Трандуил не был тупым и все прекрасно понимал. Однако, он не был и рабом, находясь подле Лабиена в ином качестве. Остроухий знал, как следует вести себя при таких, как Цепеш, но он не знал, что следует опуститься на колени, иначе бы это не было такой проблемой и удалось бы избежать этого болезненного удара по ногам. Поведение Патриарха сейчас и его отчетливый гнев в адрес эльфа были непонятны, заставляя мысленно задаваться вопросами. Но ответы пришли сами собой. Со слов Патриарха, все дело было в росте, что в принципе не было удивительным для Трандуила. Он лишь мысленно хмыкнул, не вкладывая в свои догадки никакой эмоциональной окраски. Похожее было и в его родной общине. Выделявшийся ростом на фоне своих собратьев, эльф вызывал недовольство. Мало кому нравилось, что посмешище, привычное для них, глядит на них свысока. И никого не волновало, что все это всего лишь оттого, что ростом он выше многих. Хотя, впоследствии многое поменялось и взгляд Трандуила правда приобрел холод высокомерия, оставшийся в глубине его голубых глаз навечно.
Эльф попытался кивнуть в ответ на вопрос кровопийцы, соглашаясь с тем, что понял, но новая волна давления ударила по сознанию и эмоциям, внушая страх перед существом древним и опасным. Нет, всего лишь напоминая. Он ощущал это буквально затылком, смотря в сторону вампира и не в силах отвести взгляда. Кажется, ему приказывали обратное и это следовало исполнять, страшась за свою жизнь. Бороться было бессмысленно, да и сил для этого не хватило бы, но осознание того, что эльф все же не раб и не вещь с которой позволено обращаться как вздумается, не позволяло сдаваться. Сравнения приходили сами собой. В той информации, что была когда-то дана Трандуилу для изучения, было черными буквами по белому написано, что Цепеш опасен и непредсказуем. Как и Лабиен. Впрочем, как и еще несколько древних кровопийц. Но все отличалось. Подле старого вампира Максимилиана было легче. Со временем стало легче, когда Трандуил уяснил, что жизни его ничего не угрожает. Сейчас же, снова было это отвратительное чувство, что мерзким червем грызло его изнутри, оставляя за собой только пустоту отчаянья смертника на заклании, с множеством бесполезных вопросов в мыслях.
Новый приказ, что подобно грому раздался на задворках сознания, заставил Трандуила на мгновение поднять взгляд полный непонимания на кровопийцу и тут же опустить голову. Патриарх хотел, чтоб он перестал думать, но как это сделать Трандуил не знал никогда.
- Предельно, господин, - на сколько это было возможно, ровно проговорил эльф, вынужденный снова смотреть в глаза древнему. Паники оттого, что его мысли ведомы не только ему, не было. Он не скрывал ничего страшного или постыдного, за что стоило бы переживать. И вмешательство в его мозги пусть и было делом опасным, но противиться этому он не мог. Да и имел ли на это право, зная, что жизнь его находится в руках этого опасного кровопийцы?
Внезапное облегчение пришло ниоткуда и пусть Трандуил по-прежнему не мог позволить себе дышать полноценно, теперь это не казалось чем-то противоестественным в присутствии Патриарха. Ощущений, что кто-то копается в твоей голове не было, лишь дискомфорт, который бывает, когда кто-то сдавливает виски. Что он хотел увидеть? Что найти? И почему бы не спросить об этом напрямую, когда знаешь, что эльф на много моложе тебя не сможет противиться твоему приказу? Это было слишком странно. Непостижимо, как и все общение с вампирами, что имея в запасе жизнь более длинную, чем собраться Трандуила, будто спешили жить, вечно торопились куда-то, заставляя дивиться им. И огню вечно пылающему в глубине их извращенных временем и выпитыми душами сердец. Их всегда было принято ненавидеть, страшиться, не понимать. Но, как же все-таки иронична может быть жизнь и воля Богини, что именно от извечных врагов можно получить то, что Трандуил всегда мечтал увидеть от своих собратьев. Именно поэтому он не мог найти в себе хотя бы одну причину, чтоб предать доверие старого гада, что оказался непривычно добр и великодушен, мудр и всегда говорил правильные вещи.
Сколько длилось вмешательство в мысли его, Трандуил не знал и будто потерялся во времени, начав не просто чувствовать внутри себя легкость пустоты, но и видеть ее. Темную, прохладную, манящую забвением и свободой от всего пережитого не только за последние месяца, но и всю жизнь. Взгляд его становился все более отстраненным, выражение лица утратило привычную резкость, небо темнело, а солнце и вовсе сошло с ума, проходя над головой уже который круг. И воздуха теперь вновь хватало, но вдруг, все кончилось. Промаргиваясь будто от длительного и кошмарного сна, эльф уставился перед собой, борясь с желанием прилечь прямо здесь, на земле. Вновь тяжесть в легких давала ощущение реальности происходящего.
Трандуил коротко взглянул в сторону племянницы, всего на мгновение задерживая взгляд на ее лице. Он знал, что подавление воли вампиров действует не на кого-то конкретно, а на все окружение, но вот о даре проникать в чужое сознание ничего подобного не знал, поэтому в какой-то момент, ему стало боязно за девушку, не привыкшую к окружению вампиров и их "магии".
- Понимаю, господин Патриарх, - отозвался эльф на слова Цепеша, глядя перед собой. Он помнил приказ и не решался поднять взгляд на вампира, но при этом и не ронял взора себе под ноги, как это делают рабы. - И мне незачем бежать, - более ровно уже добавил. Это вовсе не казалось важным, ибо Трандуил понимал, что вампир, способный читать разум чей-либо, знает заранее обо всем. Однако, не отвечать, когда обращаются к тебе, было невежливо и более того, молчание могло вызвать гнев древнего кровопийцы.
- Родственники. Она моя... - эльф на мгновение замолчал, будто бы обдумывая что сказать. Но не для Патриарха, а скорее для самой Регинлейв, что несколько часов назад так противилась словам о своей принадлежности кому-то, - Племянница, - молвил он, не в силах отказать себе в мыслях о забавности ситуации, но тут же отбрасывая их в виду ненужности, понимая о несвоевременности. К тому же, господин Патриарх заявил о своих правах на молодую эльфийку спасенную им. С чем спорить как-либо или возражать Трандуил не собирался, будучи совсем не самоубийцей. Однако, волнение за жизнь племянницы все же трогало его сердце, ведь как-никак эльф был наслышан о грозном патриархе клана Цепеш.
Отредактировано Трандуил (28.04.2015 07:49:09)
