Наверно Николас все же немного переборщил. Пришибить старого гада, сжечь его - это куда ни шло. Но попинать потом обгорелый труп - этого трепетная душенька Николя снести не смогла и мальчишка вырвался на свободу. Уступая ему контроль, Николас все же успел проверить, надежно ли спрятаны бумаги, с таким трудом выбитые из папули и напоследок плюнуть на его останки, что конечно не несло смысла, но подарило некоторое удовлетворение. Вообще же работа закончена, можно и дать нытику немножко власти.
Уже не одну сотню лет кошмары не мучили Николя, не вторгались в его мирную и во всем благополучную жизнь. Тихий, уютный мирок, редкие, но такие дивные визиты отца, послушные слуги, знающие без слов, что ему нужно - уже очень давно Николя не мог и припомнить, чтобы желал большего. Разве что экзамены и проверки, которые любимый папа устраивал ему в каждый свой визит. Лица, события, города, страны, языки и непонятные столбцы цифр. Зачем все это, ему же и так хорошо. Из всего объема, что впихивался в него отцом, в нужный момент всплывали разве что языки, да и то только в том случае, если Николя не предупредили, что сейчас с ним заговорят на том или ином наречии. Фраза же в духе: "Так, а теперь скажи то же самое на хинди" вызывала полный паралич всего речевого аппарата и уход в себя на несколько часов. Но все это были досадные мелочи, по сравнению с тем страшным сном, что навестил его сегодня на закате дня. Ему случалось убивать отца во снах, хотя последний такой и был очень давно. Но никогда до этого он не сжигал папин труп и уж точно не ворочал то, что от него оставалось, ногой. И стойкий запах крематория тоже не сопровождал его видения раньше. С тихим стоном ужаса вырвался Николя из этого душного марева, только затем, чтобы понять, что кошмар обернулся явью и у него больше нет ни дома, ни отца. Глаза ел дым, поднимающийся от обломков вокруг, а у ног лежало нечто, нестерпимо жуткое. И только чуть светящийся еще после пребывания в огне старинный перстень, который в незапамятные времена один давно истлевший мастер вырезал из цельного куска темно-синего камня, другой украсил руной ворона, а третий - наложил страшное заклятие, не дающее никому другому, кроме рода Хетов, завладеть реликвией, безо всяких сомнений указывал на то, чья рассыпающаяся прахом рука его носила.
- Сэр Родри, - губы дрожат и не слушаются. Ноги подогнулись и осиротевший наследник Хета рухнул на колени перед останками того, кто олицетворял собой саму незыблимость. - Папа... Вставай, папа! - Рыдания сотрясло все тело Николя, рука схватилась за сгоревшую длань, рассыпавшуюся под пальцами. Только тяжелый камень впился в кожу, да пепел, поднятый шаловливым ветерком, осыпал скорчившегося и безутешно плачущего вампира.

Капли мелкого дождя вбивались в еще теплый пепел, вяло догорающие обломки отзывались на холодную ласку неба тихим шипением. Николя, чуть раскачиваясь и обхватив себя руками все продолжал сидеть над медленно рассыпающимися и растекающимися останками старого кровопивца, тихо всхлипывал и периодически размазывал слезы по лицу черной от сажи ладонью. Страшная потеря, первое в его тихой и мирной жизни большое горе раздирало душу и выворачивало все нутро наизнанку. Осенний холод продирал уже до костей, но Николя все никак не мог себя заставить встать и пойти искать убежище. Столько проблем, требующих немедленного решения, появилось теперь в его жизни, что хотелось зарыться в обугленную земли и забыть обо всем, не шевелиться в блаженном оцепенении. Николя не верил, что мир может жить дальше без той вековечной глыбы, которой казался Родри Хет. Он даже с некоторой надеждой ждал, что сейчас сами небеса обрушатся на землю, обрывая его страдания. Однако небеса оставались недвижимы и даже уняли свои слезы, что было и вовсе подло с их стороны, будто они показывали Николя, что долгой печали его великий отец и не стоил. Но это же неправда! Теперь он знал, что остаток жизни проведет в скорби. Чужое присутствие рядом заставило нервно вздрогнуть.
- Хювя илтаа, - голос охрип, от долгих ли слез, от осеннего дождя и ветра ли, или же от всего вместе. Николя лишь мельком глянул на подошедшую женщину и вновь погрузился в скорбное созерцание останков любимого папы. Неужели она не понимает, что пришла не ко времени, у него тут печаль великая, а она тут стоит и смотрит, будто он диковина какая. Николя тяжко вздохнул и вспомнил, что папа учил быть вежливым к гостям, даже незваным. А потому, убедившись, что непрошеная гостья никуда не делась, наследник Хета нехотя поднялся, с некоторым трудом расправляя затекшее тело и глядя теперь на женщину сверху вниз. Что ж там было-то, ведь учил эти фразы сотни раз, но все равно вылетают, бесполезные и ненужные.
- Добро пожаловать в особняк Хетов, прекрасная... - тут он запнулся, мельком глянув на руки нежданной собеседницы. - Фрёкен. Чувствуйте себя как дома.
Что-то в этой фразе было не так, какое-то несоответствие обстановки и предложения, наверно. Но это были ненужные детали, которые Николя привычно отбросил в сторону. Главное он сказал все правильно, а то, что располагаться тут негде  - не его вина. Сгорело все, что он тут поделает, а? Вампир опять вздохнул и потер щеку, зудящую слегка от смеси слез и пепла на ней. Гостья теперь сама должна сказать, чего ее принесло в их глушь. Вроде так положено. Но уверенности не было и в душе зрела паника. Опять он что-то не так делает, наверняка даже.

Жестокие слова чужачки вызвали новую волну боли. Нет, он конечно знал, что вряд ли папа встанет вот так сразу, но где-то в глубине души все же теплилась надежда, что и в этот раз сэр Родри выберется из передряги как ни в чем не бывало и привычно отчитает Николя за сгоревший дом и испачканную одежду. И за то, что он так и не научился правильно встречать гостей. Протянутая женщиной рука вводила в ступор. Что там положено - принять и поцеловать, да? Но он-то весь  в золе, а эта дама вся такая чистенькая. Тяжко вздохнув, Николя отер ладонь о штанину, торопливо приложился к ручке и тут же отшатнулся. Сколько сотен лет прошло с тех пор, когда он последний раз видел и касался женщин своего народа, сходу и не скажешь. То, что это вампирша, было понятно. Если бы кто спросил Хета, по каким признакам он это выявил - ответа бы у него не нашлось. Ах да, нужно представится. Уж как его самого зовут, это Николя помнил. А вот заковыристое имя японки все норовило удрать из памяти и он повторил его про себя раза три, прежде чем ответил.
- Николя Хет. С.. счастлив знакомству с Вами, На-ка-дзима-сан. Поговорить с плутом Родри?.. - и тут до Хета дошло, что речь идет о его отце. Который лежит вот тут, у самых их ног и по словам самой же гостьи, уже никогда не встанет. Она издевается, да? Губы задрожали от обиды. Вампир снова всхлипнул и указал рукой на останки.
- П... папа... То есть сэр Родри, вот. Говорите.
Дальше общаться с этой ужасной женщиной не хотелось, а потому Николя отвернулся, закусив пальцы и тихо всхлипывая. Громко рыдать при посторонних он стеснялся, да и не хотелось причинять беспокойство малознакомой даме. Которая еще и улыбается всю дорогу, будто тут произошло что-то очень забавное. Насмешка над его горем даже чуточку злила всегда такого покладистого и тихого вампира. Лучше этой Цукуё уйти веселиться куда-нибудь в другое место, мир вон большой. Так что совсем не зачем ей стоять тут и таращиться на Николя! Но природная скромность и деликатность не позволяли сказать гостье, что он ей не рад. А понимать самостоятельно она, похоже, не собиралась. Неужели придется уйти самому, оставив вампиршу разговаривать с папой? Наверно это будет правильно, он и так уже долго досаждал сэру Родри своим присутствием. Интересно, уцелела ли его любимая беседка? Там можно будет спрятаться, она заросла виноградом и плющом и его там никто не найдет. Наверно. Папы больше нет, слуг тоже, а больше знать не кому. Приняв такое решение, Николя направился туда, где должно было находиться его любимое убежище, оставив разборки с гостьей на покойного сэра Родри. Может он еще встанет, привычно доказывая всем вокруг, как они заблуждались на его счет. Но эта надежда таяла, сменяясь глубоким отчаянием, исторгающим новые рыдания из груди Николя.

Отредактировано Николя Хет (21.05.2015 09:47:03)

Тоска и безнадежность вновь обняли Николя мягкими крыльями, когда резкий окрик выдернул его из этого почти умиротворенного состояния. Удивленно хлопнув ресницами, он уставился на застывшую перед ним Цукуё. Тишина затягивалась и вампир уже начал подумывать, а не спросить ли, чего ради его остановили и почему не отпускали. Шуршание шин по подъездной дорожке отвлекло от созерцания чуть напряженного лица японки. "Еще гости?" Столько лет жил он тут в уединении и вот пожалуйста - стоило отцу умереть, как набежали, незваные и нежданные. Надо как-то с ними разбираться, куда-то девать, обустраивать. Тут все сгорело, значит нужно перебираться обратно в родовой замок? Но до него далеко. В памяти всплыло давнишнее путешествие. До сих пор помнил он и запах смолы, и скрип канатов, и тесную каюту. И было даже немного грустно, что отец больше никогда не вывозил его к морю.
Новый вопрос Накадзимы опять выбил из равновесия.
- Уверен конечно, - Николя растеряно осмотрелся вокруг, потом оглядел себя. Когда-то у него были камзолы в родовых цветах и плащ, шитый гербами. И никому и в голову не пришло бы спрашивать, а точно ли он из Хетов.

Девятый день рождения наследника. Отец закончил с делами, сидит у камина. Николя наконец-то сумел выучить и рассказать сэру Родри заданный урок, а потом теперь ему позволено посидеть у отца на коленях. Николя безмерно счастлив и не морщится, когда отец, небрежно поглаживая его по голове, царапает щеку золотым шитьем. Мальчик набирается храбрости и ловит отца за руку, пытаясь рассмотреть получше массивный перстень. Сэр Родри ухмыляется. "Нравится? Его точили из лазурита, как Скрижали Завета." Николя нравится, он старательно кивает. Еще ему хочется лизнуть тяжелый искристый камень, но он не решается. "Твой дед говорил, что от одной из Скрижалей и отколол кусок. Брехал верно. Но магию камень впитал хорошо. Даже если не выучишься писать, сможешь ставить им оттиски, которые никто не подделает." Николя не очень понимает, что за Скрижали такие и куда оттиски, но слушает внимательно. И все же украдкой облизывает камень, на вкус отдающий кровью и пеплом. Отец досадливо хмурится и щелкает пальцами няньке, смирно стоящей в стороне. "Сыну пора спать. Иди, Николя."

- Как узнать?.. - вампир неуверенно разжимает сведенный судорогой кулак левой руки. Прокатившееся через шесть веков кольцо тускло отсвечивает на его ладони. Николя хмурится. Раз отец мертв, значит теперь он сам старший в роду, верно? Перстень будто сам надевается на средний палец правой руки, словно всегда там и был. Что-то смущает  Хета в словах этой странной женщины.
- А как мне узнать, что сэр Родри и правда Вам что-то поручил, Накадзима-сан? - вопрос соскочил с губ раньше, чем Николя успел осознать, что именно спрашивает. Вот, обидел даму недоверием. Но она первая начала.

Николя с легкой паникой в глазах посмотрел на нового гостя, который впрочем обратился не к нему, предпочтя разговаривать с японкой. В нем не чувствовалось  чистой крови, видимо такой же слуга, какие были у самого Николя. Были, заботились и решали все вопросы. А теперь он один. И эта странная женщина вон тоже похоже уедет сейчас. Он ляпнул не подумав, а она обиделась. Кто бы сомневался, Николя никогда не умел разговаривать с дамами. И как можно было усомниться в ее словах, это же так похоже на сэра Родри, привыкшего планировать все на сто лет вперед, поручить кому-нибудь заботу о наследники в случае собственной гибели. Оставаться одному на остывшем и мокром пепелище привыкшему к комфорту вампиру совсем не хотелось. Так что наверно стоит пойти с Накадзимой, раз уж она столь любезно приехала аккурат тогда, когда в ней появилась нужда.
Вампир неловко улыбнулся и кивнул.
- Да, конечно, Вам ни к чему меня обманывать, Накадзима-сан.

"Выгода? Да я тебе сейчас с десяток примеров приведу, в чем может быть выгода, азиатская потаскушка. Не было у старого козла друзей. Интересно, что конкретно тебе тут так срочно понадобилось, раз ты столь бодро сюда прискакала, на каблучках да по нашенской грязи, не дожидаясь пока машинку твою наладят." Николас давно привык, что достучаться до Николя не может и тот его не слышит. Вот Николас так закрываться не умел, да и не хотел никогда, информация давала пищу для долгих размышлений и анализа. Жаль, не получалось вновь взять тело под полный контроль, хотя одна мысль вон пробилась теки, но сопля тут же пошел на попятную. Легкая досада щекотала перышком в горле. Но поделать пока было ничего нельзя, крепко Николас в этот раз нашалил, Николя так просто не сдастся, придется опять долго усыплять его бдительность. Или его напугает кто? Хорошо бы.

Свежеиспеченный глава дома Хетов потряс головой и еще раз робко улыбнулся японке.
- Буду весьма признателен, если Вы обо мне позаботитесь, Накадзима-сан. И... - вампир запнулся, не уверенный, что стоит нагружать даму своими проблемами. Но все же неуверенно закончил. - Папу... То есть сэра Родри следовало бы перевезти в фамильный склеп, негоже ему тут оставаться.
В этом Николя был твердо уверен - раз папа умер, ему положено лежать в подобающем такому вампиру, как он, месте. Под красивой мраморной плитой, конечно же.

"Чтоб не вылез, ага, а то с него ж станется."

Отредактировано Николя Хет (24.08.2015 21:48:27)

Что-то разозлило японку, хотя она и старалась сделать вид, что все нормально. Николя искренне понадеялся, что он тут не при чем. Но подозревал, что все дело в его просьбе перевезти останки сэра Родри. Нет, привыкать к незнакомым лицам и характерам - развлечение явно не для него. Николя снова помрачнел, ибо не знал, как вернуть себе утраченный уклад жизни, а приспосабливаться к новым условиям ему страшно не хотелось.
- Да, благодарю Вас, это очень любезно. Мне жаль, что приходится обременять Вас своими просьбами.
Забираясь в машину, он лишь мимоходом подумал, что все перемажет. Но, в конце концов не его это забота, вряд ли Цукуё не заметила, в какое пепельное чучело он превратился. Устроившись на мягком сидении, вампир обхватил себя за плечи и хмуро наблюдал, как гигант собирает все, что осталось от старого Хета в коробку. Именно в эти минуты его окончательно накрыло понимание - старой жизни конец, возврата в тишину и покой не будет. Да, эта милая женщина сказала, что обо всем позаботиться, но оставалось у Николя смутное ощущение, что не будет все так легко и просто. И еще - странное чувство терзало его, что он ей зачем-то нужен. Отец бы сразу понял, что тут не так, а вот Николя мог только мучится неясными подозрениями да еще совесть начинала зудеть, что он подозревает ни в чем не повинную вампиршу, которая действительно и искренне желает помочь.
Коробка убрана в багажник. Больше здесь не осталось ничего, что можно было бы забрать с собой. Впереди Николя ждала неизвестность, в которой, как он чуял нутром, ничего хорошего не предвиделось.
- А.. Куда мы едем? - вопрос скорее риторический, кроме родового поместья и здешних владений вампир нигде по-долгу не бывал.
Взгляд опять в окно. На глаза снова просятся слезы, но при посторонних Хет рыдать стеснялся. Разворачивающиеся перед мысленным взором картины грядущего ужасали.
Николасу дамочка нравилась с каждой минутой все меньше, но пока он решил пустить все на самотек. Если хотела убить, сделала бы это сразу. Впрочем есть вариант, что она собирается использовать Николя, а потом избавиться от него. Но вот такой расклад Николаса совсем не устраивал. Только вырвавшись из векового заточения, позволить себя обмануть и выкинуть? Ну уж нет. Дамочку ждет сюрприз.
Странные картины лезли в голову Николя и он неловко поерзал, поняв, что сел на что-то, пусть не очень большое, но все равно дающее о себе знать некоторым дискомфортом в нижних регионах. Скосив взгляд, он узрел край какой-то тряпки и приподнявшись, выдернул ее всю из-под себя. При ближнем рассмотрении выяснилось, что когда-то это был шелковый шарф, расписанный цветами разных оттенков нежно-сливового, но теперь он был безнадежно испорчен, покрывшись сажей и копотью со штанов Николя. Виновато покосившись на Цукуё, он понял, что вещь скорее всего ее и спрятать изгвазданный предмет уже не выйдет. Неловкая улыбка скользнула по чумазому лицу.
- Простите, это Ваше, Накадзима-сан?

Отредактировано Николя Хет (24.08.2015 21:49:04)