Ближе к полудню эльфенок начал нервничать.
Причин тому было немалое количество. Но главной была та, что Артано банально потерялся.
Вместо того, чтоб добраться как все нормальные люди, на такси или на автобусе, он зачем-то пошел в метро, — потому что метро было крутым и производило впечатление. Но мальчик не учел, что для него эта штука все-таки слишком крутая. Выросший на севере провинциал, как ни тошно было это признавать, совершенно растерялся в ревущей скоростной громадине. Он, конечно, куда-то приехал и даже откуда-то вышел, но пользы с того не было никакой, кроме вреда. Артано оказался в той части Монреаля, где никогда не был. Оглядевшись, мальчик обнаружил, что вокруг нет никого, за исключением какого-то сомнительного вида субъекта у входа в метро.
— Товарищ, — доверчиво спросил Артано у парня, с отсутствующим видом пялившегося в стену. — 1228 Шербрук Стрит Вест, это мне куда?
— Здравствуйте, — ответил тот, — не волнуйтесь, Вы находитесь в моей голове. Это должно скоро закончиться, примерно через два часа.
Голос парня был похож на шелест сухих опадающих листиков. Эльфенок вздохнул.
Пришлось все-таки добираться на такси, по пути пытаясь объяснить, почему он в среду в полдень не в школе и где его родители. 

Остаток пути Артано мрачно смотрел в окно на магазинные витрины.
День с самого утра не задался.

***

В отеле мальчик бросил рюкзак на диван и рухнул рядом сам. Затем решил, что ему надо сходить в туалет, но запутался в коридорах и оказался не в туалете, а совсем наоборот — сначала на кухне, а потом в отельном ресторане. Оркестрик из пяти человек играл третью сюиту Баха. И хорошо играл. Как ни странно, эльфенку нравились в музыке две крайности: классические произведения и ультратяжелые электрометаллы. Но даже Бах его сейчас раздражал.

Артано огляделся. Помощи ждать было неоткуда. Бежать было некуда.
Стены отеля, кажется, сжимались, пытаясь раздавить эльфенка.

Первое время обитания в отеле Артано вел себя исключительно прилично, — во-первых, никогда не бывает второго шанса оказать первое впечатление, во-вторых, мальчик чувствовал, что мисс Адрианну лучше не злить. Как, в принципе, и любого взрослого, особенно если взрослый создал все условия для приятного и полезного отдыха. Одежду новую, годную, опять же, подогнали, оркестрик в фойе играет классно, стол в ресторации ломится... На основании чего же тут выступать или впадать в грубую дерзость? Бьют — беги, а дают — бери. Эльфенок попытался пригладить волосы, за которые его норовил потрепать в отеле каждый встречный, — нет, он совсем не был против, так, чисто ради поворчать, — но успехом эта затея не увенчалась, волосы все так же непослушно торчали кто куда.

Как бы ни хотелось мальчику скрыть очевидное, не злить мисс Адрианну он не хотел, в первую очередь, из-за "в-третьих" и главных. Артано умел и, что важнее, любил быть благодарным, честным и преданным. Вот только нужно было, чтоб человек, которому он хотел быть преданным, был этого достойным. Две недели общения показали — мисс Адрианна достойный человек. Даже если вампир. И эльфенок окончательно решился.

Две недели беготни, решений, справок, знакомств, покупок и нервов.
Но сегодня все должно кончиться.
Черт же возьми, где в этом огроменном отеле туалеты?

— Здравствуй!
От раздавшегося над ним раскатистого баса, неожиданно попавшего в тон оркестру, Артано едва не подпрыгнул.
Носитель баса — кто-то из персонала отеля — радужно улыбнулся ему и отвесил несколько чрезмерный поклон.
— Прекрасный зал, не так ли? А как ты здесь оказался?

Понятно. Сейчас его выдворят. Мальчик впервые не знал, что ответить на такой напор отчаянного пыла. Воистину, отцы, не раздражайте детей ваших. Артано отметил про себя, что был бы он в обычных для себя обносках, то точно уж никто бы к нему в беседу не набивался, а просто выкинули бы на улицу. "Ну я ж тебя", — плотоядно подумал он.

— Я Артано Ронадар Фицжеральд Лесс-Нерано фон Шванцельберг Двенадцатый, сэр Синдарион, — ответил мальчик с достоинством. — Мне, если что, уже целых тринадцать лет. Вы скажете, что столько не живут, однако я, по-моему, неплохо сохранился для своих тринадцати! Попал сюда, похоже, в рамках проекта по обмену величайшими детьми современности. В вашем отеле мне очень удобно, здесь можно слушать музыку, смотреть телевизор и есть. Ну и просто посидеть, подумать о былом. И о грядущем. В конце концов, прелесть тринадцатилетнего возраста это огромный жизненный опыт и бескрайние жизненные перспективы — и все это одновременно!

Лесс-Нерано фон Шванцельберг Двенадцатый изящно приподнял светлую бровь, засунув руки в карманы. Ни дать, ни взять, юный аристократ на отдыхе. Но это мальчику очень быстро надоело, и он уже готов был в обычном режиме ответить гражданину из обслуги — это, кстати, вообще кто? портье? кутюрье? шевалье? Пьер Ришар? Эльфенок совершенно не разбирался в этих вещах — а заболтать до смерти любого Артано все еще был в состоянии, однако на самом интересном месте, — в тот момент, когда мальчик был уже готов рассуждать о том, краснеют ли сваренные крабы от гнева или повар их специально так красит, — появилась мисс Адрианна. Шевалье-портье, молниеносно сделав правильные выводы, тут же принялся уверять ее в том, что произошло "маленькое недоразумение".

— Ну вот еще, "маленькое недоразумение", — обиженно пробормотал мальчик, не совсем понимая, что тут происходит. — Я тут весь такой, значит, красив и преступно молод, и маленькое недоразумение?

Неужели всеобщий отельный переполох был связан с наличием в отеле некой барышни по фамилии Цепеш? Или в отелях так всегда? Ладно, — эльфенок покачал головой, — какая разница? Главное, скоро это кончится. Оставалось недолго.
— Здравствуйте, мисс Адрианна, — крикнул он девушке и помахал рукой.
И тут же подумал, — этот несдержанный жест, наверное, был лишним.

И правда. Зацепив рукавом мирно лежавшую до того на столе вилку, Артано умудрился свалить ее на пол, под стол. Раздался малиновый звон, который, возможно, на секунду заглушил оркестр, — по крайней мере, мальчику так показалось, — и красный, как подкрашенный поваром вареный краб, Артано сделал вид, что его очень интересуют люстры наверху.

Да что ж за день-то такой, — расстроился он.

Отредактировано Артано (01.04.2015 14:32:22)

— А как же, — просто сказал Артано, залезая в такси. — Готов.
Он сел, потер лицо ладошками. На секунду его прожгла паническая мысль, что он забыл рюкзак. Эльфенок в панике огляделся, но рюкзак был на месте. "Да что со мной такое?" — рассердился на себя мальчик.
Таксист, разумеется, оказался именно тем самым, который подвозил Артано до отеля. Взгляд его скользнул по несколько помятому мальчику, затем по мисс Адрианне. Эти взгляды настроения эльфенку не прибавили.
— Здрасте, дядя таксист, — сухо поздоровался он. — Это я, малолетний прогульщик. Сейчас вот похитил даму и еду в аэропорт, чтоб захватить самолет и улететь на нем в Каир.
Таксист промолчал, лишь буркнул что-то несвязное себе под нос.

Мальчик отвернулся к окну. Ранняя осень уже чувствовалась в воздухе, но погода все еще стояла замечательная. Народу снаружи было не так много, — среда, середина дня. Работа, школа. Люди прятались в здания, закрывались шторами, опускали жалюзи. Им нужно было выполнять свои обязанности. Артано откинулся на сиденье, закрыл глаза. А какие обязанности теперь будут у него? Раньше все было просто и понятно, — учись, живи, постарайся не загреметь в спецшколу. А теперь?

Вампиры. Эльфы. Где-то, наверное, еще есть оборотни и прочие лепреконы с фэйри. Питер Пэн с потерявшимися мальчишками в Неверленде. Артано достаточно долго был потерявшимся мальчиком. В детстве он мечтал, что за ним прилетит Питер Пэн и уведет его на остров сражаться с пиратами. Тогда он еще не понимал, зачем Пэну была нужна эта скучная — хоть и милая — Вэнди. И за каким чертом он таскал с собой эту тупорылую Тинкербелл. Теперь Артано это понимал. В тринадцать лет уже стыдно не понимать.

Артано невольно улыбнулся.

Но теперь за ним пришли. Вэнди, умная, взрослая и до невероятности добрая, прилетела за своим потерявшимся оборванным Пэном. Книжный Питер был идиот. Артано же идиотом быть не собирался.
— Мисс Адрианна, — помолчав, сказал эльфенок. — Я...
Ему хотелось спросить и про вампиров, и про эльфов, и про то, какая судьба его ждет, и про то, вернется ли он когда-нибудь в Канаду, и про Алмазный Берег, про который слышал кучу разного и противоречивого, и многое другое. Но он ничего не спросил. Не знал как. Пусть все идет своим чередом. Будет шанс все узнать.
— Я опоздал, — сказал он. — Простите.

Да... вопрос был что надо. Мальчик, в принципе, рассчитывал, что все будет куда проще. Но сказать, что предложение Амелия встретила в штыки, это было ничего не сказать. Впервые за долгие годы в их семье началась чуть ли не война. Неконфликтный, обладающий легким характером Артано внезапно обнаружил в себе такие глубины злопамятства и жестокости, что сам себя испугался. Особенно когда тётка начала плакать. Такого мальчик не ожидал. Он замолчал и тихо прошел к себе, включил компьютерную игру и смотрел на экран, наугад нажимая кнопки на паде и вообще не понимая, что делает.

Проснулся Артано еще до рассвета. В голове шумело, глаза болели. Высохшие слезы неприятно стягивали лицо. Снаружи был туман. Мальчик надел шорты, открыл окно. Было тихо, только откуда-то издалека доносился шум железной дороги. Артано давно заметил, что поезда слышно всегда и везде, как бы далеко ни находился железнодорожный узел. Но скоро стихло все. Эльфенок забрался с ногами на подоконник, достал из щели в стене спички и мятую сигарету. Он не решился зажечь спичку, просто сидел с сигаретой в руке и думал о разном. Затем, вздохнув, спрятал всё обратно и закрыл окно.

Когда проснулись все, мальчик уже оделся, взял рюкзак и был готов идти в школу, мысленно прокручивая варианты сбежать. Но тётя Амелия сама начала разговор. В отличие от разговора накануне, который быстро превратился в "подрастешь-поумнеешь", эта беседа имела совсем другой тон. Два человека общались на равных, нормально и взвешенно. И Артано сдавал позицию за позицией.

До тех пор, пока Амелия не узнала, как зовут ту девушку, которая решила забрать Артано себе.

Она замолчала, закурила и задумалась. Затем тихо сказала — пусть будет так, так будет правильно. Обняла Артано и сообщила, что не против его отъезда.
— Спасибо, — просто сказал Артано.
Он ничего не понял, но не стал спрашивать. Пусть все идет своим чередом. Будет шанс все узнать.
Но на секунду мальчика кольнула обида. Амелия знала больше, чем хотела ему рассказать.

***

— Все в порядке, мисс Адрианна, — мягко сказал мальчик. — Проблем никаких.
Ветер из открытого окна трепал волосы. Это было приятно.
Неожиданно к горлу подкатил ком. Артано вздохнул.
Аэропорт неумолимо приближался.

Отредактировано Артано (02.04.2015 12:22:11)

Школа, конечно же. Это было понятно, это так положено. Интересно, — подумал Артано, — это какая-то эльфья спецшкола, в лесу? Почему-то мальчику представился эдакий Хогвартс, населенный эльфятами. Прекрати, — сказал он себе. Будет обычная школа. С партами, досками, учебниками на каком-то чужом языке... наверное. Забавно, но мальчик понятия не имел, на каком языке там разговаривают. Ну да ладно, автопереводчик в планшете стоит не просто так. Не смертельно.

— Думаю, понравится, — подумав, ответил мальчик. — Главное, чтоб я там понравился. А сам... приноровлюсь, что мне сделается.
Не первый раз, — мысленно добавил он. Когда жизнь соткана из бесконечных переездов, поневоле привыкаешь к новым местам.
— Я быстро учусь.
Артано улыбнулся. Это действительно было так, здесь не было какого-то хвастливого бахвальства.

— А мотоклубы...
В мотоциклах Артано, разумеется, разбирался. В конце концов, ему было тринадцать. Круче мотоциклов в системе ценностей мальчика могли быть только космические шаттлы, летящие порабощать галактики и разрушать планетарные системы. Нет! — космические мотоциклы, летящие порабощать галактики и разрушать планетарные системы! С эскортом из пяти драконов. И чтоб за рулем Артано весь в коже, а около него две девицы...
Мальчик взял себя в руки. Ему задали вопрос.
— В мотоциклах разбираюсь отлично. В гонках — хуже. В мотоклубах почти не разбираюсь, меня туда не пускали.
Эльфенок ухмыльнулся.
— Скажем так, не проходил фейс-контроль.

Вот так вот. Мотоклуб. Ни больше, ни меньше.
От таких новостей все мрачное настроение мальчика улетучилось мгновенно.

"Никогда и ни в чем", — сказал когда-то сосед, старый хрыч, помнивший еще, наверное, гражданскую войну Севера и Юга, — "я не был так уверен, как в том, что этот мальчик кончит жизнь в тюрьме". Артано был готов поклясться, что воевал этот дед в той войне на стороне конфедератов. Но он умер, причем давно, история не сохранила его имени, а вот эльфенок был жив и все еще преступно молод. А теперь еще и вхожим в мотоклуб. Похоже, уверенность ныне покойного соседа в мрачном будущем Артано была беспочвенной.

— Я хочу, — покладисто кивнул мальчик, стараясь не прыгать до потолка от счастья. — Может, получится собрать мотоцикл моей мечты. С десяти лет мечтаю, уже нашел, как применить здесь нестирающиеся шины из полиструктурного  волокна с  вырожденными аминными связями и неполными кислородными группами. Но я не знаю пока, получится ли использовать регенерирующий реактор на субтепловых нейтронах... но это, наверное, вам не интересно...

На этих словах лямка рюкзака треснула. Увлеченный Артано не успел отреагировать, и рюкзак со всем нехитрым содержимым навернулся на пол аэропорта. "Раздери же вас вперехлест", — хмуро сдвинув светлые брови, подумал мальчик. "Почему я всегда попадаю в такие истории?". И если бы каждый раз, когда он задавал себе этот вопрос, ему давали денег, то Артано точно никогда не пришлось бы работать.

— Вот же...
Мальчик прикусил язык. Ругаться при мисс Адрианне он не хотел. Присел и занялся лямкой рюкзака. "Дерьмо китайское", — мрачно обозвал он рюкзак. Но вместе со злостью и раздражением он еще чувствовал какую-то жалость. Рюкзак был с ним давно, пережил многое, исколесил пол-Канады. Что ж, вещам свойственно изнашиваться.
— Ладно, дотяну, — мальчик поднялся с корточек, кое-как закрепив разошедшиеся швы. — А уши исправлять и скрывать не надо. Они классные. И вообще, что я без таких них? Так... пацан обычный.
Артано подумал, что не будь у него острых ушей, то мисс Адрианна никогда бы не узнала в нем эльфа. И ничего бы этого не случилось. Так что, как ни крути, этим ушам он многим обязан.

— Да ладно, — махнул мальчик рукой. — Его выкинуть осталось.

Но за внешним безразличием скрывалось искреннее сожаление. Эльфенок любил старые вещи и очень неохотно с ними расставался. Дело было не в жадности или желании скопить как можно больше хлама. Дело было исключительно в сентиментальности Артано. Мальчик подумал, что рюкзак изъездил с ним по Канаде больше, чем английские колонисты, а вот за границу уже не добрался. Но ничего, — эльфенок осторожно поставил рюкзак на пол, — своих не бросаем. Дотянем до АБ, а там уже...

А там уже и выкинем. Артано вздохнул.
Бред какой-то. Ладно. Как говорил один литературный персонаж — Пренебречь! Вальсируем!

Когда Артано было девять лет, они с другом... Сейчас, конечно, глупо об этом говорить, да и вспоминать неловко. Но что с девятилеток-то взять? В общем, играли в пиратов. Господи, неужели это так же тупо, как это звучит? Ладно. Хотя бы до индейцев не опускались, и то хлеб.

Играли они, в общем, ну и как это обыкновенно происходит, одного из них скосила вражеская картечь. Конечно, не Артано, — ну как картечь скосит контр-адмирала? Эльфенку казалось, что контр-адмирал должен обязательно висеть на рее и презрительно таращиться на мир, недостойный даже его презрения, пустыми глазницами. Или пройтись по доске, прямо в пасти к голодным акулам. Так или иначе, картечь — совсем не вариант.

В общем, друга смертельно ранили Враги. И он мужественно умирал у Артано на руках. А когда он закрыл глаза и типа испустил дух, наказав перед смертью за него отомстить, эльфенку вдруг стало страшно. Он как-то прямо представил себе палубу, порванные паруса, звон клинков и ругань матросов, деревянные доски, на которых кровь; и так дико во всем этом наивном бардаке смотрелись светлые волосы бездыханного друга, его закрытые глаза и царапина на щеке, — благородно и красиво, такой красивой бывает смерть только истинного джентльмена удачи, — что просто оторопь взяла. Мальчик забыл, что на нем адмиральские эполеты, и ему положено смотреть на смерть с издевкой, а на мир с презрением. И он даже захныкал.

Друг, конечно, понял, что Артано вышел из образа, незамедлительно воскрес и с тревогой на него посмотрел. Телевидение в тех местах, где они жили, работало с перебоями, кроме невероятно скучного первого государственного, у мальчиков были только комиксы и книги, и ни в одном комиксе или романе контр-адмирал, — кстати, откуда, тысяча морских чертей, у пиратов адмиралы? — не позволял себе хныкать. Даже когда его убитый друг лежал на залитой кровью палубе, а книппеля рвали паруса.

Артано сам не понимал, что случилось-то. Как будто в этой фантазии они с другом были вдвоем, а все остальное ненастоящее, как декорации, а тут друг возьми да и погибни, и эльфенок остался совершенно один. То есть, кругом декорации, а смерть — она настоящая, и убили друга, а не Артано. И вот он — и одиночество. Наверное, из бессилия перед одиночеством эльфенок и расхныкался, как маленький.

В общем, свернули они пиратские похождения. А друг, вот как будто все понимая, — причем, Артано не понимал до конца и сейчас, — просто положил эльфенку руку на плечо. И ничего не сказал. Наверное, все это бы прошло и забылось, если бы он тогда как-то иначе себя повел. Но он положил Артано руку на плечо и промолчал, словно все понял, и вот теперь эльфенок сам иногда не знал, что думать.

Вот как сейчас, например.

— Самолеты пусть, — он сел рядом с мисс Адрианной, легко коснулся ее руки. — Иначе пришлось бы идти по морю. А это долго и укачивает.
И книппеля рвут паруса. Мальчик усмехнулся своим мыслям. Мисс Адрианна, казалось, взволнована... или только казалось?
— Я еще никогда не летал на самолете, — признался эльфенок. — Поэтому не знаю, мне бояться или нет. Но, если хотите, можем прямо сейчас сдать билеты, купить билет на корабль и поплыть в Европу морем. Это будет очень романтично.

— А я чего, я ничего, — удивился Артано. — Страшно не летать, страшно падать.

Мальчику подумалось, что первый раз не забывается никогда. Теперь до конца жизни ему будет казаться, что если ты летишь на самолете — это значит, что в твоей жизни будут перемены. Через несколько часов он будет совсем в другой стране, за тысячи километров от всего того, что так надоело. Вместе с тем, это надоевшее было привычным, было всем, что Артано знал. Он так и не понял, как относится ко всему происходящему. Суета, кругом люди, все куда-то бегут. Интересно, как будет внутри самолета?

Что я тут делаю? — снова вздохнул он. Что я буду делать там?
Вампиры, кланы, алмазные берега. И многозначительное молчание тетки. Ее обреченное согласие.
Очередь двигалась. Перед ними оставалось несколько человек. Затем двое. Потом один. И наконец...
Артано подавил панический импульс сбежать прямо сейчас. Оставался последний шаг, после которого уже ничего вернуть назад не получится. Получится только двигаться вперед. Выдохнув, он прикрыл глаза и протянул билет в окно пропускного пункта, как бы он ни назывался.

Если бы эльфенок был помладше, то он бы затерроризировал мисс Адрианну и всех окружающих вопросами по поводу и без повода. А высоко они будут лететь? А долго? А там говорят по-английски или как-то иначе? А можно будет к пилоту, ну так, порулить? А как это называется? А это? А... Но сейчас вопросы задавать не хотелось. Да и ответы бы оставили его равнодушным. "Старею", — грустно усмехнулся он.

Но, скорее всего, дело было в чем-то другом. Мальчик все еще не понимал, что с ним такое. С самого утра Артано был мрачным, раздражительным и необщительным. Утренние сложности? Переходный возраст? Но эльфенок давно понял, что у него каждый возраст — переходный. Что-то тут было не так.

— Мисс Адрианна, — негромко сказал он. — У меня какое-то плохое предчувствие. Нет, не по поводу самолета, с ним все, вроде бы, хорошо. Что-то... что-то другое. Не знаю. Связанное с АБ, что ли...
Мальчик вздохнул, злой сам на себя.
— Ладно, это нервы. Не знаю. Не обращайте внимания.