. К тому же, по его мнению, Лабиен должен был оценить его сообразительность, - Если позволите, господа, то я бы хотел предложить свой вариант. Одного месяца моего отсутствия недостаточно для того, чтоб заросли тропы, протоптанные моими собратьями и места стоянок поменялись, но этого месяца достаточно для того, чтоб я стал для них чужим. А вот она - нет, - эльф снова выразительно кивнул в сторону девчонки, - Она вызывалась идти, так пусть идет. Войти в убежище не составит ей труда. А также, пронести с собой то, что вы зовете гранатами, и устроить взрыв, который ослабит их изнутри.
Идея, конечно, была не идеальной и сам эльф понимал, что возможно, вампиры откажутся от нее в виду излишнего шума или списав на абсурдность, но предложить ее, и проявить инициативу, все же стоило. А там, на все остальное есть воля Дану.

*Это было забавно. Не беспокойся.